Захра слышала ночные стоны своего палача, она не спала, и прислушивалась к ночным звукам. Еще не было четырех часов ночи, когда она открыла решетку своей камеры, ведь Абрафо заснул, забыв ее запереть или специально этого не сделал. Девушка вышла из своей темницы и, крадучись во мраке, пошла по коридору к столу, где догорала свеча. Взяв свечу в руку, девушка подняла с пола нож и направилась к спящему Абрафо. Но приблизившись к сидящему у ритуального столба магу, в мигающем, призрачном свете свечи, она вдруг увидела странную картину. Перед ней находилось старческое, жалкое лицо сумасшедшего. Глаза были широко открыты, на лице играла дурацкая улыбка, зрачки метались из стороны в сторону, не находя покоя, а из уст безумца проскальзывали едва уловимые слова: «не ходите за мной … я не помогу вам, не просите … нет, нет, не преследуйте меня…» Захра опустила нож, бросив его у ног Абрафо. Она повернулась к нему спиной, не желая смотреть жуткое зрелище, и направилась к выходу. За дверью была тишина, а в крошечном окошке двери, она увидела первые разгорающиеся утренние лучи. У нее еще было время, чтобы успеть покинуть лагерь, никем незамеченной, до рассвета.

— Вы хотите этим людям поставлять оружие? — сказал президент России, выступая перед камерой не теледебатах по вопросам борьбы с международным терроризмом. — Ну, тогда это вряд ли имеет какое-то отношение к гуманным ценностям, которые уже сотнями лет исповедуются в Европе. Во всяком случае, в России мы себе такого представить не можем.

— Какую же вы видите задачу России по ближнему востоку? — спросил ведущий передачи у британского премьера.

— Сейчас наша задача состоит в том, чтобы сформировать в ходе саммита большой восьмерки общую позицию, которая бы позволила осуществить переход к миру, — ответил британский премьер.

— А каковы вы видите причины непонимания Европы в арабских конфликтах? — спросил ведущий у президента России.

— Многовекторность мирового развития, обострившаяся вследствие кризиса внутренних социально-экономических неурядиц в развивающихся странах, ослабляющих доминирование так называемого исторического Запада. Отсюда — попытки отдельных участников международной политики сохранить свое привычное влияние, любым путем извлечь для себя геополитические выгоды. Это проявляется в так называемых гуманитарных операциях, экспорте «ракетно-бомбовой демократии» и вмешательстве во внутренние конфликты арабских стан.

— Какой же есть выход из создавшегося положения? — спросил президента ведущий. — Ведь насилие в арабских странах, в частности, Ирака и Сирии, переходит всякие допустимые границы. О гуманности можно и забыть в этих регионах. Идется истребление людей всеми доступными средствами. О каком тогда гуманизме мы говорим, и где он?

— У нас с коллегой есть общее понимание, что продолжение вооруженного конфликта чревато самыми пагубными последствиями в этом регионе, — сказал президент России. — Предотвратить негативный и опасный сценарий может только скорейшее прекращение вооруженного конфликта и переход к политическому диалогу.

В кулуарах, за площадкой выступления находился Громов, рядом с ним стоял доктор Черемных.

— Как видите, президент абсолютно здоров, вновь ходит в бассейн и тренажерный зал. От болезни и следа не осталось, — сказал Громов шепотом.

— И, слава богу, — ответил доктор Черемных.

— Может быть … — задумчиво ответил полковник Громов.

Выступающие перешли к предложениям о повышении эффективности в деле борьбы с терроризмом и религиозным экстремизмом в Сирии и Ираке.

После завершения прямой трансляции теледебатов, началась передача новостей. В одной из хроник ведущий программы сообщил прискорбную новость. Трагедия разыгралась в Ираке. Террористической группировкой было похищено сто двадцать детей из школы города Мосула. Ответственность за теракт взяла на себя одна из самых жестоких группировок, относящихся к «Исламскому государству Ирака и Леванта». Детей похитили утром, когда никто не ожидал этого, и увезли на нескольких машинах в неизвестном направлении. О судьбе детей никто не знает. Власти Ирака делают все возможное, чтобы напасть на след похитителей. В средствах массовой информации появилась причина такого поведения террористов. Виной стала несговорчивость местных шиитов с требованиями суннитов в социальных и религиозных вопросах, а также связи чиновников с американской политикой в Ираке.

Пока проходили теледебаты, а мир содрогался от нового теракта, в это время Александр Архипов находился в приемной Мора, в его апартаментах, в роскошном, величественном зале. Мор и Александр сидели у неработающего огромного камина, в мягких кожаных черных креслах и спокойно беседовали. Вокруг царил покой, и шум города, суета людей, казалось, находились где-то далеко.

— Но откуда же небытие берется? — спросил Александр. — И как оно покоряет бытие? — он смотрел на Мора, глядя сквозь очки, глазами пытливого ученика.

— Но с чего ты взял, что душа человека относится к небытию, — возразил Мор, — он глядел на юного Александра своими удивительными, гипнотическими, синими глазами, мягко улыбаясь.

— Но ведь, когда человек умирает, то его бытие заканчивается, а душа …

— Вот здесь мы приходим в тупик. Действительно, куда девать человеческую душу, ведь тела уже нет?

Александр задумался, а Мор продолжил.

— Как быть с душой в теле понятно, но откуда тело набирает силу, те душевные соки, которые ей так необходимы в жизни?

— Наверное, из начала жизни, при рождении, — ответил, почти не задумываясь, Александр. — Ведь сначала душа чистая, словно …

— Словно искупалась в грязи, — неожиданно перебил его Мор.

— В грязи, — удивился Александр, — но, ведь, говорят, что душа …

— Это полная ерунда, придуманная церковниками. Им так выгодно полагать, — ответил Мор. — У души несколько стадий перерождения и удивительных превращений. Сперва, с самого рождения человека, душа выглядит болезненно, она неуверенная, она грязна в желаниях, она подобна извивающейся гусенице, уродливой личинке, не свободна от пороков, их она набирает, словно высасывает соки, в процессе человеческой жизни.

— Это ее взросление?

— Нет, это ее окукливание, — пояснил Мор. — Душа человека наряжается во все худшее, что несет человеческое общество, к ней липнут его чудовищные пороки, как грязь к свинье. Облачившись в куколку, человек думает, что свободен, он учится, взрослеет, кажется, что нет преград его чудовищным фантазиям и безумным буйствам. Он ошибается, чем больше он перенимает у общества, тем больше оно, в свою очередь, одаривает его своими темными потребностями, от которых он уже не в силах избавиться. Все условные рефлексы, приобретенные в процессе жизни человека, все внутренние страхи, переданные ему по наследству в виде инстинктов и привычек общества, вскормленные многовековым развитием человечества, все это оседает в хрупкую изначальную оболочку. Наконец, настает время, когда эта оболочка утолщается, делается прочной, и в ней тогда происходят удивительные превращения — это борьба светлого и темного начала внутри него. Человек решает для себя основной вопрос жизни: «Как ему становится, какую сторону принять, как поступить?» В основном, люди далеки от сверхчеловека, они не могут преодолеть порочные камни, навешенные им обществом и историей его развития, внутреннее и внешнее тянут его назад — в состояние, в котором пребывала до рождения. Человек устал, и под конец жизни, осознавая, что мир вокруг него не справедлив и относится к нему, как к отброшенной никчемной и ненужной детали общества. Оболочка разрывается, тело разлагается, утоляя потребности другой жизни, а душа вылетает, словно бабочка из своей разбитой куколки.