class="p1">– Ты что, совсем за дурака меня держишь? – Тео вспомнил всё, что рассказывали ему о правилах поведения в подобных ситуациях и Биэль, и Христофор, и Густав. – Ты не сказала положенных слов, к тому же твоё обещание не заверил ни один из присутствующих здесь правителей.

– И откуда ты такой умный взялся? – прошипела Лимейна. – Ну хорошо, я даю слово, что не причиню ни тебе, ни твоим спутникам вреда. Доволен?

– Ни ты, ни кто-либо другой по твоей просьбе, – жизнерадостно добавил незаметно приблизившийся Мортимер, – а то вы, женщины, существа жуть какие коварные! Сама ничего не сделаешь, а кого-нибудь попросишь — и всё… И, что характерно, к тебе — никаких претензий.

– Ни я, ни кто-либо по моей просьбе, – отчётливо скрипнув зубами, проговорила Лимейна, бросив на Морти полный раздражения взгляд. Божество ответило ей безмятежной улыбкой уверенного в собственной неотразимости существа.

– Я свидетельствую, – с непонятным удовольствием проговорил подошедший Пантуш, глядя на Лимейну с не очень понятным друзьям злорадством. Видимо, в прошлых отношениях между ними как минимум чёрная лягушка проскакала.

– Хорошо, – кивнул Тео, дождавшись, пока болотник довольно кивнёт и снова вернётся к нетерпеливо ждущему его Хасиду. – Тебя нет, Лимейна. Полагаю, твои подданные не в курсе того, что трон занимает великолепная, восхитительная… проекция. Интересно, как они отреагируют, если узнают, что ими правишь не ты? Дай-ка попробую угадать…

– Как ты понял? – прервав повисшее молчание и нервно оглянувшись на занятых своими делами гостей и подданных, спросила королева. – Я совершенна, у меня есть аура, есть запах, я абсолютно материальна.

– Это интересует тебя, Лимейна, или твоего создателя? – Тео чувствовал, как под камзолом намокла и прилипла к спине рубашка: ему этот опасный разговор тоже давался непросто.

– Будем считать, что не только меня, – королева подняла на Теодора взгляд чёрных глаз, и ему на какое-то мгновение показалось, что на него взглянула не Лимейна, а кто-то гораздо более сильный и умелый. Потом молодой ректор так и не мог понять, откуда у него взялись силы не отвести взгляд и в этой странной игре в гляделки если не победить, то свести поединок к ничьей.

– Ты достойный соперник, – вздрогнув, проговорила королева, – и ты прав, нам лучше стремиться к мирному сосуществованию. Не исключаю, что когда-нибудь потом нам станет тесно на одной территории, но это будет не сегодня и даже не завтра. Тогда мы и посмотрим, кто сильнее, сейчас не время и не место.

– Почему? – Тео понимал, что в данный момент разговаривает не с болотной королевой, а с её создателем. – Почему ты предлагаешь мне мир?

– У нас есть общий враг, – медленно проговорила Лимейна, прикрыв глаза, – и не исключено, что однажды нам придётся объединиться против него. Поэтому было бы опрометчиво заранее лишать себя возможного союзника. Тем более что у тебя такие необычные и сильные друзья.

– Мудрое решение, – внёс свою лепту в разговор моментально ставший серьёзным Мортимер, – и очень дальновидное. Но можно один маленький вопросик? Скажи, раз ты проекция, – Лимейна недовольно поморщилась, но промолчала, – значит, где-то есть женщина, которая выглядит так же, как ты?

– Твой создатель — женщина? – не удержался от изумлённого возгласа Тео, но, к счастью, гости были заняты своими делами и не обратили на его крик никакого внимания.

– А что тебя так удивляет, юный король? – усмехнулась Лимейна, точнее, та, что говорила сейчас через неё. – В этом нет ничего удивительного, поверь мне, мальчик…

– Кто он? – Тео понимал, что ему вряд ли ответят, но не спросить не мог. – Кто наш общий враг?

– Ты знаешь, о ком я, – она посмотрела на него своими жуткими чёрными глазами, но теперь Тео воспринимал её как-то иначе, более спокойно, хотя и понимал, что их договорённость не делает Лимейну менее опасной и кровожадной.

– Блайвиль… – Теодор даже не спрашивал, он просто озвучивал напрашивавшийся ответ, и королева медленно кивнула. – Я не стану спрашивать, что между вами произошло, потому что понимаю, что время откровенных разговоров ещё не пришло. Более того, оно может никогда не наступить.

– А почему на Бал приглашались только лица королевской крови? – встрял с очередным вопросом Морти. – Неужели ты присматриваешь себе жениха?

– Как же я от тебя уже устала, – вздохнула королева как-то очень по-человечески, – помолчи, если ты, конечно, умеешь это делать. Это нужно было для того, чтобы здешние обитатели знали в лицо, с кем они могут иметь дело. Не думаю, что удивлю тебя, если скажу, что среди нечисти сословные предрассудки ничуть не слабее, а может быть, даже сильнее, чем среди людей. Они увидели тебя, твоего банкира, твоё божество, твоего полководца и остались довольны. Тебя приняли, иначе они не стали бы веселиться при тебе. Теперь они постепенно, по одному, начнут наносить вам визиты в зависимости от сферы своих интересов.

– Тогда, может быть, мы подпишем с тобой что-то вроде договора о намерениях? – предложил Тео сам не до конца понимая, кому: Лимейне или той, что создала её.

– Не возражаю, – помолчав, отозвалась королева болота, – ты достойный партнёр, король Теодор!

Тео смотрел на то, как толстый жаб по имени Оскар, любезно раскланявшийся с ним, раскладывает документы, как Хасид внимательно изучает их, а Биэль контролирует окружающее пространство, и понимал, что начинается новая эпоха: замок больше не будет существовать автономно, придётся находить общий язык со всеми, создавая своё маленькое… королевство….

Эпилог

Солнце сияло на небе, таком синем, словно бригада уборщиков прошлась по нему с тряпками и навела идеальную чистоту. Даже маленькие облачка отползли к горизонту, видимо, чтобы ненароком не нарушить торжественность момента.

Теодор Франциск Холверт, ректор Академии Последнего Шанса имени его величества Ганелона, в последний раз оглядел замок, стоя в центральном холле. Всё было идеально настолько, что даже требовательный взгляд леди Матильды, прошедшей по замку незадолго до Теодора, ни на чём не остановился.

Отмытые и покрытые специальным составом, секрет которого вспомнил Христофор, мраморные полы отражали солнечные лучи, робко пробивающиеся сквозь слегка колышущиеся под дуновением ветерка тюлевые занавески цвета топлёного молока и элегантные шторы с вышитыми по краю мелкими цветочками. Так как вопросами дизайна занималась леди Матильда, то холл выглядел одновременно