Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоев и Вейнер не встречались месяцев шесть, а то и более. Стоев был в нескончаемых разъездах, концерты на курортах Средиземноморья оказались крайне плодотворными, в материальном смысле, конечно. Вейнер звонил ему пару раз, но натыкался на автоответчик, и когда Стоев наконец перезвонил, голос Вейнера звучал немного взволнованно.
– Ты можешь приехать ко мне в лабораторию? – спросил он с ходу и, не дожидаясь ответа, тут же добавил:
– Сегодня, сейчас, да, да, прямо сейчас.
– А что случилось? – поинтересовался Стоев. Он проснулся поздно и сейчас стоял на кухне у окна, смотря на улицу, на идущих из школы детей. Он попивал молоко из длинного, узкого фужера и с удовольствием наблюдал за резвящимися школьниками; у многих за плечами висели ранцы, и поэтому они бегали со строго выпрямленными спинами, по-балетному изящно.
– Случилось, – торопливо ответил Вейнер, – приезжай, случилось.
– Хорошее хотя бы? – снова спросил Стоев, не скрывая ленцы в голосе.
В ответ он услышал короткий смешок Вейнера:
– Он еще спрашивает? Еще какое! Ты даже не поверишь, что произошло!
– Ты что, жене изменил, что ли? – предположил Стоев самое невозможное. – Ладно, сейчас приеду, расскажешь. – И он повесил трубку.
Вейнер поджидал Стоева в холле и тут же повел в свой кабинет. Не то чтобы он выглядел возбужденным, нет – просто не свойственная ему неловкая торопливость проскальзывала в его движениях.
– Ну что приключилось? – спросил Стоев, когда они вошли, но Вейнер не спешил и сначала усадил Стоева, а потом и сам уселся с другой стороны массивного кабинетного стола.
– Приключилась одна очень даже существенная вещь, к которой мы оба имеем весьма непосредственное отношение, – начал он, стараясь говорить размеренно.
– Я знаю, – перебил его Стоев, – ты записался в мою детскую балетную студию. Не волнуйся, тебе обязательно выдадут пелерину. Ты будешь в ней очаровательным.
Вейнер пропустил шутку мимо ушей.
– Помнишь, – продолжил он, – когда мы встречались прошлый раз, ты высказал мысль, ну, как сказать, что можно использовать память как аналог машины времени, если наделить ее, то бишь память, органами чувств.
– Ну, может быть, – бросил Стоев. – Мало ли что я говорю порой.
– Так вот, я долго думал над этим потом, после нашего разговора. Ну, действительно, что такое реальность, как не то, что мы ощущаем: видим, слышим, осязаем, обоняем, пробуем на вкус? И если научить память всему этому, то, естественно, можно будет возвращаться в свое прошлое и как бы заново жить в нем. В общем, я последние месяцы занимался этой проблемой.
– Какой проблемой? – не до конца понял Стоев.
– Как какой? Созданием препарата, который наделяет память органами чувств. Я не знаю, в курсе ли ты, но последние годы я участвовал в разработке антидепрессионных лекарств, и этот препарат мог бы также найти применение и в этой сфере. Видишь ли, люди, страдающие депрессией, могли бы заново переживать свое детство, молодость, а психоаналитики могли бы подправлять что-то. Ну, в общем, это сейчас не важно… – Вейнер замялся, не зная, как продолжить, –… важно, что в итоге я создал препарат. Последний месяц мы стали тестировать его на пациентах. И знаешь, каков результат? Он действует.
Вейнер встал и обошел стол, присел на краешек.
– Я не знаю, осознаешь ли ты все последствия этого открытия, но поверь мне – они грандиозны. Все, что угодно, вплоть до Нобелевской премии. Это переворот, в науке, в медицине, вообще в повседневной жизни человечества. Я даже боюсь произносить слова, которые хочу произносить.
Стоев слушал молча, но с интересом. Он и предположить не мог, что случайно оброненная им мысль приведет к такому результату.
– Ну и последнее, самое важное, для тебя и для нас… – продолжил Вейнер. – Я сделал тебя моим соавтором. Я знаю, это покажется странным для некоторых моих коллег, ты ведь к науке отношения не имеешь, формально говоря, но мне плевать, пусть удивляются. Твоя мысль дала мне толчок, и так будет честно. Ты должен быть соавтором.
– Спасибо, – согласился Стоев, он хотел бы пошутить, но не знал как.
– Спасибо, – вместо этого повторил он, – это благородно, старик, я тебя всегда уважал за это, за благородство.
Они помолчали, потом Стоев спросил:
– Ну и как выглядит твой препарат?
– Это простая таблетка, время действия около двух часов, хотя можно создавать различные дозировки. Вот и все.
– И что пациенты? – снова спросил Стоев.
– Препарат работает весьма эффективно. Пациенты проживают отрезок своего прошлого – один, например, все время ест пирог, который готовила бабушка. Бабушка давно умерла, конечно.
– Он не толстеет, от пирога-то? – бросил Стоев, и Вейнер засмеялся.
– Это мне в голову не приходило, надо проверить. Ну а если серьезно, все это вызывает у пациентов массу положительных эмоций, что позитивно сказывается на здоровье. – Вейнер на мгновение замешкался. – У меня все же есть небольшое опасение. Я боюсь, что у части пациентов может развиться зависимость от препарата типа наркотической. Я предполагаю, что не у многих, у процентов шести-восьми. В любом случае мы будем проверять, испытания только начались.
Вейнер замолчал, он поймал на себе взгляд Стоева. В нем был хитрый прищур, в этом взгляде.
– Дай таблетку-то, – сказал Стоев интонацией, далекой от простой просьбы.
Вейнер не понял перехода и потому сразу не ответил. Когда же понял, отрицательно покачал головой.
– Ладно тебе, старик, – повторил Стоев. – Кончай, давай таблетку, я тебе потом все свои ощущения перескажу, для науки ничего не жалко.
– Нет, я не могу, – начал было Вейнер. – Я не имею права давать препарат посторонним.
Стоев улыбнулся.
– Какой же я посторонний? Я ведь соавтор, правильно?
– Да, да конечно, – тут же поправился Вейнер. Ему стало неловко за «постороннего». Он снял очки, протер, снова надел.
– Ну, да, – сказал он, – наверное, я могу ввести тебя в исследование, что-нибудь типа одноразового тестирования. Хорошо, но потом ты должен будешь заполнить все анкеты и поговорить с психоаналитиком. Договорились?
– Валяй, валяй, – согласился Стоев, глядя, как Вейнер отпирает сейф,
– конечно, поговорю.
– Я тебе даю одну таблетку. Вот тебе формы, не забудь заполнить их. На следующий день, как примешь таблетку, позвони, я назначу встречу с психоаналитиком. Ну и расскажешь, что ты там видел. – Вейнер улыбнулся.
– Спасибо, старик. – Стоев поднялся с кресла, – искренне признателен. Конечно, все поведаю, ничего не утаю. Я, правда, должен завтра уехать, так что подожду с таблеткой до возвращения, чтобы кайфа себе не ломать. Но, как вернусь, тут же испытаю и сразу тебя извещу. Лады? – Вейнер кивнул. – Ну, давай, Вейнерчик, лапуля, долби этот, как его. А я тебе, глядишь, еще идеек подкину. – Стоев направился к выходу, но задержался у самой двери.