– Тут ступени, – сообщил он. – Попробую спуститься. – Его голова пропала из вида, но чуть позже появилась вновь. – Тоннель. Можно идти, только голову нужно пригибать.

Следом отправились Морис и Саша, а когда я попытался поставить ногу в потайной ход, Оксана убрала ладонь с пола, и я ощутил под подошвой твёрдый камень. Она поднялась, и мы теперь стояли, глядя друг другу в глаза. Потом Ксюха взяла меня за руку.

– Может, у нас не останется времени на разговоры, – тихо сказала она, – поэтому слушай. Мы пока ещё не одно целое, хотя слияние и происходит каждое мгновение. Не знаю, каким будет моё отношение к тебе, когда оно закончится. Но не таким, как ко всем остальным, это точно. Та, что пришла, помнит и хорошее и плохое. Миша, я очень хотела бы, чтобы ты остался со мной, но… Не обижайся, если что-то пойдёт не так, хорошо?

– Постараюсь. – То самое, чего я боялся больше всего: моя жена перестала быть моей женой.

– Спасибо. – Она поцеловала меня и вновь, присев, коснулась пальцами пола. – А теперь время уходить.

Погружение в пол оказалось сродни тому, как заходишь в море или озеро: ощущение холода, поднимающегося всё выше по телу. Потом тонкая полупрозрачная полоска скользнула по глазам, и я очутился в низком круглом тоннеле. Пол вроде имел наклон вниз, что вкупе с гладким камнем под ногами вынуждало напрягаться. Стена и потолок слабо светились голубым светом, отчего товарищи впереди напоминали привидений.

– Ну и как тут? – Оксанка оказалась рядом и повертела головой. – Определённо, не человеческая работа.

Она взяла меня за руку и потащила вперёд. Эта женщина… Она равно отличалась от тех Оксан, которых я знал, одну – лучше, другую – хуже. Тем не менее именно сейчас Леди выглядела по-настоящему цельной личностью, не знающей сомнений и приступов неуверенности. Вероятно, именно такой и должна быть Погонщица единорогов.

Тоннель шёл ровно, никуда не сворачивая, но продолжал спускаться. В тот момент, когда я уже хотел спросить, не придётся ли нам топать к самому центру Земли, мы оказались у лестницы, ведущей вверх. И вновь ступени, не предназначенные для ног человека: больше всего они напоминали застывшие волны. Даже на вид проклятущая конструкция выглядела жутко неудобной для подъёма.

– Осторожнее, – предупредил Егор, успевший ступить на каменные «барашки». – Ноги соскальзывают!

– «Я же соскальзываю!» – улыбнулась Оксана. – Как странно, когда одни воспоминания путаются с другими.

– Привыкнешь. – Правда, я совсем не был в этом уверен. Думаю, рано или поздно останется лишь обитательница Страны с набором соответствующих картинок. А если из нашей совместной жизни что-то и уцелеет, то лишь в самых отдалённых уголках памяти. К счастью, я останусь рядом, так полностью забыть меня не получится. – Руку дать?

– Не-а, – помотала она головой и неожиданно ловко начала карабкаться вверх.

У остальных так не получилось. Да и я то и дело оскальзывался и упирался ладонью в скользкие волны. А им – конца и края не видать. Очень скоро ноги запросили пощады, пытаясь втолковать, что обычному человеку суждено ходить по обычным лестницам, а не по всяким аттракционам для мазохистов. Пришлось объяснять непутёвым конечностям, что их хозяин – как раз не обычный человек, а существо высшего порядка, которое… Ёлки, чуть лоб не расколотил!

– Кажется, вижу вверху свет, – пропыхтел Морис. – Когда же эта зараза кончится?

– Скоро, – выдохнул Егор. – Надо бы стать на четвереньки, да гордость не позволяет.

Думаю, если бы лестница не закончилась, то гордость могла бы и отвернуться. Однако, представить только, как бы мы всей группой шлёпали на четырёх костях! К счастью, как я уже сказал, садистская выдумка древних завершилась, и мы оказались в небольшом квадратном помещении с крепкой деревянной дверью, запертой на металлический засов. Вверх уходила спиральная уже нормальная лестница, и именно оттуда падал солнечный свет.

Оксана тут же взлетела по ступеням и пропала в сиянии молодого дня. Тяжело вздохнув, я продолжил подъём, радуясь тому, что под ногами теперь обычные деревяшки, пусть и прогибающиеся при каждом шаге.

– Здесь в углу пара скелетов, – сообщила снизу Саша, и что-то неразборчиво проворчал Егор.

Ну правильно, кто-то же должен был закрыть дверь изнутри. Однако, как выяснилось, покойники внизу были далеко не единственными.

Я оказался на квадратной площадке, огороженной по периметру толстой стеной чуть ниже моего роста. На ограде имелись зубцы, изрядно пострадавшие от времени и чего-то ещё, имеющего отношение к огню. В паре мест кладка выглядела словно стекло, ставшее таковым от мощного жара. И здесь лежали скелеты. Пять. На всех ржавые доспехи со следами ударов чем-то острым. Вероятно, эта сторожевая башня стояла на пути какого-то войска, и все её защитники пали в неравной борьбе.

Оксана успела запрыгнуть на ограду и теперь стояла, держась за зубцы. Волосы летели по ветру, и казалось, что особо сильный порыв вот-вот подхватит Леди и унесёт её далеко-далеко. В задорном свисте степного вихря я не сразу услышал знакомый голос, зовущий меня.

– Миша, иди сюда.

Я забрался к ней и посмотрел вниз. Отсюда башня выглядела выше, чем казалась изнутри. Когда-то вокруг строения прокопали ров и натыкали в него кольев, но сейчас уцелела лишь мелкая канава с торчащими концами обугленных пик. Поле вокруг заросло высокой травой, и даже каменная змея старого тракта щетинилась кустами и чёрной колючкой. По всему видно, что в округе уже давно никто не появлялся.

– Не станем терять времени. – Ксюха спрыгнула, потянув меня за собой, и положила руки мне на плечи. – Я позову единорогов, чтобы они пришли и спасли меня. Сейчас Семья находится очень далеко, поэтому Призыв потребует всех моих сил. И его почувствует не только Семья. – Она тяжело вздохнула. – Леонид собирался провести ритуал, который поселил бы зёрна Печати в моей душе. Ты ему помешал, так что больше – никаких попыток. Ощутив призыв, Меченые явятся сюда и постараются меня убить.

– Значит, убьём их, – пожал я плечами. – Убьём всех.

Оксана покачала головой, и в её необычных глазах плеснулась печаль.

– Печать пошлёт сюда всех, кого можно. А я буду валяться в отключке и ничем не смогу вам помочь. Миша, – она погладила меня по щеке, – ваша задача – просто выстоять это время. Просто выжить и не дать Меченым ворваться внутрь.

– Сделаем. – Я взглянул на древние останки и подумал, что у меня появился шанс присоединиться к ним. – Валяй призывай.

– Хорошо. – Она улыбнулась и поцеловала меня в лоб. – Теперь не мешайте.

Я отошёл к лестнице и, когда Егор попытался что-то сказать, прижал палец к губам. Смотреть никто не запрещал, поэтому у Леди оказалось четыре благодарных зрителя. А поглядеть было на что.

Ритуал Призыва оказался чем-то средним между танцем и песней. Оксана, казалось, вообще забыла, где находится. Она закрыла глаза, подняла лицо к небу и начала петь странный мотив. Странный, потому что в нём вроде и были слова, а вроде и нет. Иногда чудилось, что я вот-вот различу, о чём идёт речь, но спустя мгновение слова рассыпались на отдельные гласные и смысл ускользал. Временами голос Леди поднимался так высоко, что звенело в ушах, а потом опускался до таких низких звуков, от которых давило в черепе.