— Ох, парни-парни, когда вы уже выпуститесь и не будете трепать мне нервы! — мужчина, отодвинув документы, протянул Паше бумагу, — на, пиши заявление. Будем тебя восстанавливать.

Дубнов написал.

Сразу после приземления отправился сюда, так как такси все равно ехало мимо здания университета, а потом, закинув домой сумки и приняв душ, отправился к родителям. Правда нового ничего не увидел.

Те, как и всегда, сидели около телевизора, а на столе перед ними красовалась полупустая бутылка водки. Они его даже не сразу заметили.

— О, Пашка, — наконец услышав шелест пакетов с продуктами, которые Паша привез с собой, обернулся Дубнов старший. — А ты чего здесь? Ты ж должен был за границей гранит науки точить.

— Уже наточился, — сухо ответил Паша, относя продукты на кухню.

После ремонта дом имел гораздо более привлекательный вид. В прошлом году пожар напрочь уничтожил кухню и туалет, зато благодаря усилиям отца того, кто этот пожар собственно и устроил, теперь Дубновы незаслуженно пользовались новенькой техникой, которую, надо сказать, уже успели испачкать гарью и еще какой-то хренью.

Брезгливо пнув носком кроссовка валяющуюся банку из-под пива, Дуб поставил кульки на стол.

— Здравствуй, сынок, — мать, догнав сына на кухне, крепко обняла парня. — Так ты что, уже вернулся? Ой, и привез что-то.

Всплеснула руками, тут же ныряя головой в пакет, явно в поисках чего-то алкогольного, но не обнаружив «подарка», разочарованно вздохнула.

— На время.

— Приезжай к нам почаще. Знаешь же, что у отца работы сейчас нет, мается. А без тебя нам совсем тут туго было. Спасибо, что продукты привез, Пашунь.

Ну да, Паша видел, как он мается. Видимо, так сильно устал от поисков работы, что решил отдохнуть перед телеком.

— Не за что. Распакуйте их хотя бы.

Больше ему дома делать было нечего.

Каждый день Паша созванивался с Алексой, и они могли часы проводить, общаясь по ФейсТайм. Ему дико не хватало любимой рядом. Ее глаз чистых, губ сладких и запаха, дурманящего сознание. По началу Дубнова напрягала мысль, что Филлипс может еще что-то выкинуть, но как потом стало известно, вся его семья перебралась в Европу, а Эмму Алекса после всего не встречала.

Ал ежедневно не могла дождаться минуты, когда они снова с Пашей окажутся в их крошечном мирке, где царили любовь, страсть (кто сказал, что нельзя заниматься сексом по видео?) и полное единение этих двоих.

Она часто заходила в комнату Паши и спала на его кровати, потому что казалось, что простыни хранили любимый запах. Перед отъездом отняла у парня пачку сигарет и иногда доставала одну, чтобы провести под носом и, прикрыв глаза представить, что он рядом.

По утрам начала завтракать его излюбленной яичницей с беконом, и хоть сейчас сбрасывать калории было не с кем, ей было все равно. Девушке просто необходима эта мнимая связь с любимым, чтобы не сойти с ума от тоски.

Она спускалась вниз и часами метала ножи, оттачивая мастерство, а когда Паша был не занят, то помогал ей советами по видеозвонку.

Господи, как же сложно находиться в отношениях на расстоянии, если любимого человека хочешь чувствовать кожей, осязать, утопать в его запахе кожи и целовать.

Она так скучала по его губам. Вспоминала их поцелуи, его наглые руки на своем теле, член, который облизывала с таким самозабвением и, перевозбудившись, опускала руку между ног, чтобы хоть как-то сбавить эти сладко-мучительные воспоминания.

Нет, тогда в аэропорту она неправильно подумала. Колину может и удалось разлучить их физически, но настоящую, прочную связь расстоянием не разорвать. Если кто-то привыкает жить вот так, когда его половинка на другом конце света, то Алекса привыкнуть к этому не могла. Паша обещал ей прилететь на зимних каникулах, но ждать так долго было невыносимо. Каждую минуту девушку тянуло к нему, тоска становилась такой сильной, что ждать каникул было выше собственных сил.

— Пап, — в один из зимних дней перехватила отца на выходе из дома, вдохновленная внезапно принятым решением.

— Да? — Грег оторвался от телефона и взглянул на впервые за долгое время по-настоящему сияющую дочь.

— Пап, ты не против, если я на каникулы поеду в Россию?

Спросила и дыхание затаила. Ездить куда-либо одной ей не воспрещалось, но вот в России девушка еще не бывала. В ожидании вердикта смотрела на отца такими глазами, что он только головой покачал и усмехнулся.

— Я думал, дольше продержишься.

Ал засияла еще сильнее, чуть не оглушив отца визгом.

— Спасибо, пап!

— Но Павел ведь сам должен прилететь.

— У него каникулы начинаются в конце декабря. У меня на неделю раньше.

— Ну да. Неделя — это ведь так много по сравнению с теми двумя месяцами, что вы не видитесь, — со знанием дела, не прекращая улыбаться, резюмировал Фостер старший.

— Пап, неделя — это вечность! — в сердцах произнесла Алекса и крепко его обняла. — Я люблю тебя!

— И я тебя, детка. И очень счастлив, что ты наконец светишься.

Отстранившись, Алекса с благодарностью и теплом оставила на щеке отца поцелуй, развернулась, чтобы отправиться к себе, а потом вдруг остановилась. Обернулась.

— Пап, все хотела спросить. Зачем ты поселил Пашу в смежную спальню? Можно было выбрать любую другую комнату, благо варианты у нас в доме имеются.

Фостер задумался, а потом серьезно посмотрел в глаза дочери.

— Мне не нравилась та версия тебя, которую я видел каждый день. Хотелось тебя как-то взбодрить. А зная, как ты относишься к нарушению личного пространства, — развел руками…

Вот еще жук!

Алекса могла бы возмутиться, конечно, но на что?

— Взбодрил еще как, — рассмеялась, качая головой.

— Не благодари!

Аккуратные сапожки Алексы ступили в серое месиво из грязи и мокрого снега. Оказывается, погода в Москве гораздо неприятнее, чем в Нью-Йорке. Девушка конечно запаслась теплой одеждой, но из самолета вышла в довольно тонком полушубке и демисезонных сапогах. Знала бы, обула угги.

Такси позади зашуршало колесами по гравию, оставляя ее одну на пустынной улице. Сверив номер дома, Ал в предвкушении нажала на кнопку древнего белого звонка, висящего на обветшалом заборе.

Обвела глазами старенький одноэтажный дом, и в груди кольнуло. Паша должен жить здесь. Она смутно помнила квартиру, которую делила с матерью в детстве, но кажется, та не сильно отличалась от этого дома.

Сердце безумно стучало, предвкушая встречу.

Потоптавшись и начиная замерзать от снега, летящего со всех сторон, вжала палец в звонок еще раз. Может, нужно было позвонить ему? Предупредить о приезде?