class="p1">— Ну, это мы узнаем. Следователь, отведи леди Берри в комнату вод. Только не делай с ней ничего необратимого, ты меня слышишь? Потом я хочу поговорить с ней еще.

— Очень хорошо, ваше величество. А как быть с рыцарем?

— Я желаю остаться с ним наедине, — ответила Бринна.

Следовательница нахмурилась.

— Это неразумно.

— Я так не думаю, следователь. Все выходы из дворца охраняются, а он не вооружен. Но, насколько мне известно, ни это, ни ваше присутствие его не остановят, если он захочет меня задушить. А вот данное им слово будет иметь для него огромное значение. Сэр Нейл, вы будете вести себя достойно, если останетесь со мной наедине? Вы обещаете не нападать на меня и не пытаться сбежать?

— Я обещаю, что не причиню вам ни малейшего вреда, ваше величество, и что не стану пытаться сбежать, пока мы беседуем. Но мое обещание будет действовать только до тех пор, пока мы в этой комнате.

— Меня это вполне устраивает, следователь.

— Леди, это не совсем уместно.

— В своем доме я сама решаю, что уместно, а что нет, — вкрадчиво сказала Бринна. — А если услышу какие-то сплетни, то мне будет известен их источник.

— Я служу вашему отцу, а не вам, — заявила Валзамерка.

— Но до тех пор, пока мой отец не даст иного приказа, ты будешь подчиняться мне.

— Почему вы хотите остаться с ним наедине?

— Потому что я уверена, что вы можете пытать сэра Нейла в течение тысячи дней, но ничего не узнаете. Однако откровенный разговор наедине может помочь получить… озарение.

Рот следовательницы приоткрылся, и по ее лицу промелькнула тень страха.

— Хорошо, ваше высочество, — сказала она. — Но я все равно не понимаю.

— Вот и хорошо.

Когда она вышла, и дверь за ней закрылась, Бринна улыбнулась.

— Валзамерка думает, что я намерена вырвать вашу душу.

— А вы намерены?

Бринна указала на стул.

— Присядьте, сэр Нейл.

Он повиновался, и она несколько мгновений смотрела на него такими пронзительно темно-синими глазами, что при любом другом свете, кроме солнечного, они казались черными.

— Вы также явились сюда, чтобы меня убить, сэр Нейл?

— Клянусь святыми, которыми клянется мой народ, что у меня нет таких намерений, принцесса Бринна.

Губы Бринны дрогнули, и она налила вина в два кубка.

— Вино не отравлено, — сказала она. — Вы выпьете со мной?

— Да.

Она протянула ему кубок. Нейл взял его немеющими руками.

— Вы дочь Маркомира, — наконец, сказал Нейл.

— Да, — ответила она.

Она подняла руку и сняла маску, и Нейл увидел волевое лицо, которое так хорошо помнил. Лишь взгляд стал другим, каким-то рассеянным.

— Я не понимаю, — сказал он, не в силах отвести взгляда от ее темных глаз. — Когда я встретил вас…

— Хотите сыграть партию в файдчес? — перебила его Бринна.

— Файдчес?

— Да.

Она позвонила в колокольчик, и через мгновение девушка с волосами, заплетенными в косички, принесла доску и фигуры. Квадраты доски были бурые, как ржа, и желтоватые, как кость. Девушка быстро вышла через дверцу, которую Нейл не смог найти глазами, как только она закрылась.

— Это та же самая доска, которая была на корабле, — сказал Нейл.

— Да, конечно, — ответила Бринна, расставляя фигуры. — Мне она очень дорога. — Она подняла взгляд на Нейла. — Король или разбойники?

— Пожалуй, разбойники, — ответил Нейл.

Грустная улыбка Бринны стала шире, и она сделала первый ход. Теперь Нейл понял, что дело не только в ее взгляде. В ней появилась какая-то вальяжность, может быть, мечтательность. Нет, она не казалась глупой, скорее застенчивой и расчетливой одновременно.

— Я отвечу на все ваши вопросы, сэр Нейл, — сказала она. — Мне больше нечего скрывать.

Нейл механически сделал свой ход, ему никак не удавалось сосредоточиться на игре.

Она укоризненно покачала головой.

— Вы умеете играть лучше, — заметила Бринна.

— Меня отвлекают другие мысли.

— Как и меня. Я не знала, что буду волноваться во время нашей встречи. Я часто о ней думала, как это ни глупо, — Она передвинула короля на несколько клеток.

Он вспомнил об их поцелуе, который случился несколько месяцев назад. Он был нежным, неумелым, робким — и одновременно пугающе искренним. И сейчас казался более реальным, чем все остальные его воспоминания.

— Нет, — сказал он, передвигая другого разбойника. — Это совсем не глупо.

— Теперь вы знаете, из какой башни я пыталась спастись, и почему не могла вам тогда все рассказать.

— Да, — ответил Нейл, наблюдая, как она снимает с доски его двуглавого огра. — И нет. Почему вы бежали от своего отца?

Она не сводила взгляда с доски.

— Я убегала не только от отца, — ответила она. — Речь шла обо всем, что меня окружает. Посмотрите вокруг, сэр Нейл. В этой башне пять этажей. Я занимаю верхние три. Мне доставляют все, в чем я нуждаюсь. Меня окружают заботливые слуги. Прежде у меня были друзья, но после моего бегства многие из них стали для меня недоступны.

— Я сожалею, — сказал Нейл. — В этом виноват я. Но я все еще не понимаю причин. — Он переместил вперед своего ящера.

— Я родилась в этой башне, сэр Нейл. И всю свою жизнь прожила здесь. Исключение составляют лишь те несколько месяцев свободы, во время которых мы с вами встретились. И я умру в этой башне с единственным окном.

— А как же остальная часть замка? Город? Окрестности?

— Мне запрещено покидать башню, — сказала она.

— Значит, вы узница.

— Наверное, да, — сказала она, перемещая своего гвардейца, чтобы парировать слабые угрозы Нейла.

— И вновь я спрашиваю, почему?

Она нахмурилась.

— Я наблюдала за вами, сэр Нейл.

Ему вдруг показалось, что небо становится тяжелым и хрупким, огромный стеклянный купол давит на башню, еще немного, и она не выдержит страшного напора.

— Во время битвы за ваэрд мне показалось… — начал он.

— Да, я наблюдала. Я видела, как вы упали. И сделала все, что смогла, — закончила его мысль Бринна.

И тогда он понял.

— Вы Адская руна, — сказал Нейл.

— Как смешно вы это сказали, — ответила Бринна.

— Подождите, — пробормотал Нейл,