Вспышка тонкой, незачерненой, кромки клинка дала мне время успеть распластаться, уткнувшись носом в перегной, плотно покрывающий землю. Перекат и толчок всеми четырьмя конечностями убирает мое тело с траектории полета метательных серпов. Стальные полумесяцы, длинной в палец, при должном умении, брошенные с достаточной силой, могут легко вскрыть горло. От уха до уха, оставляя на позвонках глубокую зарубку, а то и глубоко засев между ними. Но, для хорошо знакомого с этим оружием, предугадать кривую траектории метательного снаряда и увернуться, не такая уж большая проблема.

Подпрыгнув и зацепившись руками за скользкую ветку, я, едва не сорвавшись, сделал пол оборота и метнулся в густую листву, где замер, прижавшись к стволу.

Куосец замер на открытом месте, неприятно удивленный тем, что две его атаки не отправили цель на перерождение. Впрочем, я не обольщался. Удивляться, выискивать меня в листве и готовиться метнуть в мою сторону что-нибудь смертоносное, для этого воина не проблема.

Не тратя попусту время на сомнения и глупые надежды, что смогу превзойти соперника в позиционной войне, я, извлек из подсумка свои серпы и, метнув веером сразу три, бросился вперед, доставая из-за спины Ка и Хон…

— Ты спятил совсем!? — Отрезвил меня испуганный вопль прижатого к полу тела врага. Врага? Почему темно? — Да отпусти ты горло, упырь! — Прохрипело тело подо мной и я, собравшись в пружину, ловко… отвалился в сторону и стукнулся затылком о столик с тяжелой вазой.

Кажется, меня опять накрыло этими видениями. А под руку мне попался… Я активировал настенный магический светильник и уставился на помятого махрала. А под руку мне попался Эавир.

За окном начало светать и я припомнил, что кошак предупредил меня, что с сегодняшнего утра он будет гонять меня на полигоне, обучая клинковому бою.

— Ты меня чуть не придушил! — Возмутился ученик Вэйса. А перед этим… — Он покосился в сторону, и я увидел торчащий в стене нож для чистки фруктов. До этого он лежал в тарелке на прикроватной тумбе. С какой силой надо было метнуть тупоносый легкий столовый прибор, чтобы тот почти до ручки ушел в деревянную панель, я себе побоялся даже представить. А ведь я находился не под усилением и…

— Чтоб тебя…, — Замычал я, схватившись за плечо правой руки. Тупая боль пульсировала, отдаваясь в глазах вспышками света. Когда я успел себе руку сломать?!

Махрал, потирая горло, поднялся с пола и, с опаской косясь то на меня, то на нож, махнул рукой. — Ты когда в меня железку кинул, у тебя что-то хрустнуло. — Немного сиплым голосом поведал он мне. — Что на тебя нашло, вообще?! Мы же договорились, что с этого утра ты учишься клинковому бою. Просто сказал бы, что передумал. Зачем пытаться меня убить?

— Не передумал. — Простонал я, чувствуя, как потихоньку притупляется боль в плече. — Мне сон плохой приснился. А тут ты под руку подвернулся. Я даже не сразу сообразил, где я и кто ты. — Я выдохнул и, сосредоточившись, воспроизвел рисунок лечебного плетения.

Сустав хрустнул и, перетерпев резкую вспышку болевых ощущений, я осторожно потянулся. Это был сильный вывих. Наверное, я метнул первое, что попалось под руку со всей дури, на тех рефлексах, которые мне достались из очередного сна. Это начинает становиться серьезной проблемой.

В моей голове тонким кружевом осаживались новые навыки. Вот только я, похоже, воспользоваться ими не смогу.

Это только в сказке, по щучьему велению можно стать великим бойцом и косить врагов направо и налево. В реальности, даже подробное знание, как и что, делать, ничем мне не поможет. Я физически не смогу двигаться, так как надо. Недавнее мышечное усилие, в момент броска, едва не вырвало мне руку из сустава. Если укреплю тело, конечно, будет проще, но это лишь временный эффект. Надо думать, что с этим делать. Знания-то есть, а вот возможность их применить… — Я бросил повторно сотворенное лечебное заклинание в Эавира, и он, наконец, убрал руки от горла и перестал морщиться.

— Ты бешеный, тебе говорили об этом?

— Я сам не в восторге от происходящего. — Расстроено пробормотал я. — В последнее время на меня свалилось слишком многое. А если учесть, что до этого я жил относительно спокойно… А тут эти кошмары… И я… — Голова была тяжелой после резкого пробуждения, что никак не улучшала мой навык красноречия.

— Забыли. — Фыркнул кошак. — Что-то у меня пропало настроение тренироваться. Но завтра, с рассветом, я желаю видеть тебя проснувшимся и готовым к тренировкам. — Он развернулся и направился к двери. — Будить не буду! — Предупредил махрал и снова покосился на засевший в стене столовый нож.

Тут меня озарило.

— Постой, Эавир! — Он развернулся ко мне, и вопросительно изогнув бровь, смешно пошевелил ушами. — Если я тебя попрошу, ты согласишься немного подтянуть мою физическую форму? — «Раза в три, от моего текущего состояния». Добавил я себе уже мысленно.

— Будет забавно тебя погонять, но я не понимаю, зачем тебе это, когда ты и без этого на многое способен? — Пожал плечами махрал.

— Слишком частое воздействие магией на тело только навредит. У всего есть свое ограничение — Решился я раскрыть один из своих маленьких секретов. В конце концов, Эавир мне помогает и, даже если мне, по сути, и некому тут доверять, пусть у меня будет хоть какая-то иллюзия. Тем более, что махрал больше боец чем маг, и как у бойца, хочется верить, у него есть понятие о чести.

— Ладно. Если ты считаешь, что тебе это необходимо…

— Во всяком случае, лишним не будет. — Покивал я. — И еще раз извини…

— Я же сказал, забудь! — Улыбнулся кошак. — Клянусь Полночными Тенями, тебе удалось меня удивить. И… я рад, что в этот раз ты не использовал свою магию. — Махрал снова потер шею и, махнув на прощанье рукой, удалился.

Я закрыл за ним дверь и, подойдя к расколотой стенной панели пару минут, пялился на рукоять декоративного ножика. Потом попробовал вытащить. Попыхтев и изрядно вспотев, мне удалось с горем пополам раскачать железяку, и извлечь ее из стены. Лезвие погнулось, и было целиком покрыто глубокими царапинами. Дрянной металл. Хотя, он же не для битв предназначен, а чистить и резать яблоки.

Покрутив столовый прибор в руках, я активировал заклинание трансформации и, заставив нож растечься у меня в ладони куском вязкой глины. Затем я, проверенным способом, прервал подпитку плетения и, через пару мгновений, у меня в руке уже находился целехонький посеребренный нож, который я, прежде чем залезть в кровать, от греха подальше, оставил в тарелке на столе, в центре комнаты.

Устроившись под теплым одеялом, я понял, что заснуть снова не получится. Слишком сильная встряска перебила весь сон на корню.

И, раз уж проснулся, а сна ни в одном глазу, стоит, наверное, совершить прогулку в глубины своего разума. В последнее время меня что-то потрухивает, и ответы, как мне кажется, я могу найти только в себе самом. Да и тревожно, что-то…

* * *

Под моими ногами зашуршал песок.