Цорндорфское сражение 14 (25) августа 1758 г.

Едва его пехота подошла к русским на расстояние ружейного выстрела, как русская кавалерия, поддерживаемая своими пехотинцами, отважно устремилась вперед. Контратака русских остановила продвижение пруссаков, прусский центр был разбит, русские захватили батарею и пленили батальон пехоты.

Тогда сам Фридрих II устремился вперед и лично попытался сплотить свои расстроенные войска, но безуспешно. Судьба сражения вновь зависла в воздухе, когда тут снова появился Зейдлиц во главе 61 эскадрона, переведя их с другого конца поля, и быстро устремился на победившую русскую кавалерию, отбросил ее в болота Мейтцеля, так что она уже не смогла снова вступить в битву. Фридрих тотчас понял, что своим успехом он обязан Зейдлицу. Однако исход сражения оказался настолько спорным и неявным, что обе стороны говорили о своей победе[65].

В то время кавалерия австрийской армии состояла из кирасир, драгун и гусар. В известной битве при Праге их кавалерия насчитывала 77 эскадронов кирасир, 42 эскадрона драгун и 35 эскадронов гусар.

Существовали явные различия между конницами прусской и австрийской армий. Как мы знаем, Фридрих II уделял основное внимание обучению своей кавалерии маневрированию, действиями на поля боя большими массами. Особое внимание уделялось именно этому, меньшее – обучению тем обязанностям, какие обычно приходилось выполнять кавалерии. Поэтому прусские конники были обучены караульной и разведывательной службе хуже, нежели действиям на поле битвы.

Австрийская армия, напротив, располагала большим числом частей иррегулярной легкой кавалерии, совершенно неспособной противостоять стремительному натиску сомкнутого строя эскадронов прусского короля на открытой местности. Однако в разведке, разъездах, в прикрытии главных сил армии австрийцы намного превосходили своих противников. Они отличались также умением действовать в лесах и на пересеченной местности, в нападениях на отдельные отряды, если случалась такая возможность. Правда, при упорном сопротивлении и контрударе австрийцы обычно отходили, умело используя складки местности.

Хорошо организованная сторожевая служба австрийцев стала их важным преимуществом, тогда как Фридрих II постоянно испытывал большие трудности из-за того, что уступал в данном отношении. Великолепные качества его кавалерии, ее отличные обученность и моральный дух позволяли одерживать победы на полях сражений, но недостаточно организованная сторожевая служба слишком часто серьезно сводила на нет достигнутые успехи.

Фридрих II постоянно пишет о том, с каким трудом он преодолевал необычайную бдительность, ловкость и сообразительность австрийских гусар, стремясь осуществить скрытные передвижения своей армии. Как он отмечает, в 1744 году австрийцы имели в своем распоряжении 10 тысяч венгерских гусар, перерезавших все коммуникации прусской армии на пересеченной местности с множеством болот, лесов, дефиле, вершин и ущелий.

Фридрих II пишет, что австрийские конники внимательно следили за всем, что происходило в его лагере, в то время как любой его разъезд непременно захватывали в плен. Таким образом прусская армия фактически была блокирована в своем лагере, что создавало дополнительные сложности в фуражировании и добыче продовольствия.

Во время Семилетней войны австрийцы располагали отрядом улан, которые были набраны из жителей Украины. Внешне, по одежде и манере ведения боя они напоминали татар и калмыков. Они были вооружены пиками примерно в 15 футов (свыше 4,5 м) длиной, пистолетами, саблями, иногда карабинами, и, как отмечает генерал Ллойд, некоторые имели луки и стрелы. Кроме того, в австрийской армии было несколько иррегулярных легких конных отрядов хорватов, также принимавших участие во всех сражениях против Фридриха II, так что в легкой коннице австрийцы обладали преимуществом над пруссками.

В этой войне венгры организовали в составе австрийских войск корпус конных стрелков, которые выполняли самые значительные поручения. Они были вооружены нарезными ружьями с коническими затравками и отдельной частью входили в состав армии герцога Брауншвейгского.

В «Истории жизни Фридриха II Прусского» Карлейль[66]пишет о необычайных трудностях, которые претерпевал король, стремясь заполучить информацию о передвижениях противника. В начале кампании 1741 года Фридрих II совершенно не знал, что происходит за пределами расположения его армии, за тучами легких неприятельских войск, наводнивших всю страну вокруг. Его разъезды не могли пробиться, даже более сильные отряды ничего не могли поделать, и враг прикрылся непроницаемой завесой.

В сентябре и октябре 1744 года Фридрих II снова был поставлен в затруднительное положение благодаря превосходству легкой конницы противника, которая перемещалась в густых лесах, среди кустарников, в скалистых долинах. Выдворить оттуда легких конников врага и разбить оказывалось невозможным, они быстро перемещались и быстро возвращались, когда преследование прекращалось.

Практически невозможно было вести фуражировку, для этого надо было отправлять целые полки. Письма и приказы перехватывались. Карлейль пишет, что в это время легкая кавалерия «заслоняла свет солнца», когда из шести посыльных, отправленных к находившемуся на расстоянии генералу, были перехвачены все шесть.

Три сумки с письмами, предназначенными для самого короля, также перехватили, так что в течение четырех недель Фридрих II был совершенно отрезан от всей Европы, не ведая, что делали в это время император, король Франции или какой-нибудь другой правитель.

Во время стычки у Тейницкого моста через Эльбу австрийские конники напали на авангард пруссаков под командованием Цитена и захватили переправу, помешав форсировать реку. Только когда они подошли на близкое расстояние, железная дисциплина и равномерные атаки прекрасно обученных прусских гусар привели к тому, что они побили врага и отступили, не нарушив строя.

В октябре 1744 года, когда Фридрих разместился в лагере при Конопиште в Богемии (Чехии), он понял, что его гарнизоны в Будвайсе, Таборе и Фрауэнберге могут захватить. Поэтому он послал одного за другим восемь гонцов с приказом присоединиться к нему. Все восемь были захвачены австрийскими отрядами легкой кавалерии, так что ни один приказ не дошел до трех гарнизонов, куда входило 3 тысячи человек, и все они были взяты в плен.