не совсем моё, да и в своём времени проблем хватает. Здесь ещё и братик хихикал, закрываясь в скорлупке, когда я его спрашивал про данный вопрос и повышенное внимание Марии.

Лёгкие шаги я услышал заранее, а вдруг появившийся Дёмка, каким-то странным и срывающимся голосом произнёс, что опасности нет. Когда скрипнула дверь, я уже убрал руку с кинжала. Шуршание одежды, приятный силуэт, который с трудом угадывался из-за куцего ночного света и тёплое тело юркнуло ко мне под одеяло.

— Не подумай про меня ничего плохого, Дмитрий, — прошептала Маша. — Я не гулящая и падшая девка. Окромя мужа у меня и не было никого. Этот тать, которого ты убил, для Красного меня берёг. А сам он как мужик давно закончился, стручок свой где-то отморозил.

Похихикали вместе, я между тем провёл рукой по упругой груди, плоскому животу и крепким бёдрам. Женщина сначала напряглась, но потом как-то размякла и издала тихий стон. Она на самом деле красавица даже по меркам моего времени. Несколько дней спокойно жизни и вдова расцвела буквально на глазах. Может, руки грубоваты и не хватает привычного для меня маникюра, но всё остальное просто топ.

Я же меж тем вёл разговор с Дёмкой, которого пришлось выковыривать из его скорлупы.

— Нравится тебе, Мария? Ну и нехорошо обижать девушку, запал ты ей в душу, — произношу под хихиканье покрасневшего братика.

— Она красивая! Но я же того, не умею ничего, — взволнованно отозвался тот.

— Для этого есть я, — отвечаю с улыбкой, и мы начинаем вместе смеяться. — Покажу тебе один раз, лучше два или три. А далее ты давай сам, я в это время буду уходить в сторонку.

С тех пор Маша спит со мной. Вернее, весь амур у неё происходит с Дёмкой, я в этот момент отстраняюсь. Давно уже научился передавать управление телу его хозяину, да и появляюсь я в этом мире не каждый день. Братик давно освоился с внешним миром, даже работает в лаборатории, а уж для постельных забав большого ума не надо.

Мысленно просматриваю прошедшие события, в которых я не всегда принимал участие и понимаю нервную реакцию братика. Другой вопрос — узнал нас Уваров или нет.

— Признал нас Сёмка, сучий потрох, — подтвердил мои подозрения Дёмка. — Не совсем, но задумался и дело так не оставит.

Дело в том, что в госпиталь неожиданно нагрянуло несколько офицеров-гвардейцев, привезших травмированного товарища. И надо же такому случится, что Уваров-младший увидел братика о чём-то разговаривающего с местными работником. Сам Дёмка слишком поздно среагировал на опасность, так как вокруг было много людей и не веяло явной опасностью. Семён сделал вид, что всё в порядке и удалился с другими офицерами. В принципе ничего страшного не произошло. Мог и обознаться. Да и доказать, что бывший умственно отсталый крепостной сейчас является бравым казаком, практически невозможно. Думаю и самого гвардейца сейчас одолевают сомнения. Но надо послать человечка, чтобы расспросил про сына помещика. Чем он там дышит и надолго ли в Москве. Должок за ним остался, и никто прощать его не собирается. Как же не вовремя!

Это-то и беспокоило братика, который опять забился в свою скорлупку и не хотел оттуда выходить. Нет, Дёмка не боялся Уварова. Просто полная неуверенность в своих силах, которая просто поглотила его и наполнила отчаянием. Если в обычной ситуации он чувствовал себя спокойно и обходился без меня, то в состоянии эмоционального напряжения превращался в прежнего убогого парня. Самое интересное, что я абсолютно не боюсь. Сбежать из Москвы при моих с братиком умениях, вообще не проблема. Плохо, что наконец удалось уговорить дока на фармацевтический завод и появились мысли, куда вложить захваченное у осман золото. А его было немало и чую, что сам Шафонский в коммерции ни бум-бум. Значит, надо самому браться за организацию нового бизнеса. А если завтра бежать, то что делать с золотом?

В таких думах пролежал минут тридцать, перебирая разные варианты и не находил выхода. Всё упирается в чёртова Уварова, которого я решил валить через пару лет, когда жизнь устаканится. Месть — это блюдо, которое едят холодным, говаривал один флорентиец. В этом я его полностью поддерживаю. И вдруг такая засада. Тем временем Маша почувствовала, что я не сплю и тоже заворочалась. Через пару минут горячее обнажённое тело буквально меня обволокло.

— Что случилось, Дима? Ты сам не свой уже два дня как.

Какой голос и особенно подход. Произнесённые с хрипотцой слова возбуждали похлеще крепких грудей, прижавшихся к плечу и горячего обжигающего дыхания. Хороша чертовка! Дёмка забился в свою скорлупку, думаю, он не обидится, если я заменю его на время. Переворачиваю Машу на спину и начинаю медленно целовать роскошную грудь при полном её одобрении.

— Он отбыл в Тамбовскую губернию вчера днём, — докладывает Пахом, который взял на себя слежку за Уваровым. — По словам прислуги, господа офицеры получили отпуск. А их товарищ, который сейчас в госпитале, упал с лошади и расшибся. Когда офицер вернётся — неизвестно, но думаю к концу холодов должен. Им же ещё в столицу возвращаться, а значит поедут по снегу. Не дураки же они по распутице кататься.

Сижу и обдумываю сказанное Пахомом. Вообще-то, мы по официальной версии пьём чай с изумительной выпечкой от Степаниды, но на самом деле обсуждаем сложившуюся ситуацию. Порадовался, что ближники отнеслись к проблеме спокойно и оставили решение за мной. Я атаман, а их дело выполнять приказы. Ещё я с удивлением узнал, что на Дон и в армию казаки возвращаться не хотят. Их нынешняя жизнь вполне устраивает и о завтрашнем дне никто задумываться не собирается. Вылазку против разбойников они восприняли как разминку или поход за зипунами. В общем, ребята наслаждаются жизнью и иного не хотят.

— Если нет возможности перехватить Семёна по дороге, значит, нужен свой человек в московском доме. Пахом, давай бери всё на себя, договорись с привратником или охмури служанку, но как этот упырь вернётся я должен знать. Далее работаем в прежнем порядке и не дёргаемся. Главное, надо подготовить дежурные припасы, чтобы мы могли уйти в любой момент.

Здесь казаки меня полностью поддержали. Решили собрать часть вещей и оружия, а также небольшой запас круп с вяленым мясом. Также в конюшне отложили несколько мешков с овсом. Боевые кони не люди и требуют особого питания с уходом. Не кормиться же им травой из-под снега. Главное, чтобы нас не застали со спущенными штанами где-нибудь в городе. В госпиталь теперь мы ходили вооружённые до зубов и