Она бросила взгляд на отца. Тот стоял спиной, проверяя поклажу.

– Иди, мама, – повторила она. – Я верю, что ты найдешь Роджера.

Надеюсь, Джейми не слышал, как она выделила слово «ты»…

– Ты ведь не думаешь, что Джейми…

– Я не знаю, – перебила она. – Не знаю, что он сделает.

Спорить с ней в таком настроении бесполезно, однако я все равно твердо заявила:

– А я знаю. Ради тебя он сделает все, что угодно. К тому же он в любом случае отправился бы за Роджером. Так велит ему честь…

Я запоздало прикусила язык. Брианну передернуло.

– Честь! Вот единственное, что ему важно. Хотя сейчас это, наверное, даже к лучшему – ведь ради себя он постарается спасти Роджера.

Она отвернулась и опустила голову, пряча лицо от ветра.

– Брианна!..

Она лишь сильнее сгорбилась, запахивая шаль.

– Тетушка Клэр, мы готовы. – Появился Иэн. Он встревоженно переводил взгляд с меня на Брианну. Я замешкалась. Не стоит нам расставаться на такой ноте…

– Бри? – окликнула я снова.

Она повернулась, чуть не обронив шаль, и бросилась мне на шею.

– Только вернись! – судорожно шепнула она. – Мамочка, умоляю, вернись…

– Я не брошу тебя, Бри, ни за что!

Я крепко обнимала ее, такую сильную и хрупкую, мое вновь обретенное дитя, ставшее теперь женщиной.

Брианна вдруг убрала руки и отступила на шаг.

– Тебе пора. – Маска безразличия слетела с ее лица, и по щекам текли слезы. Она посмотрела на Джейми за моей спиной. – Иди и верни его. Только ты можешь это сделать.

Она поцеловала меня и ринулась прочь, громко стуча каблуками по каменной дорожке.

Джейми тем временем вышел из конюшни и увидел, как она призраком несется в сумрачном свете. Он глядел ей в спину, и на его лице ничего не отражалось.

– Ты не можешь уехать вот так, – сказала я, вытирая слезы уголком платка. – Джейми, иди за ней. Прошу, хотя бы попрощайся.

Он стоял неподвижно, делая вид, что не слышит меня. Потом, однако, зашагал вслед за Брианной. На пыльный кирпич дорожки упали первые капли дождя.

– Тетушка?

Иэн легонько коснулся моего плеча. Я пошла вслед за ним и позволила подсадить себя на лошадь. Спустя пару минут вернулся Джейми, не глядя на меня, вскочил на коня, кивнул Иэну и выехал со двора. Я оглянулась, но Брианны не было.

На деревню давно опустилась ночь, а Джейми все еще не вернулся с совета. Я подскакивала всякий раз, когда к нам кто-то входил, но то были лишь индейцы. Наконец большая шкура, служившая дверью, поднялась, и на пороге возник Иэн, а за ним – невысокая округлая фигура.

– Тетушка, у меня сюрприз, – объявил Иэн и отступил в сторону, пропуская в дом рабыню Поллианну.

Точнее, бывшую рабыню. Здесь она, конечно же, была свободна.

Поллианна, широко улыбаясь, села рядом со мной и распахнула накидку из оленьей кожи, показывая мальчишку с точно таким же круглым лицом.

Мы разговорились, то прибегая к помощи Иэна, то пользуясь теми немногими английскими и гэльскими словам, что она знала, но в основном на извечном женском языке жестов. Как и предполагал Майерс, индейцы хорошо приняли целительницу. Она выбрала себе мужа (тем более что после недавней эпидемии кори вдовцов в деревне было немало) и вскоре порадовала его прибавлением семейства.

Я была рада, что Поллианна нашла свое счастье. А еще ее пример несколько меня воодушевил: если тускарора так хорошо обошлись с рабыней, возможно, Роджеру приходится не очень уж туго.

Вспомнив внезапно об амулете Найавенны, я достала его из-под рубашки.

– Иэн, спроси, вдруг она знает, кому это можно отдать?

Поллианна с любопытством потрогала амулет, а потом затрясла головой, что-то сказав на удивление низким голосом.

– Она говорит, здесь его не захотят, тетушка, – пояснил Иэн. – Это узелок силы шамана, и он очень опасен. Его надо было похоронить с хозяином. Никто не должен его брать – это приманивает духа.

Я нерешительно взвесила в руке кожаный мешочек. После смерти Найавенны меня не оставляло чувство, будто он живой. Конечно, это всего лишь воображение, и амулет вовсе не шевелился в моей ладони…

– Спроси, что делать, если шамана не похоронили? Если тело так и не нашли?

– Она говорит, в таком случае призрак ходит за тобой, тетушка. А еще – что не стоит его кому-то здесь показывать, люди испугаются.

– Она же сама не боится?

Поллианна без перевода догадалась, о чем я спрашиваю, и замотала головой, касаясь своей массивной груди.

– Сейчас – индеец, – коротко ответила она. – Не всегда.

Она повернулась к Иэну и через него объяснила, что ее собственный народ почитает духов умерших; для них вполне естественно держать при себе череп и другие кости предков ради защиты. Так что призраки ее не пугают.

Меня, впрочем, тоже. Более того, в наших обстоятельствах незримое присутствие Найавенны скорее даже успокаивало. Я засунула амулет обратно под рубашку. Он мягко коснулся кожи, точно меня погладила дружеская рука.

Мы с Поллианной проговорили допоздна. Все прочие обитатели длинного дома давно разбрелись по своим углам, и дымный воздух задрожал от храпа. Появление Джейми застало нас врасплох.

Перед уходом Поллианна замешкалась, словно желая сказать что-то еще. Она взглянула на Джейми, пожала массивными плечами и все-таки пробормотала на ухо Иэну пару тягучих, будто мед, фраз, прижав к лицу растопыренные пальцы. Затем обняла меня на прощание и исчезла.

Иэн удивленно уставился ей в спину.

– Что она сказала?

– Просила передать дяде Джейми, что в ту ночь на лесопилке, когда умерла женщина, она кое-кого видела.

– Кого же?

– Она его не знает. Белый мужчина, грузный и не такой высокий, как я или дядя. Он вышел из лесопилки и зачем-то отправился в лес. Поллианна сидела возле двери хижины, было темно, так что он, скорее всего, ее не заметил – а вот она его хорошо разглядела, потому что он повернулся к костру. Она говорит, у него вся рожа в отметинах. – Иэн тем же жестом прижал руки к лицу. – Похож на свинью.

– Мурчисон?

Сердце у меня пропустило удар.

– На нем была форма? – хмуро спросил Джейми.

– Нет. Но ей стало интересно, что он там делал – ведь он не из надзирателей или управляющих. Так что она заглянула внутрь и сразу поняла, что там случилось что-то страшное. Сильно пахло кровью, и голоса слышались, так что она входить не рискнула.

Следовательно, это и впрямь было убийство, и мы с Джейми опоздали буквально на пару минут. В длинном доме было тепло, но при воспоминании о густом запахе крови и липком вертеле по спине побежали мурашки.