он водит по нему, как стонет. Как глаза его закатываются. Во рту сразу слюны много стаёт, и я хочу взять его в рот. Снова ощутить вкус, аромат.

Долго не думая, освобождаюсь от рук Гордея и стаю на колени. Взгляд сразу же в гору.

Масштабный взрыв, пульсация между ног и влага. Как мне нравится быть у его ног. Осталось член выпустить на волю. Хочу, чтобы трахал в рот, как раньше.

Стягиваю спортивки сразу с трусами. Вот он. Гладкий, сладкий, мокрый.

— Черри, и всё-таки ты имеешь меня как хочешь. Прошу возьми его скорее…

И я беру. Не церемонясь, сразу глубоко. Мне так кайфово от этого. Я дурею от его вкуса, с ума схожу. Мой допинг. Мой наркотик. Мой космос.

Сосу, облизываю и заталкиваю. Гордей не выдерживает долго, почти сразу же начинает сам толкать его в меня. Волосы наматывает на кулак, и то притягивает, то отталкивает меня от члена. Долбит не долго, потому что я сама уже на грани. Он вытягивает член, поднимает меня на ноги, и подтягивает к стене. Наклоняет раком и входит сзади.

— Дааа, — вырывается с моих губ стон. Долгий, протяжной. Он делает пару толчков, и я кончаю. В глазах фейерверки взрываются. Дрожь волною разносится. Кажется, я сама стала тем фейерверком, и сейчас меня разрывает на мелкие микрочастички. Я в космосе, порю и лечу.

Но Гордей не останавливается, и продолжает меня таранить сзади. Я снова завожусь, и моментально несусь к краю. Это выше моих сил.

— Моя… Моя… Хочу видеть, как ты кончаешь!

Он резко разворачивает меня на себя, запрокидывает в воздух, и снова насаживает на член, припечатывая к стенке спиной.

— Смотри… Ещё… Кончай… Давай… Я на грани…

Он кричит. Стонет. Долбит. Входит и выходит. Жмакает грудь. Кусает губы. Действий много и каждое с них толкает меня к сумасшедшему оргазму, который меня накрывает. Глаза мои закатываются и силуэт Гордей плывёт. Я лишь чувствую, как он подкидывает меня, чтобы вытянуть член и кончить прямо на живот.

Прижимает к себе сильнее, и уже несёт к кровати.

— Прости малыш, не сдержался, — дрожащим голосом говорит он.

— А мне нравится, когда ты не сдерживаешься, — всё ещё хрипя, отвечаю я.

— Это хорошо. Потому что прямо сейчас я растяну тебя на кровати и буду лизать. После трахать. А потом ещё трахать твой рот, пока не забрызгаю лицо спермой.

Каждое его слово током разносится по телу. Это пошло и грязно. Вульгарно. Но, сука, пиздец как возбуждающе.

Наша волна едина, и она накрывает нас с головой. Но мы не захлебываемся. Когда мы вместе, то словно те сёрферы мчимся по воде, рассекая волны. Это умопомрачительно, кайфово, феерично.

— Так что же ты так много говоришь? Делай любимый.

И он делает, каждое своё слово, подтверждая действиями. Каждый раз, когда он берёт меня, я понимаю одно, что без него я уже просто никогда не смогу.

Он мой!

Тот, ради которого я должна была сберечь свою девственность, чтобы однажды столкнувшись, навсегда погрузиться друг в друга.

Глава 50."Если в этот раз я буду падать, он меня поймает"

Наташа

И так, главная интрига пока что сохраняется. Никто не знает кто же будущая жена Горского. Моё грандиозное появление мы готовим на игру. Если конечно, Михайлюк смилуется над Гордеем и вернёт его в основной состав.

После месяца отсутствия на тренировках, Михайлюк исключил Гордея с основного состава. А если бы он не вернулся к тренировкам в течении этого месяца, он грозился исключить его и вовсе с команды. Зная сумасшедшую любовь Горского к футболу, я вообще была в шоке, что он его забросил. Как так? Он же жил им.

— Я не пойму, почему ты перестал ходить на тренировки? — однажды вечером спросила его я.

— Потому что перестал видеть смысл хоть в чём-то. Ничего не приносило радости и эмоционального подъема, пока тебя не было рядом. Всё стало в серых тонах, одинаковым и не красивым. Я зациклился на мыслях о тебе. И мечты — это единственное, что давало возможность, просто двигаться дальше.

Сейчас же у Гордея на телефоне две заставки. Первая, на экране блокировки, где я беременная. Милое фото, которое сделал фотограф. Там я на восьмом месяце беременности.

Во время беременности я даже подрабатывала моделью. Позировала для популярного сайта "Одежда для беременных". Мне понравилась работать моделью. Для пары самых удачных фото, работает куча народа. Стилисты, визажисты, фотографы, декораторы и т. д. Я даже не думала, что для этого нужно столько людей.

После родов меня приглашали с Аней на фотосессии, но я отказалась, боясь, что Гордей их увидит. Теперь же, он сам мне предлагает попробовать себя и Аню моделями. Тем более со мной уже связались, и даже предлагают контракт. Но я ещё сомневаюсь. Думаю.

Гордей говорит, что теперь мы его смысл жизни. И что ради нас он готов на всё. Поэтому я попросила вернуться его к футболу. Я так мечтала болеть, за него, не прячась. И сейчас хочу осуществить свои планы.

Наши планы приходиться корректировать. Вечером перед игрой к нам приезжает Светлана Анатольевна. Она извиняется за поведение своего мужа, и своё тоже. И просит нас разрешить ей видеть внучку. За Владимира Сергеевича она почти ничего не говорит. С её слов, я понимаю, что он своё мнение не поменял. Но, даже то, что мама Гордея признаёт Аню своей внучкой, я считаю большим достижением.

Мы поужинали вместе. Она много расспрашивала об Ане, моей беременности и планах на будущее. Гордей, как ни странно, не скрыл от матери свой поступок. Он рассказал, что отправил меня на аборт. О чём до сих пор жалеет, и ему стыдно. Я же рассказала, как так получилось, что тогда в больнице, я всё-таки передумала.

Мы пили чай и много говорили по душам. И впервые, за долгое время, я почувствовала спокойствие и умиротворение, только потому, что есть те, кому мы не безразличны. Мои родители, то святые люди для меня, они всегда меня поддерживают и помогают. Они для Ани сделают абсолютно всё. Поэтому их я в счёт не беру. Но теперь у Ани, есть ещё бабушка Света. Это тоже круто.

Перед уходом Светланы Анатольевны, мы договорились, что завтра, пока я буду на матче, она погуляет с Аней. И это самое правильное решение. На стадионе будет шумно, и доня может быть не готова к этому. Для меня же это новизна, оставить