Автомобиль притормозил и остановился на углу улицы Риволи и проспекта Лемонье, который проходил по саду Тюильри. По-прежнему держась от меня на почтительном расстоянии, Луи продолжал свои заумные речи, попутно ликвидируя пробелы в моих знаниях по истории:

– Архитектурный ансамбль, который сто пятьдесят лет назад еще находился на этом месте, представлял собой центральное место Лувра, если иметь в виду полную версию королевского дворца. Среди его именитых обитателей стоит отметить Наполеона Первого, который посчитал особой честью для себя устроить официальную резиденцию там, где закончилось царствование Людовика XVI. Но на самом деле не это нас здесь интересует…

– А что же?

– Все любовные истории Наполеона Бонапарта, или почти все, протекали здесь. Еще когда он был молодым офицером, без средств и имени, он лишился девственности именно в королевском дворце. Недалеко отсюда Наполеон впервые встретил Жозефину. И именно в этом дворце, которого сегодня уже нет, он устраивал свидания со своими многочисленными любовницами.

У меня возникло желание тряхнуть его хорошенько, чтобы он вспомнил: какое отношение имеет все это к Дэвиду и Авроре? И главное: при чем тут мы? Это желание умножало другое, возникшее у меня в тесном пространстве салона автомобиля, желание, от которого задрожали все клеточки тела.

Но мне не пришлось прерывать Луи, он и без меня знал, куда могла нас привести его эрудиция:

– Равно как и Наполеон с Жозефиной на первых этапах их любовных отношений, Дэвид тоже очутился в плену и полностью подчинился Авроре. Она могла делать с ним все, что хотела. Вы помните, я рассказывал, эти знаменитые кризисы пограничного состояния… Она даже изменяла ему время от времени без зазрения совести.

Мне стало не по себе, как только я представила себе Дэвида, грустного, обманутого, с воображаемыми рогами на голове.

– Позже, уже после свадьбы, когда он занял в группе более важный пост и стал исполнять ответственные функции, в точности как Бонапарт, дослужившийся от простого офицера до генерала, потом до Консула, разделение ролей между супругами постепенно началось меняться. Теперь он играл первую скрипку, был на виду, теперь к нему липли женщины.

– А Аврора?

– Она быстро сдалась, сникла. Целыми днями скучала дома одна и постепенно погружалась в пучину депрессии.

– Тогда в свою очередь и Дэвид начал ей изменять? Правда?

Как и я, между прочим! Я ведь тоже его обманывала, по-своему…

– Дэвид был практически вынужден, он и не скрывал этого, – подтвердил Луи мою догадку, похоже, не осуждая брата. – В Тюильри имелась черная лестница, по которой с улицы можно было попасть сразу в спальню, в маленькую спальню, из неофициальных апартаментов. Она располагалась прямо над рабочим кабинетом императора, и Констан, личный слуга Наполеона, приводил туда девушек из свиты, на которых остановил свой выбор император.

– Зачем вы все это мне рассказываете?

Он обернулся ко мне, суровый и надменный, как хищник, уверенный в своих силах, могущий себе позволить по прихоти наслаждаться забавой: смотреть, как жертва томится от вожделения, ни секунды не сомневаясь при этом, что рано или поздно он ее сожрет. Можно сказать, что он уже пожирал меня взглядом.

– В то время Дэвид еще не поселился в особняке Дюшенуа. Он жил в той квартире, где сейчас живу я, в доме номер шестнадцать, на проспекте Жоржа Манделя. Эту квартиру в каком-то смысле вполне можно сравнить с замком Тюильри: нам в этом доме принадлежат апартаменты, а также небольшая квартирка из двух комнат над ними, куда можно, конечно, попасть с парадной лестницы, но есть также и черный вход, куда ведут несколько ступенек из нижней квартиры. Я уже давно замуровал его, а в те времена Дэвид довольно часто им пользовался, вы же понимаете…

Что это были за женщины на одну ночь?

Сколько их было у него до меня? Мы никогда об этом не говорили. Надо ли вести счет на десятки, на сотни? Еще больше? Как можно ревновать к прошлому? Стоит ли? Возможно ли очистить память, уничтожить воспоминания о тех, кем он обладал?

(Рукописные заметки от 11/06/2009, написано моей рукой.)

Каков по натуре Дэвид, в чем его сущность? Неутомимый охотник, всегда в поисках новой добычи, в отличие от Луи, который сосредоточил свое внимание только на одной: на мне?

Я задумалась – а где может находиться потайная лестница в особняке Дюшенуа?

– Он вам о них рассказывал?

– Да, Дэвид всегда хвастался передо мной. Он считал свои победы дополнительными очками в нашем маленьком соревновании.

Его до сих пор невозмутимое лицо на мгновение омрачила гримаса обиды.

– Вы не одобряли его поведение?

– Не одобрял? Он бесил меня своими выходками! Я и представить себе не мог, что Дэвид избавится от Авроры, как от сломанной игрушки, просто потому, что она более уязвима, чем он. Только для того, чтобы…

Он дотронулся рукой до стекла со своей стороны, будто хотел стереть пейзаж, который открывался нашему взгляду.

– Для того, чтобы..?

– Чтобы оправдать свое непристойное поведение. Дэвид утверждал, что Аврора не обладает достаточными талантами. И, так как его не удовлетворяет то, что она может предложить, он хоть и старается не поддаваться соблазнам, но безуспешно.

Луи не стал вдаваться в подробности и объяснять, что за таланты имеются в виду.

– Вы просто по-разному смотрели на вещи, – рискнула предположить я.

При этих словах я положила руку ему на колено. Он посмотрел на нее, и я заметила в его глазах желание, смешанное с грустью. Я тут же убрала руку, так как мне не хотелось портить это мгновение, я боялась, что спугну его готовность излить душу, и неожиданная близость, возникшая между нами, исчезнет навсегда.

Порочный и развращенный Луи на моих глазах превратился в тонкого и страдающего человека, разрываемого своими чувственными желаниями и мучительными воспоминаниями, лежащими тяжким камнем на сердце. В то же время я понимала, что он старается пощадить меня. Его новая ипостась удивила и даже в какой-то степени сбила меня с толку.

– Да, думаю, Дэвид ее подавлял. Когда они только встретились, мой брат возвел ее на пьедестал, он боготворил Аврору. Он настолько ее идеализировал, что… когда узнал о ее похождениях, то сделал все, чтобы изолировать ее от общества.

– Он ей отплатил за измены.

– Да нет, я бы так не сказал. Скорее, он хотел взять все под контроль, навести порядок в их отношениях. Хочу напомнить: Дэвид – это Наполеон. Вы можете все отнять у него, кроме власти. Он выбрал самый подходящий способ восстановить свой авторитет, а именно – запер Аврору в четырех стенах. Он все валил на ее здоровье, а оплаченные им услужливые доктора рекомендовали ей постоянный отдых.

– Так Аврора что, совсем не выходила из дому?