Меня не перестает коробить воинствующая позиция некоторых граждан России нерусской национальности, которые, натужно извращая факты истории, пытаются возвеличивать заслуги или смягчать преступления своих этносов в прошлом. В Москве делались "научные" попытки некоторых историков доказать, что, мол, никогда не было Куликовской битвы, как не было и татаро-монгольского ига, что Московское государство было создано Золотой Ордой и т. п. Подобная чушь способна лишь бередить старые раны, возбуждать нездоровые националистические чувства и работать на врагов России.

1997 год начинался для России хмуро и безрадостно, как тяжелое пробуждение после попойки. Все мои знакомые, кто яростно защищал демократию и реформы, обычно сводили в конце-концов свои аргументы к тому, что, по крайней мере, в стране существует свобода слова, выросшая из перестроечной гласности, что теперь можно честно и откровенно говорить о наболевших проблемах страны. На это я резко отвечал: "Какая же это свобода слова, когда все политики и журналисты в едином порыве обманули в 1996 году всю Россию, подсунув ей на второй срок беспомощного, тяжелобольного, с сильной алкогольной зависимостью президента? Такому преднамеренному и преступно ориентированному надувательству нет оправдания!".

Россия заслуживала позорного места в Книге рекордов Гиннесса по числу чиновников самого высшего ранга, которые были либо под следствием, либо в бегах, спасаясь от обвинения в коррупции. В Польше скрывался Сергей Станкевич - бывший заместитель мэра Москвы, а затем политический советник президента России. Он брал взятки за продажу права на организацию концертов на Красной площади. С февраля 1996 г. находился под арестом по обвинению в коррупции и. о. Генерального прокурора Российской Федерации Алексей Ильюшенко. Олег Лобов заместитель премьер-министра, один из самых близких к Б. Ельцину людей, готовивший в августе 1991 г. "резервный" центр сопротивления ГКЧП в Екатеринбурге, оказался замешанным в коррупции: за несколько миллионов долларов он оказывал содействие японской террористической организации "Аум сенрике" в приобретении недвижимости в Москве; заместитель министра обороны генерал-полковник Матвей Бурлаков в самые воровские годы - 1990-1994 гг. - был главнокомандующим Западной группой войск (в Германии), а затем уполномоченным Правительства РФ по Западной группе войск. При нем хищения армейского имущества носили характер эпидемии. Знакомый офицер из охраны Б. Ельцина рассказывал мне, что во время одного из приездов президента России в Германию М. Бурлаков попросил перевода в Россию на пост замминистра обороны. Б. Ельцин полусерьезно-полушутя сказал: "Вот если ты меня на руках донесешь вон до той сосны, тогда назначу!" Не успел он закрыть рот, как Матвей Бурлаков подхватил тяжеленного президента и поволок, изнемогая от натуги, к указанной сосне. Хохот, крики "давай, давай!" помогли неслабому генерал-полковнику одолеть дистанцию метров в пятьдесят и влезть в кабинет замминистра. Но обвинения в его адрес были столь тяжелыми, что он не задержался там на долгое время и предпочел уйти в отставку, дабы не раздражать думцев и прессу. Уволенного в запас Павла Грачева, министра обороны, общественность так и кликала Паша-Мерседес. Константин Кобец - генерал армии, занимавший посты министра обороны РСФСР (при Б. Ельцине), государственного советника РФ по обороне, снискал себе позорную славу, присвоив крупную недвижимость из имущества Министерства обороны. В аферу втянул и своего сына. Все это кончилось его увольнением из рядов вооруженных сил в мае 1997 г.

Нескончаем был бы список разложившихся и потерявших честь и совесть людей, занимавших при Б. Ельцине самые высокие посты в его окружении и в Правительстве РФ.

Нельзя сказать, что глава государства не видел этого или не понимал происходившего. Временами он сам был в отчаянии от того, что сотворил с Россией, он отчаянно искал такую комбинацию людей, которые могли бы обновить правительственную команду, двинуть вперед экономику, реформы и при этом не усилить социальное напряжение. Уверовав в эффективность Анатолия Чубайса, он решил сделать его "коренником" в правительственной упряжке. В начале марта 1997 г. А. Чубайс был назначен первым вице-премьером российского правительства, чтобы расшевеливать и подгонять медлительного тугодума Черномырдина. На помощь ему с его подачи и по его рекомендации было решено пригласить в Москву на пост первого вице-премьера нижегородского губернатора Бориса Немцова, из которого давно лепили образ "маяка строительства капитализма", создавая ему тепличные условия для формирования образцово-показательной рыночной экономики в одной отдельно взятой губернии.

Он уже семь лет управлял Нижегородской областью, сначала как назначенный Б. Ельциным наместник, а с 1995 г. как избранный народом губернатор. Ему одному из немногих и первых было предоставлено право выходить на международные финансовые рынки со своими собственными ценными бумагами - евробонами. Центральный банк России предоставил ему заем в 18 млн. долларов для поднятия областной промышленности, но эти деньги были переданы скандальному предпринимателю Андрею Климентьеву, который распорядился ими "не по назначению", за что был впоследствии арестован и осужден. К Немцову в Нижний Новгород приезжал на несколько месяцев строить витрину капитализма Григорий Явлинский. И хотя все реальные показатели экономики области были печальными, пресса, тем не менее, не переставала трубить о нем, как о чуде.

Он, например, в конце чеченской войны начал кампанию по сбору миллиона подписей в пользу окончания войны, чутко уловив направление ветра в обществе. Производил впечатление открытого рубахи-парня, бойкого на язык, обещавшего не лгать, не брать взяток и т. п. В ту пору этого 37-летнего напористого, даже хамоватого кудрявого парня стали рассматривать как возможного претендента на пост президента.

Он отчаянно набивал себе цену, отказываясь ехать в Москву, и даже выдвигал условием своего согласия оставление его еще в течение двух лет на губернаторском посту. Президенту пришлось послать в Нижний Новгород свою дочь Татьяну Дьяченко, чтобы окончательно уговорить нового кронпринца приехать спасать Россию. Теперь хозяин Кремля все настойчивее думал о преемнике.

Назначение Б. Немцова первым вице-премьером укрепило команду чубайсовских единомышленников. В те дни в прессе сообщалось, что в разговоре с ним Б. Ельцин, делясь впечатлениями о тотальной продажности госчиновников, произнес слова: "Только мы с тобой, тезка, честными и остались!"

Освободившееся место главы президентской администрации занял Валентин Юмашев, в прошлом серенький журналист "Московского комсомольца" и "Комсомольской правды", в 1991-1996 гг. заместитель главного редактора журнала "Огонек". Он был приглашен в ближайшее окружение Б. Ельцина, когда президенту понадобилось писать свои книги "Исповедь на заданную тему", "Записки президента", "Президентский марафон". Юмашев стал его "литературным редактором", а по сути писал по заданным параметрам эти книги. На несколько лет он в тандеме с Татьяной Дьяченко составили дуэт, имевший наибольшее влияние на президента в силу неограниченного доступа в его покои - служебные или семейные.