— Мне стало страшно, что он убьет тебя…

— Ты все сделала правильно! Успокойся! — Паша рывком притянул к себе Фостер, на всякий случай покосившись на Филлипса.

Нож небольшой совсем, глубоко войти не мог. С этим точно ничего не случится, а вот с ней еще как может.

— Слушай меня внимательно, — обхватил бледное лицо ладонями, заставляя прийти в себя и услышать то, что он собирался сказать, — Алекса, запомни. Нож бросил я.

— Что? — его смелая маленькая девочка непонимающе захлопала мокрыми ресницами, перевела взгляд на шею, где остался красный след от ремня, и снова посмотрела в глаза.

— Нож бросил я, а не ты! Тебе этого дерьма не нужно! Если он вплетет полицию, мы скажем, что это был я.

Фостер отчаянно покачала головой, кладя холодные ладони поверх Пашиных рук.

— Нет, нельзя, ты что!

— Нужно. Ни тебе, ни твоему отцу этих проблем не надо! Расскажешь все как было про видео, но про нож молчи! С этим я вопрос решу, — кивнув на лежащего и стонущего Колина, Паша снова требовательно посмотрел в мраморные глаза. — Запомнила?

Но ответить Алекса не успела. Со стороны двери послышались шаги, а потом истерический голос матери Колина:

— Что здесь… О, Господи!

Алекса сделала все, как требовал Паша. Колину пришлось неслабо прогнуться. Как там говорила Эмма? Жизнь — бумеранг. Теперь если он не хотел, чтобы видео его друзей, чьи семьи были довольно уважаемыми в обществе, оказались на всех цифровых площадках, должен был заткнуться и с поджатым хвостом уйти из университета.

Грег, узнав обо всем произошедшем, порвал все связи с его семьей. Несмотря на старания Филлипсов обвинить Пашу в избиении их единственного сына, доказательств хватило, чтобы суд запретил ему приближаться к Алексе ближе чем на километр. Семье с помощью адвоката удалось избежать серьезного наказания, но Фостер хватило уже того, что этот ненормальный больше не будет дышать с ней одним воздухом. Эмма тоже прикусила язык. Паша не постеснялся отправить бывшей подружке Алексы видео по почте, вынуждая собрать вещи и молча отправиться вслед за Колином. Каким-то чудесным образом ее родители узнали обо всех похождениях своей горе дочери, включая запрещенные тусовки и отправили учиться в закрытое высшее заведение.

— Я не верю, что все закончилось, — произнесла Алекса, прикусывая губу, чтобы не расплакаться.

— Ничего не закончилось, — улыбнулся Паша, как и всегда озаряя даже такой пасмурный день своими ямочками. — Для нас все только начинается. И расстояние этому не помеха.

Притянув к себе Алексу, парень обнял ее за шею и провел носом по волосам. Последствия у истории оказались необратимыми. Несмотря на то, что действия Паши, а точнее Алексы, признали совершенными в целях самообороны, это оправдание не возымело нужного эффекта у ректора университета. Он откуда-то узнал о том, что студент носил с собой нож, а также незаконно занимался подработкой в стенах альма матер. И пусть эта подработка была невинной, заботящийся о репутации своего учебного заведения мистер Джейкобсон вынужден был прервать учебный год Паши и отправить студента доучиваться домой.

— Мы будем созваниваться каждый день, Алекса, — пообещал Паша, поднимая грустное лицо любимой за подбородок, — на тебе обязано быть максимум белье, но можешь звонить мне прямо из душа, я буду только за!

Фостер подавила очередной всхлип, потираясь носом о любимую синюю спортивную куртку и умалчивая об ужасной разнице во времени, когда их будут разделять почти десять часов.

Если бы можно было отмотать время назад, в тот день, когда они стояли на этом же самом месте и обменивались любезностями в их первую встречу, Алекса бы тогда не послала хама, посмевшего облить ее кофе, а бросилась бы к нему в объятия, чтобы у них было больше времени друг для друга.

— А ты не смей там улыбаться всем подряд, — пробубнила, вскидывая глаза и находя на дне черных зрачков хорошо затаенную грусть, — эти ямочки только мои!

Дуб снова продемонстрировал их, заставляя сердце заходиться от тоски.

— Я забыл тебе кое-что сказать.

— М?

— Я тебя люблю, Алекса Фостер, — произнес, склоняя голову набок и проводя костяшками пальцев по нежной щеке, — и когда вернусь сюда летом, повторю это еще раз!

Теперь удержать скатившуюся слезу было невозможно. Колину все-таки удалось разлучить их.

Паша стер соленую каплю большим пальцем и накрыл чувственные губы своими. Прижав к себе, долго и глубоко целовал, стараясь убедить себя в том, что полгода пролетят незаметно, а он за это время хорошо подготовится, сдаст все чертовы экзамены и переведется сюда в другой университет. Любым способом.

Разве можно надолго оставлять свою любимую малышку одну?

Голос из громкоговорителя напомнил, что посадка на рейс заканчивается, вынуждая тем самым парня оторваться от его девочки.

Поправил рюкзак и кивнул в сторону выхода.

— Отцу еще раз спасибо передай.

С Грегом они попрощались у входа в аэропорт. Мужчина сделал все возможное, чтобы произошедшее никак не отразилось на репутации парня, за что Дуб был ему очень благодарен. Да и вообще за все свое пребывание в Нью-Йорке.

— Передам, — кивнула Ал, — возвращайся скорее!

Дубнов утвердительно качнул головой.

— А ты себе кофе купи, — растягивая губы в улыбке, указал головой на кофейный автомат, — он здесь вкусный.

Фостер рассмеялась, пряча в уголках глаз вновь появляющиеся слезы.

— Прямо сейчас это и сделаю.

Отходя, Паша не сразу смог отпустить руку девушки и, только когда расстояние между ними дошло до нескольких шагов, выпустил женские пальцы. Подмигнул и развернувшись направился к дверям.

Алекса еще несколько секунд смотрела любимому вслед, а потом все же пошла и купила два стаканчика кофе. Один себе, второй отцу.

— Ну, ты чего? — Грег стер со щеки дочери слезу, когда их машина отъехала от здания аэропорта, — увидитесь же. Думаю, Павел не из тех, кто нарушает собственное слово.

Ал только кивнула, потому что сказать что-либо не позволял горький ком в горле. Отпила горячий кофе и улыбнулась. А ведь правда вкусный. И почему она не распробовала его раньше?

— Мдааа, Дубнов, я мог ожидать подобного от Борзова, но уж явно не от тебя, — Ратников, декан университета, в котором учился Паша, беззлобно покачал головой, встретив бывшего студента на пороге кабинета.

Конечно, он был уже в курсе всех событий. Борзов старший поддерживает с ним связь до сих пор и по сей день остается меценатом данного учебного заведения.

— Ну не зря ведь мы лучшие друзья, — усмехнулся Паша, усаживаясь на предложенный стул.