— Что, что это? — едва ворочая языком, спросил вампир. — Сука, что у тебя за клеймо такое?

Да я сама не поняла, что только что произошло! Но говорить это вампиру конечно не стоило. Я лихорадочно оглянулась, и подняла с прошлогодней пожухлой травы крепкую ветку.

— Не хочешь превратиться в пепел, лучше не трогай меня, кровосос!

— Да я тебе просто шею сверну, — прошипел вампир, кинувшись на меня.

Но видимо, он не до конца пришёл в себя, так как даже не смог увернуться от моего удара. Я попала ему прямо в ухо, и он рухнул, осоловело моргая. Бежать?! Нет, он легко меня догонит, как только придёт в себя. Но убить… Способна ли я на это?

Думать следовало быстрее. Вампир поднялся на ноги. Я, завопила, то ли подбадривая себя, то ли пытаясь напугать кровососа, и замахнулась палкой. В этот раз он был расторопнее. Легко перехватив удар, он вырвал мое импровизированное оружие из рук. Я попятилась назад, и уткнувшись спиной в ствол, поняла, что сама загнала себя в ловушку.

Вот и конец. Если кто и услышал шум и крики, то не успеет добраться вовремя.

— Подожди! Не надо! — Я вытянула вперед руки, хотя глупо было надеяться таким образом остановить обезумевшего кровососа. — Ракоци убьет тебя, если узнает, что ты сделал!

Возможно. Когда-нибудь. Лет через двадцать-тридцать. Но мои слова каким-то удивительным образом заставили кровососа помедлить.

— Он не узнает. Никто и косточек твоих не найдёт.

— А вдруг? Не стоит с ним ссориться. Просто уйди. Обещаю, что никому ничего не скажу, если ты оставишь меня в покое.

— Поздно.

Кровосос замахнулся, и я не выдержав, зажмурилась, закрывая лицо руками. Раздался шум, вампир сдавленно охнул, но так и не ударил. Что там за возня такая?! И кто там рычит?! Ещё и волки напали?!

Я открыла глаза, и едва не рассталась со своим желудком. Кровосос лежал на земле в нескольких метрах от меня. Узнала я его только по одежде. Так как головы у него не было. Над трупом стоял Михаил Ракоци, красочно обляпанный кровью. Я говорила, что больше не боюсь вида крови? Я соврала.

Де жа вю. Когда-то я видела подобное. Только тогда Михаил убил Адриана, спасая меня. И вот опять. Как он здесь оказался?! Разве он не должен спать в склепе?

— А его ведь предупреждали, — хриплым от едва сдерживаемого гнева сказал Михаил. — Да как он только посмел тронуть мою жену?

Жену? Но Патрик… Осознание, что Михаил в самом деле здесь, и всё ещё считает меня своей женой, окончательно лишило меня сил. И я благополучно рухнула в обморок.

Я ухожу на один космический час,

А когда я вернусь, ты спросишь — кто я такой,

Я отвечу, что видел тебя много раз,

И ты вспомнишь, что тоже была со мной.

Смысловые галлюцинации.

Клэр Легран.

Эпичное возвращение в госпиталь я пропустила. И очнулась уже в сестринской комнате. Надо мной хлопотала старшая медсестра. Я стянула со лба мокрый компресс и мрачно поинтересовалась:

— Как я здесь оказалась?

— Клэр! Ты не помнишь?! Тебя принёс твой кузен. После того, как ты подверглась нападению волков! Хорошо что он тебя вовремя нашёл. Я и не знала, что у тебя есть родственники в Румынии.

— У меня нет родственников в Румынии. И кузенов нет. Только кузина. Про кого вы говорите?

— Мистер Мареш! Он здесь с инспекцией. Такой важный господин. Но как узнал, что твой муж здесь лежит, так переволновался!

Значит у Михаила еще один новый псевдоним. И он знает о Патрике. Чудесно!

— С моим мужем все хорошо?

— Вы не помните? — встревожено спросил медсестра. — У него же кома.

— Я всё помню! — раздраженно ответила, усаживаясь.

Потрогала горло. Никаких следов царапины. Это значит, пока я была без сознания, Ракоци меня облизывал?!

— А кузена? — с сочувствием спросила настойчивая женщина.

— У меня нет… — Дверь скрипнула, и на пороге появился Михаил, красноречиво на меня смотря. — А вот и мой дорогой румынский кузен!

Всё ясно. Михаил опять промыл всем мозги, да и еще про каких-то волков наплел. Конечно, безголовый труп было бы сложно объяснить.

— Могу ли я поговорить наедине со своей дорогой сестренкой? — бархатным голосом спросил высший. Не используя ни толики внушения. Все же медсестра послушно кивнула, хотя обычно довольно строго следила за соблюдением приличий.

Когда медсестра вышла, я поспешно села.

— Михаил! Как ты… Тебя ведь осудили на тридцать лет!

— Помогли родственные связи. Ты разве мне не рада? — иронично спросил высший, усаживаясь на край кушетки. Выглядел он крайне недовольным.

Прекрасный вопрос. Просто чудесный. И на который у меня не было однозначного ответа.

Десять лет. Прошло десять лет с тех пор, как Михаил уехал в Санкт-Петербург и пропал. Я успела переехать в Англию и выйти замуж. Разве за столько лет образ Михаила не должен был потускнеть и забыться? Нет. Я глядела на него живого, реального, и понимала, что всё это время ждала нашей встречи, хотя знала, что она невозможна.

Он похудел. Глаза запали, о скулы можно было порезаться, а между бровей пролегла морщинка. Вампиры если и стареют, то очень медленно, но Михаил выглядел старше, чем я его запомнила. И всё же… был красив. Когда мне было двадцать, я это не замечала, предпочитая более мягкую и утонченную аполлоническую красоту. Такой обладал Рейнард Эмбер. Теперь я не могла признать, что Михаил весьма привлекателен.

Он уже успел сменить запачканную в крови одежду, облачившись в элегантный дорожный костюм. Гражданский. Кажется, медсестра сказала, что он здесь с инспекцией? Вряд ли ради меня. Даже родители пока не знали, что я нахожусь в британском госпитале в Руане.

Но все же Михаил здесь. Смотрит, ждет ответа на свой вопрос. Я неопределенно повела плечами, чувствуя смущение. Интересно, а что он сам думает, глядя на меня? Счастливым точно не выглядит.

На мне была лишь нижняя сорочка, мягко обрисовывающая грудь, так что я повыше натянула шерстяное одеяло, и неловко сказала:

— Спасибо, что спас.

— Не за что.

И снова неловкое молчание. Я откашлялась, и облизала пересохшие губы. Взгляд высшего потемнел, но сам он так и остался сидеть со скрещенными на груди руками.

— Тот высший… Ты его знаешь?

— Это не высший. Даже не младший. Выкормыш Арция.

— Кто такой Арций?

— Глава одного из немецких родов. По крайней мере, лет пятьсот. Животное, что на тебя напало — его обращенный. Но в отличие от младших — таких, как ты… — Михаил поморщился, вспомнив истинное положение дел. — … такой, как ты могла стать, он полностью подчинен своим хозяином. Срок жизни у этих незаконных обращенных — лет двадцать, не больше. Потом они сходят с ума, и их приходиться уничтожить. У этого, видимо, срок годности подходил к концу.