Он думал о том, что Энни настояла, чтобы он сопровождал Мюриель. Как Элис постоянно задавала вопросы о ханзейских прорицателях.

Бринна их враг. Сердце боевого зверя Ханзы.

— Не смотрите на меня так, — тихо сказала Бринна.

— Как долго вы этим занимались? — спросил он.

— Не надо, пожалуйста, — взмолилась она.

— Как долго?

— Они сразу узнали, когда я родилась. В два года меня начали пичкать наркотиками, но только после того, как мне исполнилось девять лет, я начала приносить пользу. Ваш ход, сэр Нейл.

Он продолжал свою безрассудную атаку, которую она быстро отразила.

— А сколько лет вам сейчас? — спросил он.

Она помолчала.

— Какой неприятный вопрос, — наконец, ответила Бринна. Затем, понизив голос, продолжала: — Я не имею отношения к смерти вашего отца, сэр Нейл. Я прожила двадцать три зимы, но неужели вы думаете, что я помогала шайке из Вейханда?

— Тем не менее, вы знаете…

— Я вижу это сейчас, — сказала Бринна. — Смерть вашего отца. Ваше первое серьезное ранение. Как я уже говорила, я наблюдала за вашим прошлым и настоящим.

— И за эти годы вы стали причиной смерти многих моих друзей, — сказал Нейл. — Флот Джейр…

— Да, за это несу ответственность я, — ответила она. — Теперь вы видите? Я не стану вам лгать.

— Там я потерял дядю.

— А скольких убили вы, сэр Нейл, скольких детей вы лишили отцов? Это война. Вы не можете быть таким суровым и предубежденным.

— Это очень трудно, Бринна, — пробормотал Нейл.

— Мне тоже.

— А теперь вы ведете войну против моей королевы и моей страны.

— Да. Таков мой долг. Мы ведь с вами обсуждали долг, не так ли? И, насколько я помню, вы тогда меня поддержали.

— Я не знал, в чем состоит ваш долг.

— В самом деле? А если бы знали, то дали бы мне иной совет? Неужели мой долг перестает быть долгом, если он входит в противоречие с вашим?

Он посмотрел на доску — его позиция была безнадежно проигранной — и попытался найти достойный ответ. Ничего не получалось.

— Или вы пожертвовали бы собой и убили бы меня? — тихо спросила она.

— Нет, — едва слышно ответил он. — Только не это.

— Значит, вы все еще считаете себя моим должником.

— И даже много больше того, — ответил Нейл. — Теперь я и вовсе оказался в невозможном положении.

— Мне удалось бежать, — продолжала Бринна. — Вы об этом знали? Даже после задержки, которая потребовалась, чтобы доставить вас в Палдх, мы проплыли через пролив Русими. Мой отец никогда бы меня не нашел.

— А что произошло потом?

Она вздохнула.

— Вы.

— Что вы хотите сказать?

— Сэр Нейл, вы были почти мертвы, вы стали жертвой ужасного предательства, но вы продолжали исполнять свой долг по отношению к тем, кто вас предал. И эта мысль не давала мне покоя. Вот почему я вернулась. Из-за вас и из-за видения.

— Видения?

— Я расскажу вам о нем позднее. Хотите знать, почему я сбежала в первый раз?

— Конечно.

— Вы проиграете через два хода, — сказала Бринна.

— Я знаю. Так почему вы сбежали?

— В этой жизни у меня две роли, сэр Нейл, два обязательства, проникающие в самые сокровенные глубины моего существа. Обе не нравятся. Первое — я должна быть халиурунной своего отца. Мне являются видения, и я посылаю людей на смерть. Я принимаю наркотики, которые обостряют мое внутреннее зрение, но какие-то дни полностью исчезают из моей жизни. Бывает, я не помню, что со мной происходило в течение месяца. Я знаю слишком много и слишком мало. Но я делала то, о чем меня просили, мечтая о свободе, понимая, что мне ее не видать. Я цеплялась за понятие долга, гордилась, что помогаю защищать трон отца — и думала, что таково мое предназначение — и надеялась, что этого будет достаточно. Возможно, так бы и прошла моя жизнь, но потом отец попросил меня сделать нечто… неправильное. Я согласилась, и во мне что-то умерло. В дальнейшем выяснилось, что нарушилось очень и очень многое.

— О чем вы говорите?

— Я нарушила закон смерти.

На миг Нейл потерял дар речи.

— Моя королева, Мюриель. Она думает, что именно она это сделала, когда прокляла Роберта.

— О, да, она внесла свою страшную лепту. Но мой брат Алхараи умирал, а отец любил его больше всех. Он приказал мне остановить его смерть, и я сумела это сделать, не ведая, что творю. Как только мне стали ясны все последствия, я попыталась исправить закон — возможно, мне бы это удалось, ведь я лишь остановила приближение смерти брата, но не вернула его к жизни. Но тут Мюриель произнесла свое проклятие и вернула Роберта к жизни, и закон был окончательно нарушен.

— А что стало с вашим братом?

— Он отправился в Вителлио за Энни. Потом наши люди нашли его разрубленным на множество частей — кажется, это сделал ваш друг Казио. Эти части все еще жили. Существует ритуал. И сила перешла моему кузену Хротвульфу, которого вы порубили на куски, — Она пожала плечами. — Так или иначе, но после того, как я превратила своего брата в носчолка, я больше не хотела иметь к этому никакого отношения. И я сбежала.

— А потом вы добровольно возвратились. Из-за меня. И из-за долга перед Ханзой.

— Из-за моего долга перед миром, — поправила его Бринна. — В том, что может произойти, есть и моя вина. И я должна попытаться предотвратить худшее, хотя надежды осталось немного.

— Что предотвратить?

— Я должна остановить вашу королеву Энни.

— Почему? Я знаю, что ваш отец хочет завоевать Кротению.

— О, да, он хочет, — сказала Бринна. — Однако я не стала бы возвращаться домой, чтобы удовлетворить его жажду власти. Я не стала бы участвовать в войне, которую ведет тщеславный старик.

— Так в чем истинная причина?

— Если королеву Энни не остановить, она уничтожит всех.

Лес пах свежестью зелени и дождем. Мюриель постаралась сосредоточиться на этих ощущениях, увидеть красоту в последний раз в своей жизни. Она не хотела умереть в страхе.

«Все умирают, — думала