– Тогда продолжим.

Бакриш вздохнул.

– Да хранит меня Божественный Император, – пробормотал он. – Да, конечно. Следующий шаг: два лика чуда.

И вот предчувствие опасности вновь вспыхнуло внутри Орна. Он раздраженно отмахнулся от него.

«У меня есть вера, – подумал он. – Вера в свои силы. Я доказал, что могу побороть страх».

– Ну, чего мы ждем? – спросил он.

– Пошли, – сказал Бакриш.

Он повернулся, взмахнув полами белого одеяния, и повел Орна по коридору.

– Говоря о чуде, ты имеешь в виду пси-фокус? – спросил Орн.

– Какая разница, как мы его называем? – сказал Бакриш.

– Если я решу все ваши загадки, вы оставите Р – У в покое? – спросил Орн.

– Оставим… А-а, ты имеешь в виду… Это будет решать аббат Гальмирах.

– Он где-то здесь, да?

– Очень близко.

Бакриш остановился перед массивной бронзовой дверью в конце коридора и, повернув в сторону резную ручку, надавил на нее плечом. Дверь со скрипом отворилась.

– Обычно мы не пользуемся этим входом, – сказал он. – Эти два испытания редко следуют друг за другом.

Моргнув, Орн шагнул вслед за Бакришем в огромный круглый зал. Каменные стены уходили ввысь, образуя сводчатый потолок. Через узкие окна в изгибах потолка в зал врывались тонкие потоки света, заставляя сверкать золотом висевшую в воздухе пыль. Орн проследил за потоками света до наполовину срезанной, словно незавершенной, каменной стены в центре комнаты около двадцати метров в высоту и сорока-пятидесяти в длину. Из-за необъятности пространства под куполом стена казалась низкой.

Бакриш зашел за спину Орна, закрыл тяжелую дверь и кивнул в сторону стены в центре помещения.

– Нам туда. – Он повел Орна дальше.

По залу разносилось эхо их шлепающих шагов. Остро, словно горький привкус во рту, ощущался запах сырого камня. Орн бросил взгляд налево, увидел бронзовые двери, расположенные по всему периметру зала на равном расстоянии друг от друга, такие же, как та, через которую они вошли.

Приближаясь к барьеру, Орн сосредоточил на нем внимание. Поверхность напоминала гладкий серый пластик – безликий, но порождающий ощущение угрозы.

Бакриш остановился метрах в десяти от середины стены. Орн встал рядом с ним, чувствуя, как внутри вновь зашевелилось предчувствие беды. Оно имело какое-то отношение к стене. Что-то накатывало и отступало, словно волны. Эмолирдо описал это ощущение и даже подобрал ему определение: «Бесконечный ряд вероятностей в фундаментально опасном положении».

Но ведь стена пустая?

– Орн, разве не верно, что человек должен подчиняться приказам вышестоящих? – Голос Бакриша эхом разнесся по огромной комнате.

У Орна пересохло в горле. Откашлявшись, он прохрипел:

– Наверное… если приказы имеют смысл. А что?

– Тебя отправили сюда шпионить, Орн. По правде говоря, что бы с тобой ни произошло, нас это не касается.

Орн напрягся.

– Ты это к чему?

Бакриш посмотрел на Орна. Его большие темные глаза блестели.

– Иногда эти машины пугают нас. Их методы настолько непредсказуемы, и любой, кто оказывается в поле их действия, может испытать на себе их силу.

– Как тогда, в келье, когда ты оказался на краю преисподней?

Бакриш содрогнулся.

– Да.

– Но я все равно должен пройти это испытание?

– Должен. Только так ты выполнишь задание, которое на тебя возложено, и… ты все равно уже не можешь остановиться. Шар катится под гору. Да ты и сам уже не хочешь останавливаться.

Орн оценил собственные эмоции и пожал плечами.

– Мне и правда любопытно.

– Дело в том, Орн, что ты нас в чем-то подозреваешь и боишься. Это было видно там, в келье. Но в ходе нынешнего испытания ненависть может оказаться для тебя очень опасной. Ты…

За спиной раздался скрежет, и Орн обернулся. Два прислужника установили на каменном полу перед стеной массивное кресло с прямыми подлокотниками. Испуганно взглянув на Орна и на стену, они повернулись и поспешили к одной из тяжелых бронзовых дверей.

– Как я уже сказал, Орн, я лишь исполняю приказы. Прошу тебя: не надо меня ненавидеть, да и вообще кого бы то ни было. Во время этого испытания ты не должен испытывать ненависти.

– Что так напугало парней, которые принесли это кресло? – спросил Орн, наблюдая, как эти двое скрылись за дверью и захлопнули ее за собой.

– Им известны слухи, которые ходят об этом испытании. В него вплетена сама ткань нашей Вселенной. Здесь многое подвержено риску. Бесконечные вероятности.

Орн осторожно исследовал мотивацию Бакриша. Жрец, очевидно, это почувствовал.

– Мне страшно, Орн, – сказал он. – Ты это хотел узнать?

– Чего ты боишься?

– Когда я проходил испытание, эта ступень едва не оказалась смертельной. Я утаил ядро ненависти. Это место до сих пор цепляется за меня. – Он содрогнулся.

Страх жреца обеспокоил Орна. Он взглянул на кресло. Оно было приземистым, некрасивым. Над сиденьем нависала перевернутая металлическая полусфера.

– Что это за кресло?

– Ты должен сесть в него.

Орн обвел взглядом серую стену, Бакриша, кресло. Он чувствовал напряжение, как будто от каждого удара сердца давление в помещении увеличивалось. Усилилось волнообразное колебание его предчувствия, но он был готов продолжать идти этим неизвестным путем.

В памяти возникли слова: «Иногда ты должен двигаться только ради того, чтобы двигаться». Кто это сказал?

Орн подошел к креслу, повернулся и сел. Когда он это сделал, предчувствие опасности достигло пика и осталось на этом уровне. Из подлокотников выскочили скрытые в них металлические оковы и сжали его руки, грудь и ноги. Орн дернулся, изворачиваясь.

– Не нужно сопротивляться, – предупредил Бакриш. – Ты не сможешь бежать.

Орн обмяк.

– Прошу тебя, Орн, ты не должен нас ненавидеть. Ненависть во много раз усиливает опасность, которой ты подвергаешься. Из-за ненависти ты можешь провалить испытание.

– И забрать тебя с собой, да?

– Вполне возможно, – пробормотал Бакриш. – Избежать последствий собственной ненависти невозможно. – Жрец подошел к спинке кресла, опустил перевернутую полусферу на голову Орна. – Если дернешься или попытаешься увернуться, микроволоконные зонды внутри этой каски причинят тебе сильную боль.

Орн почувствовал, как что-то коснулось его черепа, поползло, защекотало.

– Что это?

– Одна из великих пси-машин. – Бакриш скорректировал что-то в кресле. Лязгнул металл. – Смотри на стену. Она может проявлять твои самые глубинные желания. Ты можешь совершать чудеса, призывать мертвых, творить немало удивительного. Возможно, ты находишься на грани глубокого мистического опыта.