Дон Хуан де Сасебо поднялся, давая знак, что аудиенция окончена.

Граф глубоко поклонился и вышел вместе со своими драчунами, не слишком удовлетворенный беседой.

Он еще не успел выйти из дворца, когда в кабинет вошел слуга и доложил:

— Сеньор, один человек желает вас видеть.

— Он назвал себя?

— Сеньор маркиз де Монтелимар.

Советник буквально подскочил на месте.

— Ты, верно, не расслышал.

— Никак нет, хозяин, — ответил негр.

— Невозможно, чтобы мой друг прибыл сюда.

— Он назвал себя маркизом де Монтелимар.

— Введи его сейчас же.

Слуга вышел и через несколько секунд вернулся с маркизом.

— Ты! — вскрикнул советник, поспешив навстречу и обнимая друга. — Не сон ли это?

— Нет, друг мой, — ответил бывший губернатор Маракайбо. — Случается, что и от флибустьеров можно сбежать.

— И ты прибыл с Тароги?

— Вместе с дюжиной других пленников.

— А я-то уже предложил одному авантюристу заняться твоим освобождением.

— Кто таков?

— Тот самый человек, которого ты послал ко мне за известиями о внучке великого касика Дарьена.

— Я?? — удивился маркиз. — Что ты мне рассказываешь, дон Хуан?

— Как?.. Разве ты никого не посылал?

— Никому я не давал подобного поручения, — ответил маркиз.

— Кто же тогда этот авантюрист?

— Только одного человека может интересовать, что случилось с внучкой великого касика Дарьена и где она спрятана. Она еще при тебе?

— Нет, — ответил советник.

— Куда же ты ее отправил?

— Уже несколько недель ходят слухи, что флибустьеры отважатся на безумно смелый шаг и нападут на город. Зная это и понимая, на что способны эти страшные морские разбойники, я отправил ее с хорошей охраной в Гуаякиль, в город, который очень нелегко взять.

— И хорошо сделал, — успокоил его маркиз, — потому что в один прекрасный день эта девушка будет стоить миллионы и миллионы пиастров, которые намерен забрать себе я. Если сын Красного корсара увидит ее потом, пусть ее берет без пиастров.

— О чем ты мне тут говоришь?

— Она единственная наследница сказочных богатств великого касика; когда старик умрет, она станет хозяйкой горы золота, которое, говорят, спрятано в пещерах, известных только близким дикарского князька.

— Значит, великий касик еще жив?

— И отличается отменным здоровьем, несмотря на свои восемьдесят или девяносто лет.

— Ты, значит, полагаешь, что этот авантюрист…

— Не кто иной, как сеньор ди Вентимилья. — ответил маркиз. — Красиво сложенный человек, еще молодой, настоящий итальянский тип, с черными волосами и усами, кожа слегка загорелая…

— Да, это он! — признал гостя советник.

— С ним были еще три человека?

— Да, с лицами драчунов.

— Это его преданнейшие люди. Он вернется сюда?

— Завтра вечером.

— Что бы ты сделал на моем месте, дон Хуан?

— Приказал бы как можно скорее арестовать его и повесить.

Маркиз покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Тогда бы раскрылось, что прекрасная индианка, которую я удочерил, дочь Красного корсара; стали бы дознаваться, зачем я держу ее возле себя, да и еще о кое-каких делах. Нет, от этого сеньора надо отделаться без лишнего шума.

— Что ты этим хочешь сказать, амиго[75]?

— Нет ли у тебя под рукой какого-нибудь жуткого дуэлянта? Известного потрошителя, потому как граф слывет превосходным фехтовальщиком. Засада, ссора, точный укол — и мы освободились от надоедливого человека.

Советник, недолго подумав, сказал:

— Вспомнил.

— Кто это?

— Его зовут Смельчаком. Кажется, этот авантюрист приехал из Центральной Европы, потому что он ужасно коверкает наш язык. Однажды я прибегал к его помощи в определенных обстоятельствах и не имел претензий к его умению.

— Хорошо владеет клинком?

— Просто жутко становится.

— Дорогой?

— Пятьдесят пиастров.

— Я бы и тысячу отдал, лишь бы ему удалось убить сына Красного корсара.

— Ты забываешь одно обстоятельство.

— Какое?

— Троих авантюристов, сопровождающих графа.

— Найдем какой-нибудь предлог, чтобы разлучить их с графом. А можно посмотреть на этого Смельчака?

— Прямо сейчас?

— Если возможно.

— Я знаю, где он живет. Пошлю слугу с приказанием, чтобы этот забияка немедленно явился.

Он взглянул на стенные часы, заключенный в ящик высокий часовой механизм.

— Сейчас только девять, — сказал он. — Через десяток минут он может быть здесь. Подожди меня.

Советник вышел отдать распоряжения, потом вернулся:

— Гонец уже летит на лошади; давай пока поужинаем; воображаю, как ты, дорогой друг, голоден.

— Не ел со вчерашнего вечера, — ответил маркиз.

Дон Хуан де Сасебо провел гостя в соседнюю комнату, меблированную с изысканным вкусом; здесь уже был готов стол с очень красивыми серебряными, тонкой чеканки тарелками.

Они ели фрукты, когда вошел черный слуга и сказал советнику:

— Хозяин, Смельчак здесь.

— Где его удалось разыскать?

— В одной таверне поблизости от его халупы.

— Немедленно приведи его сюда.

Негр быстро вышел, и почти сразу же перед маркизом и советником Королевского суда предстал Смельчак.

Это был типичный авантюрист и забияка. Он был высокого роста, крупный, сильный, как молодой бык, с длинными светлыми волосами и рыжеватой бородой; нос его напоминал клюв попугая, а в серых глазах, казалось, поблескивала сталь.

На поясе у него висела французская шпага, длинная и тонкая, и один из тех кинжалов, что зовут мизерикордиями.

— Вы меня звали, ваше превосходительство? — спросил он, неловко кланяясь и приподнимая шляпу, украшенную длинным страусиным пером, ставшим розовым от времени и непогод.

— Да, потому что у меня опять появилась нужда в вас, — ответил советник.

— Опять вам кто-то надоедает?

— Именно так.

— Тогда я пошлю его в преисподнюю, — ответил забияка. — Там для всех хватит места.