— Мы должны им помочь. — произнес мой сын.

— Оставайся с отцом. — сказал Финан. — я поведу людей.

— Финан. — окликнул его я, и усилие отозвалось болью в голове.

— Господин?

— Береги себя!

Он рассмеялся.

— Господин. — обратился он к моему сыну. — если твой отец может идти, помоги ему добраться вниз, к лошадям.

— Мы не отступим. — настаивал я.

— Я иду с тобой. — сказал сын Финн ну.

— Ты остаешься! — строго приказал ему Финан. — и отведи отца к лошадям. Девочка, помоги ему.

Я дождался, пока Финан уйдет, попытался подняться, но голова закружилась, и я снова сел.

— Остаемся здесь. — прорычал я и стал наблюдать за второй атакой на крепость Скёлля, оказавшейся не лучше первой. Не сражение, а полная неразбериха, Мы спешили, не желали ждать, верили в то, что судьба перенесет нас через рвы и стену, но она плюнула нам в лицо.

Защитники бросали все больше обломков каменной кладки из древнеримских руин, и каждый был достаточно тяжел, чтобы проломить череп, Финан, явно отказавшийся от плана штурмовать северный угол, приказал Катвульфу и его стрелкам измотать людей, защищающих стену, которую мы атаковали ранее, но большинство стрел впустую застряли в щитах, Я видел щиты с рычащим волком, в которых застряло множество стрел, а за ними норвежцев, бросающих камни или метающих копья, Финан даже умудрился приставить к стене одну лестницу, но прежде чем кто-либо успел по ней забраться, сверху свесился человек и смел ее топором в сторону, Гербрухт схватил его за руку и выдернул со стены на землю. Над упавшим мстительно поднимались и падали копья моих воинов, но это была их единственная крохотная победа.

Воины Скёлля добились гораздо большего успеха, Сигтрюгр, сгорая от ярости и отчаяния, собрал брошенные со стен копья и приказал двадцати воинам бросать их обратно, Я наблюдал, впечатленный количеством копий, которые его люди обрушили на стену. Когда защитники крепости спрятались за щитами, Сигтрюгр повел людей в атаку через рвы. Они приставили к стене две лестницы. Смелый норвежец свесился вниз в попытке оттолкнуть одну из них, и ему удалось, а потом копье воткнулось ему в плечо. Лестница упала, но Сигтрюгр уже лез по второй, и тут его бесцеремонно отпихнул Сварт и сам полез наверх. Ухватив огромный топор одной рукой, он взмахом отогнал двух противников, Я услышал рев Сварта, услышал, как Сигтрюгр орет на воинов, требуя, чтобы они снова установили первую лестницу, а копья продолжали вылетать со стены, Сварт уже почти залез на самый верх, безостановочно размахивая топором. Он был огромным, устрашающим, и норвежцы на стене все дальше отступали от его огромной секиры, а Сварт поднимался все выше, он уже почти поднялся над стеной, когда под ним сломалась ступенька. Он покачнулся, едва не упал, взмахнул топором, пытаясь удержать равновесие, и тут один из защитников бросился к нему и всадил копье Сварту в шею.

В тот же миг защитника стены сшибло брошенное копье, и он исчез из поля зрения, но перед этим наконечник его копья вспорол Сварту глотку. Брызнула кровь. Каким-то образом Сварт остался стоять, покачиваясь. Он пытался поднять секиру, но еще один норвежец, выкрикивая оскорбления, взмахнул мечом и вонзил его в рану, и Сварт, одержавший сотню побед, упал в ров.

Гибель Сварта придала уверенности осажденным и лишила сил людей Сигтрюгра, Сигтрюгра тоже ранили. Копье ударило его в плечо. Воины оттащили его от стены, и Финан, заметив отступление основного отряда, прекратил собственную тщетную атаку. Люди Скёлля снова смеялись, дразнили нас, обзывали трусами, предлагали сдаться и говорили, с каким удовольствием попользуются нашими женщинами и поработят наших детей.

Даже сам Скёлль поднялся на стену, в тот день я увидел его в первый раз. Гигант в наброшенном поверх сияющей кольчуги плаще из белого меха. На шлеме сиял золотой обруч, знак его королевской власти, Скёлль глумился над нами.

— Ну, хватит с вас? Хотите опять подняться на стену? Мы вас ждем! Если как следует постараетесь, я разбужу еще нескольких воинов.

Воин Сигтрюгра бросил копье, Скёлль сделал один небрежный шажок, и оно пролетело мимо.

— Старайтесь получше! — выкрикнул он и окинул взглядом сотни человек, столпившихся на дальней стороне рвов. — Сигтрюгр Иварсон здесь?

Никто не ответил, и Скёлль рассмеялся, все так же разглядывая своих врагов. Потом заметил меня, сидящего в сторонке, и ткнул в мою сторону пальцем.

— Эй, старик! Ты что, ранен?

— Подними меня. — прорычал я, сын подал мне руку, и я заставил себя подняться, Я шатался, голова болела, но я все-таки устоял.

— Не умирай, лорд Утред! — прокричал Скёлль. — я хочу убить тебя собственноручно. Повешу твою голову и твой флаг среди других трофеев в моем зале.

На стенах стояло множество его воинов, они ухмылялись и хохотали. Мы разбиты, и Скёлль знал об этом.

— Но пока не уходи. — добавил он. — Останься еще на часок, я как раз разбужу ульфхеднаров.

Он снова рассмеялся и ушел со стены.

И я понял, что все станет только хуже. Он выпустит ульфхеднаров, чтобы добыть победу, и тогда два короля умрут.

Я не сдержал улыбку.

— Рогатый ворон?

— Думаешь, надо сказать «остроклювый», господин? — встревожился отец Сельвин.

— Ты же поэт, не я. — Я припомнил, как вороны поднялись над долиной Тинана, сонм черных крыльев, спешащих в то ужасное утро на пир, который мы для них готовили. — Но я не видел ни единого волка. — сказал я молодому священнику. — кроме, разумеется, ульфхеднаров.

— Значит, Скёлль послал своих ульф. — он замолчал, пытаясь вспомнить слово.

— Ульфхеднаров.

— Послал своих ульфхеднаров биться с вами, господин?

Я кивнул.

— Мы такого не ожидали, по крайней мере, не так близко от его стен.

— Почему, господин?

— Он нас разбил! У нас было два варианта. Либо мы опять наступаем, и погибнет еще больше наших людей, либо бежим, И тогда для Скёлля настанет время выпустить своих безумцев. Когда он говорил, что разбудит ульфхеднаров, мы думали, он нас просто запугивает. Хотел убедить прекратить штурм и отступить с холма. — Я прикрыл глаза, вспоминая. — Понимаешь, что тогда бы случилось? — спросил я поэта. — Сломленные, покрытые ранами, потерпевшие поражение воины ковыляют вниз по крутому склону, а воины-волки их преследуют. Началась бы паника. Началась бы резня.

Мы едва не дали Скёллю шанс устроить эту резню, Я с трудом стоял на ногах, правой рукой вместо меча обнимал сына за плечи и еще не пришел в себя, когда нас отыскал Сигтрюгр, Он шел медленно, кольчуга порвана, левое плечо окровавлено, державшая щит рука безвольно повисла. При виде меня он нахмурился.