Я буду петь Люси.

Я буду петь в Мэйстонской опере…

Я буду петь как Шайна!

Прижала ладони к горящим щекам, вылетела к гримерной и резко остановилась.

У дверей стоял Лидс Рольген. Мрачный, как небо перед ураганом, со сложенными на груди руками. Его взгляд однозначно говорил о том, что из Ландстор-Холла мне не выйти.

Одной.

Взгляд Рольгена зацепился за мою шею — ну, разумеется, не могла же я предположить, что безопасник Халлорана ни разу не видел таэрран. Впрочем, неловкость тут же сменила сосредоточенность, Лидс помрачнел еще сильнее. Самое смешное, что попасть к гримерным почти нереально, но служба безопасности правящего пролезет даже там, где застрянет мыло.

— Ты готова, Леона? Местр Халлоран ждет.

— Не дождется.

Проглотив холодную усмешку, направилась к двери, но Рольген шагнул вперед. Обойти его не было никакой возможности, безопасник загораживал мне дорогу. Даже если бы получилось проскочить внутрь и запереться, что дальше? До утра сидеть в гримерной?

— Я к нему не поеду.

— У меня приказ тебя привезти.

— Потащишь на плече?

— Если придется.

Что-то в его взгляде подсказало, что да, потащит.

Причем сделает это прямо сейчас и без малейшего сожаления.

При мысли о том, что придется снова оказаться лицом к лицу с Халлораном, перед глазами потемнело, а руки заледенели. Странное дело, если раньше их начинало жечь, то сейчас первым признаком того, что меня начинает трясти, становился холод. Словно я зажала в каждой ладони по огромной ледышке.

— Я к нему не поеду, — повторила, сжимая кулаки и делая глубокий вдох.

Рольген не сдвинулся даже на миллиметр.

— Леона, я не знаю, что между вами произошло, но…

— Что произошло? — спросила я, вцепившись ногтями в локти. Голос упал до звенящего шепота, горло перехватило, будто таэрран сжимался все сильнее. — Хочешь знать, что произошло? Первый раз моей сестры сняли на видео и выложили в школьную сеть. На всеобщее обозрение! А потом на меня надели ошейник. За то, что я вломила уроду, который это сделал. Уроду, который играл ее чувствами, ее сердцем, который заставил ее пережить все это дерьмо! Уйди с дороги!

Безопасник изменился в лице: на миг, едва уловимо. Цепкий взгляд стал растерянным, брови приподнялись, чтобы сойтись на переносице. А потом Лидс отступил в сторону.

Я влетела в гримерку, кидая в сумку вещи: расческу, мобильный, наскоро смела заколки, даже не собирая в футляр.

Завернулась в пальто, потянулась было за шарфом, но тут же вспомнила, что надевать его теперь нельзя. Затолкала поверх всего, вздернула воротник и вышла. Рольген никуда не делся, стоял напротив двери, сосредоточенный и хмурый. Ни слова не сказав, зашагала по коридору, он шел следом. Не представляю, что он там себе надумал. Не представляю, что я буду делать, если он попытается отвезти меня к Халлорану. На стоянку вышли в молчании, в таком же молчании спустились на лифте и сели во флайс.

Только когда Валентен спросил, куда едем, мы почему-то хором ответили:

— Четвертый остров.

Я покосилась на Лидса, но безопасник уставился поверх переднего сиденья, навылет в лобовое стекло. Скулы обозначились четче, лицо стало жестким, точно превратилось в каменную маску.

Только сейчас до меня дошло, что он действительно собирается отвезти меня домой.

Пыталась поймать его взгляд все время, пока мы шли по воздушному коридору и взлетали, но он так и не повернулся. Тогда я тоже взглянула в окно. Снегопад набирал силу: из-за мощи обрушившейся на Мэйстон стихии внизу не было видно даже аэромагистралей. Высотки, испещренные смазанными огнями, напоминали затертые неумелой обработкой картины. Движение было затруднено даже наверху, Валентен вынужден был сбросить скорость, усилить боковые огни и фары, но это не помогало: мы летели в густой пелене. Добирались чуть дольше, чем обычно, и все же гораздо быстрее, чем получилось бы на обычном транспорте.

Валентен припарковался внизу на подземной парковке, чтобы мы не бежали по снегопаду.

— Доброй ночи, Леона, — кивнул водитель.

Всю дорогу он старательно делал вид, что не заметил ошейника. Так старательно, что смотрел куда угодно, только не на меня.

— Доброй ночи.

Лидс вышел первым и подал мне руку.

— Спасибо, — сказала я, когда мы шли к лифтам.

Безопасник кивнул.

— Лидс, правда.

Я коснулась его руки. Осторожно.

— Спасибо. Прости за все, что наговорила тебе сегодня.

Рольген внимательно посмотрел на меня.

— Пожалуйста.

Больше мы не говорили, разве что у дверей он спросил про Марра. По идее, выводить зверя была моя очередь. Вот только стоило открыть дверь, как в прихожей обнаружились смачные отпечатки мокреньких лап, которые еще не успели подсохнуть. Из гостиной доносилась какая-то пальба, ор. Судя по музыке и фразам, которые я в свое время выучила наизусть, Танни смотрела свою любимую киношку про космодесантников, случайно открывших путь в параллельные миры.

— Все в порядке, — сказала я Лидсу и показала на пятна от виарьих подушечек. — Сегодня уже никуда не пойду.

Подтверждая мои слова, в холл вылетело мокрое от снега чудовище, шерсть которого стояла дыбом. Когда она намокала, а потом высыхала, возникал вот такой диковатый и угрожающий эффект. Виар принялся крутиться у моих ног, изредка не без любопытства поглядывая на Рольгена и потягивая носом: может, у парня есть еда? Когда понял, что еды нет, сразу потерял интерес.

— Завтра жду звонка, Леона.

— Я позвоню.

Рольген кивнул и попрощался.

Только когда за ним закрылась дверь, я поняла, что у меня почему-то дико замерзли ноги. Опустила глаза и обнаружила, что все еще стою в туфельках. В тех самых, в которых выступала в Ландстор-Холле, и…

Эвель!

Чтоб тебя, чтоб тебя, чтоб тебя! Я же забыла зайти к Эвель.

Отражением моих мыслей в сумке истерично задергался телефон.

С минуту я боролась с искушением оставить его под шарфом, а то и вообще зашвырнуть подальше, но потом все-таки вытащила из сумки.

— Мне кажется или я просила тебя зайти? — Голос начальницы дребезжал от ярости.

— Эвель, прости, пожалуйста. У меня был очень нелегкий день, и…

— Меня совершенно не волнует, какой у тебя был день. Сегодня ты прибежала за десять минут до выступления!

— За полчаса.

Старалась говорить тихо, чтобы Танни не услышала. Впрочем, судя по тому, как орал визор, не услышать что-то грозило именно мне. Легонько подтолкнула Марра, и он умчался в комнату.