– И поэтому им так интересно знать, нет ли у нас чего-нибудь конкретного о его участии в гамбургских темных делах?

– Правильно. Плюс еще один дополнительный момент. Похоже, российская и украинская мафии в Соединенных Штатах главный упор делают не на торговлю наркотиками. Они занимаются в основном финансовыми махинациями и жульничеством в Интернете, а также перемещением незаконно заработанных в России и на Украине капиталов: через разные фиктивные импортно-экспортные фирмы отмывают грязные деньги и переправляют их в США. При этом активно используются в качестве промежуточного звена европейские банки, а также инвестиции в недвижимость и строительные проекты.

– И в Гамбурге мы видим прямое подтверждение этой стороны их деятельности, – сказал Фабель. Он не мог скрыть своего удовлетворения. Хотя бы в одном углу картины-загадки начинает вырисовываться нечто… Может, Айтели и не имеют отношения к убийствам, все же на душе веселее от того, что по ходу следствия какие-то преступники получат по заслугам – приятный побочный продукт. До сих пор были одни разочарования.

Фабель решительно встал:

– Ладно, самое время показать этот документ коллегам из отдела финансовых преступлений!

Суббота, 21 июня, 13.30. Управление полиции, Гамбург

Маркманн, возглавлявший отдел финансовых преступлений, больше походил на бухгалтера, чем на полицейского. Он и был, в сущности, ревизором. Аккуратный человечек в синей тройке, пиджак которой явно рассчитан на более широкие плечи. Однако руку Фабеля Маркманн пожал подчеркнуто сильно.

– Я просмотрел полученный от вас отчет о банковских трансакциях, – сказал Маркманн тихим голосом и слегка шепелявя. – Спасибо, герр Фабель. Эти данные, разумеется, очень настораживают и поднимают столько вопросов, что нам не составит труда получить ордер на изъятие финансовых документов в офисах замешанных в деле компаний и в домах подозреваемых. Однако этого недостаточно, чтобы задержать одного из Айтелей или их обоих. Для ареста пока нет оснований… А их адвокаты начинают давить на нас все сильнее и сильнее – эти ребята недаром получают свои высокие гонорары. Айтелей придется скоро отпустить.

Фабель улыбнулся.

– Главное – мы знаем, в какую сторону копать, – сказал он. – Можно рискнуть и поблефовать. Щупану-ка я их своими методами. Давайте для начала займемся Айтелем-старшим.

В комнате для допросов Фабель с первого же взгляда понял, что происходит. По одну сторону стола сидели два следователя, по другую – адвокат Айтеля. Но сам Айтель стоял, опираясь руками о стол, и, грозно нависая над следователями, что-то строго говорил им. Те, понурив головы, молчали, как нашкодившие дети. Фабель решил с ходу переломить ситуацию.

– Сядьте! – прямо с порога приказал он Айтелю.

Айтель выпрямился во весь свой впечатляющий рост и, вскинув орлиный нос, сверху вниз посмотрел на Фабеля.

– Что вы тут аристократические позы принимаете, Айтель! – презрительно сказал Фабель. – Все мы знаем, что вы сын баварского фермера. Давно ли из вас запах навоза выветрился? Ведь полдетства провели в хлеву, ухаживая за свиньями. А теперь садитесь и сидите смирно!

– Какое непозволительное хамство! – вскочил со стула адвокат Айтеля Ваалькес. – Вы не имеете права говорить с моим клиентом в такой безобразной манере. Вы намеренно оскорбляете…

Айтель криво усмехнулся и жестом приказал Ваалькесу сесть. Тот вздохнул и подчинился.

– Не кипятись, Вилфрид, – сказал Айтель. – Герр Фабель сознательно пытается вывести нас из равновесия. Не будем подыгрывать ему.

Маркманн кивнул своим следователям. Те встали и вышли, а Маркманн и Фабель заняли их места.

– А-а, новая команда, – с насмешливой улыбкой сказал Айтель. – Меняете коней на переправе. Похоже, мной теперь будут заниматься следователи высшего уровня.

– И это значит, герр Фабель, – подхватил Ваалькес, – что у вас нет ничего против моего клиента. Вы в отчаянии, просто усиливаете голый нажим, продолжая бессмысленно испытывать терпение моего клиента и отнимать у пожилого человека драгоценное время!

Опять Айтель остановил его величавым жестом.

– Не так-то легко меня запугать, господа, – сказал он, с угрозой наклоняясь в сторону следователей и по-бычьи пригибая голову, словно для атаки. – Я пуганый. Сразу после войны следователи союзников крепко надо мной поизгалялись. Американцы действовали примитивно: тоже оскорбляли и угрожали. Англичане, те были тоньше и профессиональнее: неизменно вежливые, но упрямые и неутомимые. Создавали у человека впечатление, что они его уважают, чуть ли не восхищаются им. А тем временем деликатно выбивали информацию, на основе которой можно его повесить. Как видите, я целехонек, герр Фабель. На мне не один следователь зубы сломал…

Фабель, казалось, совершенно не слушал Айтеля. Он притянул к себе телефон и набрал номер Марии Клее. Когда она ответила, он велел принести в комнату для допросов досье ФБР на Айтеля. Затем повесил трубку и молча стал ждать. Ваалькес открыл рот, чтобы заявить протест.

– Помалкивайте, – беззлобно обронил Фабель.

– Что ж, будем помалкивать! – сердито сказал Ваалькес и снова вскочил. – Мы уезжаем.

– Да сядь же ты! – прикрикнул Айтель. – Разве не понимаешь, что герр Фабель провоцирует нас на какой-нибудь необдуманный поступок?

К моменту, когда появилась Мария с нужными документами, атмосфера в комнате для допросов накалилась до предела.

– Спасибо, Мария, – весело сказал Фабель. – Присаживайся, поучаствуй!

Ваалькес мрачно следил за тем, как Мария берет стул у стены, несет его ближе к столу и садится.

– Ну, теперь можно наконец перейти к делу? – спросил он раздраженно. – Или будем дожидаться прибытия всех работников вашего отдела?

Фабель не обратил внимания на язвительные слова. Он открыл принесенное Марией досье и рубанул без подготовки:

– Герр Айтель, правда ли, что вы тесно сотрудничаете с организацией, которую наши американские друзья именуют «одесской мафией»?

Ваалькес дернулся выразить протест, но Айтель остановил его нетерпеливым жестом.

– Герр Фабель, я не имею никаких контактов ни с какой мафией, – сказал он тихо и спокойно, но с явной угрозой в голосе. – И я советую вам попусту не разбрасываться подобного рода обвинениями.

– Вы имеете дело с Джоном Стурчаком?

– Да, у меня были хорошие деловые отношения с его отцом. Теперь у меня хорошие деловые отношения с Джоном. Я горжусь своим общением с этой достойной семьей.

Фабель взял в руки распечатку письма из ФБР.

– А вот американцы считают Стурчака своего рода крестным отцом, руководителем разветвленной сети преступников…

– Паханом, – подсказала Мария, пристально глядя на Айтеля.

– Да, так они зовут своих крестных отцов – паханы. Эти паханы на Западе эксплуатируют проституток, торгуют наркотиками, занимаются финансовым мошенничеством и так далее. Любопытно, что вы гордитесь общением с такими людьми.