— Вот…

Флаер пошел на посадку. Саундер сжал зубы; место было удачное, с двух сторон прикрытое скалами, стало быть, удастся сэкономить на площади защитного экрана.

Четыре опоры скрежетнули о камень. Прошла секунда. Саундер готов был с облегчением выдохнуть, но скрежет возобновился. Флаер перекосило, он потерял равновесие и скользнул вбок, Ирина почти выпала из кресла и повисла на ремне; Саундер дал экстренный взлет. Чиркнув по песку, транспорт взмыл; скала, где Саундер собирался переждать непогоду, не выдержала гнета массажных панелей, солярия, душевого блока и прочих радостей жизни.

Он выругался, не заботясь, слышит его Ирина или нет.

С каждой минутой делалось темнее. Песчаная муть рассеивалась, зато небо, уже покрытое тучами, чернело слой за слоем, уходило в глубокую фиолетовую тень. Транспорт шел вдоль Поребрика, тщетно выискивая место для посадки, беспомощно шаря сканером по крутым, изломанным склонам. Будь на месте губернаторского гроба нормальный легкий флаер — давно угнездились бы, а может, нашли бы и укрытие под нависающей скалой…

Стихал рокот песчаного моря; Саундер прислушался.

Первая капля ударила по обшивке: тяжелое «бах» и шипение. Ирина не обратила внимание — смотрела вниз, на пустыню.

Сразу три капли упали на ветровое стекло. Взвился белесый дымок и сразу же исчез. Остались три мутные лунки, будто оспины.

— Бог Ириса, — без отчаяния, но с дикой злостью сказал Саундер. — Это какой же надо быть сволочью…

— Там храм, — сказала Ирина.

— Где?

— Да вон же! — Она указывала пальцем вперед, за ветровое стекло. — Там скала — видишь? Это храм!

Саундер понял, что она права. Здесь, у Поребрика, уходящего в глубь материка, стоял самый большой из пустынных храмов — мерзавцы из Ирисового Поля звали его, кажется, Черным.

И сейчас этот храм проступал перед ними сквозь дождь. Колоссальное нагромождение, из одной точки казавшееся пирамидой, из другой — замком со многими шпилями, а сейчас, в бурю — статуей фантастического животного с единственным рогом на лбу.

Саундер мигнул. Не было, конечно, статуи. Форма храмов очень трудно поддавалась описанию.

— На чем он стоит?!

— На скальном выступе, — Саундер развернул транспорт. — Отлично, Ира. Секунду…

Хлынул дождь, и видимость исчезла полностью. Внешние экраны ослепли через минуту.

— Только не энергоустановка! — пробормотал Саундер. — Только не экранирование! Боги Ириса, что угодно, только не это!

Свет в кабине померк: это раскрылся силовой экран. Столбик энергозапаса начал опадать, как подорванная высотка.

Четыре опоры ударили о твердь: две передние, потом две задние. Одна, вероятно, сломалась. Транспорт перекосило. Ирина сдавленно вскрикнула. Саундер только вякнул: ремни перехватили грудь.

— Отстегивайтесь! — Он вытащил из аварийного пакета две маски. — Закройте лицо! Не дышать, пока я не скажу!

Ирина никак не могла отстегнуться — затянулся ремень. Саундер выцарапал ее из кресла, как мидию из раковины.

Дверь кабины не желала открываться автоматически. Он отодрал от стены панель и двумя руками схватился за ярко-красный рычаг:

— Вдох! Выдох! Вдох! Не дышать! Пошли!

Отъехала в сторону дверь.

Транспорт стоял на самом краю узкого выступа, выдававшегося от храма в пустыню, будто причал. На черном пирсе с прожилками золота дымилась кислота, пожирая занесенный ветром мусор. Экран, выставленный на максимальную мощность, позволил Саундеру и его спутнице добежать до скального навеса над входом в храм — закрывал от неба тонкой пленочкой, похожей на стрекозиное крыло.

А через несколько секунд затрещал и исчез.

* * *

— Дальше мы не пойдем.

— Почему?

— Здесь можно спокойно дышать. Здесь безопасно.

— Почему нам не войти внутрь?

Они сидели в узкой проходной пещере, которую Саундер назвал про себя тамбуром. Из коридора справа, ведшего наружу, пробивался свет. Коридор слева, проход в недра храма, был черным. Негромкий гул исходил от стен.

— Потому что, — Саундер тщательно подбирал слова, — в храмах пропадают люди.

— Как это?

— Полностью сохранившихся храмов известно четыре: Южный, Синий, Третий и вот этот, Черный. Он самый большой. Мерзавцы с Ирисового Поля выгребают все, включая засохшее дерьмо первых разведчиков. Но они никогда не входят в действующие храмы.

— Опять какие-то сказки, — неуверенно сказала Ирина.

— Группа исследователей уходит в храм и не возвращается. Группа спасателей ищет их неделю, не находит ни живых, ни мертвых, зато выносит из храма фото известковых потеков, удивительно похожих на настенные изображения. Другая группа исследователей, в восторге от этих снимков, уходит в храм и не возвращается. Группа спасателей не возвращается тоже. Вторая группа спасателей ищет их две недели, не находит ни живых, ни мертвых, зато выносит фото сталагмитов, чудесным образом похожих на скульптуры… И все повторяется снова. Пока губернатор, предыдущий я имею в виду губернатор Ириски, не пресек все эти походы, постоянно находились желающие проверить на своей шкуре. Сфотографировать якобы росписи, которых никто не видел. Помолиться у тайных якобы алтарей…

Саундер осекся.

— Ты ведь входил в эти храмы, — напомнила женщина.

— Да. Ничего там нет, просто большая пещера.

— Тогда почему…

— Я не знаю почему! Раз на раз не приходится. Одна группа бродит — ничего. Другая исчезает бесследно. Я свой лимит везения исчерпал.

— Ты назвал этот храм «действующим»?

— Именно в этом за многие годы пропало человек пятьдесят.

— Но он нас спас.

Снаружи все еще шел дождь. Губернаторский транспорт перестал существовать вместе со всем его приятным балластом; Саундер жалел только о полном баре. Ему очень хотелось выпить сейчас.

— Да, — признал он, помолчав, — нам повезло.

— Повезло? Саундер, ты должен был с самого начала лететь сюда! Не искать место на Поребрике, а лететь сюда! Разве нет?

Саундер быстро проанализировал свои действия в последние минут сорок. Ирисово Поле… Сволочи, он с ними еще посчитается… Турбулентность, дырчатый ветер…

— Я думал, он севернее, — признался он, отводя глаза. — Сбоили приборы…

— Храм явился к нам на помощь, когда я обратилась к богу Ириса!

— Нет здесь никакого бога.

— Есть.

Она пододвинулась ближе и закрыла ему рот своими губами. Они целовались несколько минут, прижавшись телами, вцепившись друг в друга, бездумно. Ирина отстранилась первой: