— В чем дело? У вас по вокзалу разгуливает опасный преступник, объявленный в областной розыск, а вы тут лясы точите! — жестко и увесисто сказал широкоплечий. — Только что в кухне преступник устроил пальбу, а доблестная милиция ни сном ни духом. Так получается?

— Вообще-то, товарищ капитан, территория вокзала относится к железнодорожной милиции.

— А вы в таком случае тут зачем нужны? Анекдоты травить? Почему эти два придурка торчат здесь вместо того, чтобы патрулировать территорию? Широкоплечий наклонился ниже и заглянул лейтенанту в глаза. Тот смутился.

— Виноват, товарищ капитан. Больше не повторится.

— Винова-ат. Из-за вашей халатности мы едва не упустили преступника!

— Виноват. Убийца вздохнул.

— Одна головная боль от вашего брата, честное слово. Ладно. Слушайте меня внимательно, лейтенант. По имеющимся у нас данным, человек, которого мы только что задержали, оставил для своего подельника в одной из ячеек автоматической камеры хранения какой-то багаж. Я хотел бы, чтобы мы вместе спустились в камеру хранения, в присутствии понятых вскрыли ячейку и осмотрели содержимое. Брови лейтенанта сошлись к переносице. Он вдруг почувствовал себя участником какой-то серьезной большой операции. Происходило нечто безумно важное, к чему он, неприметный лейтенант, торчащий в убогой комнатушке в самом темном углу вокзала, имел непосредственное отношение. Дежурный поднялся.

— Конечно, товарищ капитан. Сейчас, одну минуточку. Он потянулся было к журналу, однако плечистый остановил его взмахом руки.

— Лейтенант, ничего не нужно записывать. Это не изъятие, операция проходит в строжайшей тайне. Человек, оставивший здесь груз, является промежуточным звеном между двумя группировками, состоящими из военных и занимающимися торговлей оружием и боевой техникой. Слышали, наверное, сейчас об этом много пишут.

— Да, конечно. — Лейтенант послушно закивал, отчего фуражка его сдвинулась набок. Он моментально поправил ее, чтобы головной убор сидел строго по уставу. В конце концов, перед ним стоял настоящий оперативник из могучего-могучего ведомства.

— Пока никаких записей. Просто мы хотим узнать, что человек оставил в камере хранения, а затем устроить засаду. Вы понимаете? Любая утечка информации может привести к срыву всей операции. Если связник не явится — трехмесячная работа пойдет коту под хвост. — Лейтенант напрягся, и капитан тут же сгладил неловкость: — Я не имею в виду лично вас. Но возможны любые, самые непредвиденные ситуации. Мы вынуждены лишний раз перестраховываться, предусматривать даже невероятное. Так что пока никаких записей. Он подчеркнул это «пока», и лейтенант кивнул понимающе.

— Может быть, сообщить железнодорожной бригаде? Плечистый секунду подумал, а затем кивнул.

— Да, сообщите. Пусть подошлют своего человека. И попросите, чтобы прихватили пару понятых. Пусть возьмут где-нибудь в зале ожидания или на перроне. Короче говоря, нужны два человека для составления протокола.

— Вы же сказали: никаких бумаг? — непонимающе переспросил лейтенант.

— Я сказал, пока никаких бумаг, — повторил капитан. — Понимаете: пока. И этот протокол мы тоже не будем регистрировать. Пока. Но важно, чтобы он был. Когда дойдет до суда, этот протокол окажется в деле и поможет в изобличении преступной группы.

— Хорошо, я сейчас свяжусь с отделением, — торопливо сказал лейтенант.

— Свяжитесь, свяжитесь, — согласился плечистый. — Я постою у дверей, огляжусь. Через несколько минут дежурный выскочил из своей каморки, запер ее на ключ и козырнул.

— Как юный пионер, всегда готов, — сообщил он и улыбнулся чуть смущенно. Плечистый взглянул на него без всякого выражения.

— Мы можем идти?

— Да-да, конечно. Представитель железнодорожной милиции и понятые будут ждать нас внизу, у входа в камеру хранения.

— Хорошо. Они спустились по эскалатору вниз, прошли мимо ряда ларьков и остановились у ограждения, где уже стояли сержант и двое понятых — мужчина и женщина. Плечистый продемонстрировал сержанту свое удостоверение и повернулся к гражданским.

— Товарищи, — произнес он серьезно и весомо, чтобы до тех дошло, — мы сейчас проведем вскрытие тайника, оставленного несколько минут назад опасным преступником. Пойдемте. Они пошли по проходу, дежурная, выскочившая из своей будочки, заспанная, всклокоченная, как курица утром, засеменила следом. Лейтенант что-то быстро объяснял ей на ходу. У нужного отделения стояла невысокая женщина. Заметив плечистого, она шагнула в проход и указала на ячейку. Убийца кивнул, остановился и попросил дежурную:

— Пожалуйста, откройте вот эту дверцу.

— Сейчас, минуту. — Та порылась в связке ключей на массивном кольце, достала один, сунула в замок, повернула, послышался щелчок, и дверца мягко отошла в сторону. Плечистый открыл ее так, чтобы и лейтенант, и сержант, и понятые видели, что лежит внутри.

— Прошу внимания, товарищи понятые, — обернулся убийца к стоящим за спиной. — Сейчас на ваших глазах я буду вынимать лежащие внутри вещи. Товарищ сержант, — обратился он к представителю железнодорожной милиции, — ведите протокол. Время, номер ячейки и номер кода обязательно запишите. Сержант старательно записывал, подложив под бланк протокола планшетку.

— Пистолет-пулемет «кипарис», — продиктовал плечистый, извлекая из ячейки первый предмет. Глаза у понятых из скучно-равнодушных сделались безумно заинтересованными.

— Обойма с тридцатью патронами, — продолжал убийца. — Школьная тетрадь в клетку, с записями, сделанными, по-видимому, мужской рукой на… на восемнадцати страницах. Листы с показаниями… хм… где… а, вот, с показаниями Семенова Алексея Николаевича на трех листах. Дальше… Когда из сейфа был извлечен последний предмет, сержант повернулся к понятым.

— Распишитесь вот здесь. Те послушно расписались.

— Паспортные данные взяли? — напомнил плечистый.

— Конечно, товарищ капитан, — кивнул сержант. — А как же иначе? Обязательно.

— Хорошо. Товарищи понятые могут быть свободны, а вы задержитесь на минуточку. Спасибо, вы тоже можете идти, — сообщил убийца дежурной. Та засеменила по проходу, то и дело оглядываясь. Когда сержант, лейтенант и широкоплечий остались втроем, убийца наконец повернулся к своим спутникам и жестко приказал:

— Сержант, занесите в протокол: все эти вещи я возвращаю обратно в ячейку. Здесь будет устроена засада. Задержанного скорее всего придется препроводить в ваше отделение, — кивнул он сержанту. — Но патроны в обойме я, разумеется, заменю во избежание ненужной стрельбы. Эти, боевые, мы вытаскиваем. — Плечистый один за другим выщелкнул патроны на ладонь, сунул их в карман и вместо них вставил новые, которые тоже извлек из куртки. — Пометьте это в протоколе и запишите, что изъятие патронов проводилось в вашем присутствии.

— Так точно. — Сержант быстро записал все сказанное капитаном. Все поставили подписи, затем плечистый запер ячейку и, выставив на циферблате прежний код, аккуратно закрыл ее.