– Обижаешь, чтобы я, да из-за медяков на грабеж пошел? – походя возмутился дракончик. – Нашел в толпе, когда до ограды пробирались. – Сейчас кину: орел – значит, бросаю в консорта, решка – в Локсара, а на ребро встанет – буду в рыжую метать!

Несмотря на серьезность ситуации, Янка не удержалась и прыснула, представив кокетливую девицу с огрызком в болтливом ротике. Что Лис туда попадет, можно было даже не сомневаться. Впрочем, теперь-то, после года тренировок, Донская и сама легко попала бы в цель из рогатки. Верное оружие, обычно мирно покоящееся в кармане сумки, она переложила в потайной карман рабочей юбки, но пока доставать не стала, потому что не могла ручаться за силу броска. С Яны сталось бы не только запулить огрызком в рот болтушке, а и выбить той пару-тройку зубов.

– Решка. Стало быть, жертва – Локсар, не повезло консорту, – объявил Машьелис результаты жеребьевки с искренним сочувствием к серьезному мужику, которого ждало такое «солнечное» счастье.

Выбор цели у блюстителей практически совпал с последними аккордами заунывной баллады. Некоронованный король мартовских кошек, расточая ослепительные улыбки публике, гордо удалился. Громогласный арбитр и диктор в одном незримом лице оповестил о начале последнего этапа конкурса – финале турнира Золотой стрелы. Несколько расторопных подручных выставили четыре мишени аккурат с той стороны прямоугольного поля, где не было ни трибун, ни зрителей, и открывался вид на поля.

Четверо лучших стрелков покинули ложу и встали на противоположной стороне «стадиона», по прикидкам Янки, метрах в семидесяти от целей. Традиционной круглой мишени с черным кружочком посередине и полосками на турнире не имелось. Мишени изображали человеческие фигуры с махоньким красным ромбиком – сердцем в положенном анатомией месте.

Когда участники финала проверили в последний раз поднесенные им луки и стрелы, взревел рог. Звук он выдал погромче побудочного горна в академии. Комментатор напомнил публике правила. Стрелки должны были пустить по три стрелы в свои мишени. Победитель определялся по скорости, точности, кучности и смертоносности результата.

Снова взвыл рог, мужчины проверили ветер, наложили стрелы на тетивы и по третьему сигналу пустили их в полет одну за другой. В тот же самый миг Лис метнул огрызок в цель. Вот только беда, за долю секунды до этого Янке сильно отдавила ногу какая-то очень могучая баба справа. Девушка невольно дернулась и толкнула напарника. Упс! Бросок состоялся и даже угодил в цель, вот только она – увы – оказалась не той, на которую пал жребий. Огрызок врезался в руку выпускающего последнюю стрелу консорта, и он единственный из четырех стрелков промазал. Две стрелы его трепетали оперением в точке-сердце мишени, а третья умчалась в пампасы. За ней, конечно, помчался кто-то из слуг, а толку-то?

Народ, не дожидаясь официального объявления победителя, уже скандировал: «Локсар! Локсар! Локсар!»

Три стрелы юноши розочкой украшали мишень, у охотника и лесничего столь ювелирно точных и эстетически-изящных выстрелов не получилось. Сам юнец, распираемый счастьем и гордостью от победы, метнулся к ложе с восторженно визжащей рыжухой. Та недолго думая подобрала юбки, придержала шаль и сиганула к нему в объятия. К чести стрелка стоит признать, он не упал, поймал и ухитрился не уронить заслуженный приз.

Незримый комментатор тем временем горько посетовал на то, что злодейский умысел помешал консорту сделать верный выстрел. Он посулил коварному метателю огрызков, коль его поймают, отрубание руки («Вот варвары!» – шепотком возмутился Лис), и провозгласил победу графа Локсара из Роба.

Парочка пацанят, разряженных как шуты в красно-бело-синее, притащила золотую подушечку, на которой возлежал венец, вручаемый победителем даме своего сердца. Локсар тут же нахлобучил безделушку даме на кудряшки. Привели низкорослую белую лошадку, в седло которой общими усилиями кое-как взгромоздили победительницу в пышных юбках. Юный граф с рыжей всадницей двинулись по периметру стрельбища, совершая круг почета. Кто-то в толпе славил меткого лучника, кто-то жалел консорта, а большая часть народа завидовала рыжухе или шумно ее обсуждала. Янка краем уха уловила ехидное: «Повезло шалаве Лорке!».

Лесник и охотник при оповещении о глупой безделушке, дающейся в награду не победителю, а его девице, синхронно сплюнули в траву и, закинув луки на спины, удалились. Консорт плеваться не стал, но, кажется, посмотрел на огрызок яблока, валяющийся в траве, с искренней признательностью. Быть победителем турнира ему резко расхотелось.

Тем временем помощник, умчавшийся в поля сразу после неудачного выстрела, вернулся назад, громко крича и потрясая стрелой с трепыхающейся на ней тушкой птицы.

Оживился распорядитель-комментатор, местонахождение которого так и осталось для блюстителей загадкой. (Наверное, мужик на всякий случай прятался от публики и участников турнира, чтобы его не опознали и не побили недовольные судейством личности).

Оказалось, ведущий мероприятия не просто оглашал результаты и следил за ходом турнира, он еще и являлся знатоком правил. Теперь, после доставки птички, комментатор скоренько переиграл результаты. Выстрел, не попавший в назначенную цель из-за помех, но принесший стрелку добычу, считался столь же удачным, как прямое попадание в мишень. Потому консорт признавался равноправным победителем. Вот только венец даме сердца уже был вручен, а второго правилами, увы, не предусматривалось и заготовлено не было.

Впрочем, распорядитель свой хлеб с маслом лопал не зря. Выход из ситуации нашли мгновенно, и вот уже на золотой подушечке консорту преподнесли симпатичный веночек из живых полевых цветов. Джегир принял изделие, машинально проверил на разрыв, огляделся и решительно зашагал к ложе, покинутой рыженькой вертихвосткой. Там еще оставались ее спутницы. Одна дама – явно в возрасте, необъятных размеров и пышных форм, вторая помоложе, но не уступающая дуэнье габаритами. И только сейчас Янке стала видна за ними еще одна молоденькая девушка с личиком-сердечком, серьезными глазками, в скромном темно-синем платье. Вокруг этой милашки проблескивал желто-зеленый ореол субъекта пророчества.

Консорт отвесил дамам короткий поклон и протянул веночек скромнице. Та разом вспыхнула, но дар приняла и опустила на головку. Толпа, охочая до зрелищ, снова взорвалась радостными криками.

В тот же миг все желто-зеленые ореолы разом потухли, а затаившие дыхание блюстители дружно выдохнули с облегчением: пророчество исполнилось!

– Вечно с этими предсказаниями так: пока не сбудутся, не разберешь, чего предсказывали! – в сердцах заключил Лис.

Янка, уже успевшая раз десять проклясть себя за неуклюжесть и нечаянное вредительство, только кивнула. Действительно, кто мог знать, что помешать выиграть турнир надо Джегиру, чтобы тот выбрал тихоню в синем? Вот кто? Наверное, только кто-то там, наверху. Тот, который удачно использовал блюстителей пророчеств в качестве самых подходящих и наиболее поддающихся влиянию инструментов. И почему надо было отбирать огрызок у пацана, который целился в консорта? Может, мальчонка мог промазать или метнуть так, что стрела улетела бы в молоко и никакой птицы не подбила? Тогда Джегир вторым победителем не стал бы. Как же все сложно-то!