поднялась на ноги. Убить льва в Тиграе считалось большой честью. Львы научились этому и держались на приличном расстоянии от людей, если только они не были больны или голодны, но даже тогда они брали только бродячих животных с окраин деревень. Эмбер не могла понять, почему это существо напало на нее. Внезапно она снова увидела зубы и когти и, содрогнувшись, подняла винтовку.

“Ш-ш-ш . . .- Прошипел Тадессе и указал на колеблющийся кустарник. Эмбер изо всех сил пыталась перезарядить оружие, но ее пальцы уже не слушались, и она почти ничего не видела. Мир превратился в мешанину света, и ее глаза затуманились. Затем она увидела, что Тадессе расслабился, и сильно заморгала, чтобы прояснить зрение. Детеныш, которому было не больше нескольких недель, появился на краю укрытия и осмотрел их, склонив голову набок и щелкая черными ушами. Они не двинулись с места, и тогда он двинулся вперед и ткнулся мордой в бока своей мертвой матери. Он задыхался и мяукал, потом довольно неуклюже сел и чихнул.

- Убейте его, Мисс Эмбер” - сказал Тадессе. - Куда лучше потратить пулю впустую, чем позволить ему умереть здесь с голоду.”

Эмбер посмотрела на детеныша. Он снова встал на свои четыре лапы, его черный хвост торчал прямо позади него. Он снова хрюкнул и застонал, ткнувшись носом в материнский бок и не получив никакого ответа от остывающего трупа. Эмбер провела рукой по своим золотистым волосам, наблюдая за ним, как маленький зверек в одиночестве бродит по пустыне.

“Нет. Она моя, и я забираю ее домой.”

Тадессе искоса взглянул на нее. - Мистер Райдер будет недоволен. Он будет убивать кур и пугать женщин.”

Эмбер вздернула подбородок. “Я назову ее Хагос и возьму с собой наверх, в сад. Я научу ее охотиться. Мистер Райдер-не мой муж—он не может указывать мне, что делать.”

- Хагос—ты называешь Льва "счастьем"? Вы сошли с ума, Мисс Эмбер” - сказал Тадессе.

“Мне нужно немного радости, Тадессе, и, возможно, я сошла с ума, но теперь я сумасшедшая леди со Львом.”

•••

В тот же день Эмбер перенесла свои вещи на землю над садом, поставила палатку и устроилась поудобнее со своей маленькой львицей. Хагос плакал в первую ночь, тихие мяукающие вздохи разрывали сердце Эмбер, и она отказалась есть, но незадолго до рассвета нашла дорогу к походной кровати Эмбер и согласилась выпить козьего молока утром.

Прошло два дня, прежде чем Эмбер осмелилась вернуться в лагерь и посмотреть в лицо музыке. Она нашла Шафран с детьми на усыпанном галькой берегу реки. Леон был склонен ревновать ее к ребенку, когда они вернулись из Аддиса. Он думал, что Пенелопа - это подарок, как краски Шафран и пишущая машинка Эмбер, и все время просил их вернуть ее. Однако за последние несколько месяцев он стал относиться к этой маленькой девочке довольно покровительственно и был почти так же доволен, как и ее родители, когда она сделала свои первые шаги.

Пенелопа, очевидно, считала своего брата каким-то богом и плакала, когда он убегал со своими друзьями быстрее, чем она успевала ковылять за ним. Теперь он был в ее полном распоряжении, когда она показывала ей секреты речного берега, а шафран наблюдала за ними с осторожного расстояния. Эмбер подошла и села рядом с сестрой.

- А Райдер очень сердится на меня, Саффи?- сказала она через мгновение.

Шафран не обернулась, но Эмбер заметила ее улыбку.

“Да, скорее. Он называет это еще одним твоим трюком. Не волнуйтесь, завтра они опробуют новый метод, чтобы сэкономить больше ртути на "аррастре", и он не сможет думать ни о чем другом в течение недели или двух. Просто убедись, что держишь Хагоса подальше от него.”

Эмбер покрутила в пальцах кончик своего тонкого платка. - Мне очень жаль.”

Шафран пожала плечами. “Я не возражаю. Но ты продолжаешь бороться с ним, Эмбер. А сражаться с Райдером - это моя работа.”

Она подвинулась, чтобы посмотреть на сестру. Эмбер слегка приподняла плечо, пытаясь спрятаться от этого довольно испытующего взгляда.

“Ты ведь не хочешь выйти замуж за Билла? Тогда ты сможешь сражаться вместе с ним.”

Эмбер покачала головой, но Шафран настаивала:

“А ты уверена? Он немного староват, но разбирается в книгах, и тебе нужен кто-то, кто мог бы поговорить с тобой о таких вещах. И ты ему нравишься. Я видела, как он пялится, и все мы видели.”

Эмбер наклонилась, взяла один из серых гладких речных камешков и принялась вертеть его в ладони.

“Нет. Мне не нравится, как он смотрит, Саффи. Что-то в нем не совсем правильно. А тебе так не кажется? Он говорит все правильные вещи и ведет себя правильно, но это так, как будто он сделан из бумаги. Мне кажется, что я могу проткнуть его пальцем насквозь. Райдеру он нравится?”

Шафран заерзала. “Не совсем так. Он сказал почти то же самое, хотя и не в такой писательской манере.”

Некоторое время они молчали. Леон протянул Пенелопе камень, и она уставилась на него, преисполненная благодарности, а он отошел еще немного в сторону. Эмбер позволила камню, который держала в руках, упасть обратно на берег.

- Я ничего не могу поделать, Саффи. Если я не встречу другого такого же человека, как Пенрод, я думаю, что останусь с тобоой. И я не думаю, что из меня получится очень хорошая эфиопская жена.”

Саффи издала короткий булькающий смешок. - Нет, ты будешь стучать на своей пишущей машинке, пока тушеное мясо горит, и так долго смотреть на звезды, что никогда не встанешь достаточно рано, чтобы приготовить завтрак.- Она положила свою руку поверх руки сестры “- Ты все время думаешь о Пенроде, не так ли?”

Эмбер уставилась в воду. “Да.”

“Но знаешь, даже если бы ты вернулась в Каир, ты не смогла бы спасти его от опиума, не так ли?”

“Я знаю, Саффи. Мне больно, но я знаю, что Пенрод был из тех людей, которым нужно было идти своим путем. Хотя, наверное, я всегда надеялась, что это приведет меня обратно. Часть меня никогда не смирится с тем, что он ушел. Саффи сжала ее пальцы, и Эмбер выпрямилась. - Мы с Хагосом останемся наверху, над садом. Я по-прежнему буду заботиться о садах и