Алжире это были заговоры, мятежи и убийства. Паше приходилось довольствоваться ролью парадного правителя. Когда он приезжал из Константинополя, его принимали с большой помпой; он жил во дворце и ему оказывали почести, но, чтобы кормиться, он должен был утверждать решения, принятые диваном янычаров. Диван собирался четыре раза в неделю, в том числе один раз во дворце, чтобы обсуждать внешние дела, и в качестве последней инстанции высказывался по вопросам войны и мира. Официальным актам паша должен был предпосылать формулу: «Мы, паша и диван непобедимого войска Алжира». Только один Хедер паша попытался сбросить опеку янычаров, опираясь на кулугли, отстраненных от государственных дел, и кабилов, всегда готовых к восстанию (1596 год).

Наступил момент, когда янычарское войско численностью 22 тысячи йолдашей оказалось недовольно и тем призраком власти, какой еще оставался у пашей. Оно упрекало их в том, что они расхищают его жалованье и налоги. Один из пашей, Ибрахим, пожелал однажды взимать десятину с наградных, которые Порта посылала раисам за помощь со стороны алжирского флота. Эта претензия вызвала мятеж. Диван решил упразднить последние прерогативы пашей — уплату жалованья, назначение каидов, судебные права в отношении баляди — и оставить им только почетный титул. Исполнительную власть стал осуществлять ага с помощью дивана (1659 год). Эта смута, возникшая в интересах защиты прав раисов, закончилась к выгоде оджака. Смена ага через каждые два месяца, если он подчинялся этому, вызывала расстройство власти либо приводила к мятежу, если ага желал удержаться на своем посту. Фактически при новом режиме убийство стало регулярной процедурой при наследовании поста аги. Четыре аги, получившие почетный кафтан с 1659 по 1671 год, были убиты янычарами.

Через 12 лет раисы изменили положение в свою пользу. Они спровоцировали мятеж йолдашей и алжирцев против аги Али, которого упрекали в слабости перед лицом требований Франции. Казнь Али, сопровождавшаяся пытками его жены, отнюдь не ободряла желающих выдвинуть свою кандидатуру. Тогда таифа воспользовалась несостоятельностью янычаров, чтобы по примеру Туниса вручить власть дею, который избирался сначала раисами (1671 год), затем офицерами войска (1689 год). Десятый дей, Али Шауш, отказался принять посланца Порты и убедил султана пожаловать ему титул паши (1711 год).

Смуты в Тунисе. В Тунисе победа Синана паши привела к установлению режима, аналогичного режиму Алжира. В Тунисском регентстве имелись паша, янычарское войско, набиравшееся сначала из турок, затем из мусульман-левантинцев и кулугли и находившееся под командованием аги, почти независимого от паши, а также таифа раисов и племена махзен, на которые был возложен сбор налогов. Регентство испытало те же волнения, что и его сосед. В конце XVI века оджак состоял из 40 секций по 100 человек в каждой; во главе секции стоял низший офицер, попросту называвшийся «дядей со стороны матери» (дей). Как и все население, оджак страдал от высокомерия и злоупотребления властью войсковых лейтенантов (одобаши) и капитанов (булукбаши), которые составляли диван и подменяли пашу, узурпировав его полномочия. В конце концов дело дошло до того, что оджак сломил их верховенство путем военного переворота, совершенного в демократическом духе (1590 год). После того как булукбаши были перебиты, 40 деев избрали из своей среды одного, чтобы он вместе с агой осуществлял командование войском. Этот дей непрестанно покушался на прерогативы паши и стал подлинным главой правительства. Третий дей, Осман, укрепил свою власть, низведя диван на положение регистрирующей палаты, а полномочия паши — к пустой чести получения кафтана и опираясь на двух преданных ему агентов — начальника флота (кабтан) и командующего войсками, осуществлявшего сбор налогов и руководство племенами (бей).

История Туниса в XVII веке — это история усиления могущества беев в ущерб власти деев. Осман дей (1590–1610 годы) подчинил мятежные племена Туниса, а его зять Юсеф (1610–1637 годы), покровитель корсаров и крупный строитель, боролся против арабских восстаний и вторжения алжирцев. Следовательно, это были отнюдь не худосочные вожди; но наряду с их властью, опиравшейся на оджак, гораздо менее значительный, чем в Алжире, росла власть беев, которые, управляя племенами и располагая налоговыми ресурсами, получали в свои руки командные рычаги государства. Второй бей, Мурад (1612–1631 годы), вместе с титулом паши получил право передать свою должность по наследству сыну Хамуде. С тех пор наследственное влияние Мурадидов непрерывно укреплялось. Хамуда бей (1631–1659 годы) увеличил свой авторитет, положив конец изменам арабских племен и вновь присоединив Джербу к пашалыку Туниса. При двух следующих деях он взял в свои руки руководство делами, возмещая ущерб, причиненный выступлением мальтийских рыцарей против ла-гулетского флота (1640 год), или организуя борьбу с голодом. После него Мурад бей (1659–1675 годы) действовал же без всяких церемоний. Он бросил в тюрьму одного дея (1671 год) и после подавления мятежа янычаров основался во дворце Бардо как полновластный государь, проявлявший свою щедрость в постройках. После его смерти последовал двадцатилетний период гражданских войн. Его два сына и брат с оружием в руках оспаривали друг у друга титул бея, назначали и умерщвляли деев и в результате беспорядков вызвали победоносные вторжения алжирцев и попытку вмешательства со стороны Порты в дела Туниса. Власть Мурадидов в конце концов рухнула в результате военного заговора. Ага спахиев Ибрахим убил всех потомков Хамуды и стал беем (1702 год). Некоторое время спустя войско присвоило ему титул дея (1704 год), а Порта вскоре после этого — титул паши. Таким образом, впервые вся власть оказалась сосредоточенной в одних руках. Поражение и пленение Ибрахима в стычке с войсками Алжира и Триполи (1705 год) не приостановило этой эволюции в сторону монархии. Ага спахиев Хусейн ибн Али собрал под своими знаменами беглецов, заперся в Тунисе, где население провозгласило его беем, и отбросил алжирцев. После этого он уже не довольствовался простым совмещением различных титулов в своих руках и упразднил титул дея (1705 год). Итак, непрерывное присвоение беями различного рода прав и прерогатив привело в конце концов к основанию наследственной династии (1710 год). Как бы ни был беспокоен Тунис в течение XVII века, он все же не знал анархии своего соседа. Прошлое Туниса и его традиции не погибли вместе с хафсидской династией. Горожане, еще с карфагенских времен стоявшие за правительство, которое поддерживало бы порядок, заставили турецкую власть принять форму, которую Ифрикия веками навязывала своим повелителям. Они дали махзену персонал, без которого он Не мог обойтись и который обеспечил преемственность администрации. Усилия Хусейнидов, в течение XVIII века оправленные на то, чтобы преобразовать государство корсаров в упорядоченное государство, явились продолжением политики Хафсидов, Альмохадов и Зиридов.

Два государства корсаров.