- Да. Ты все-таки хочешь вернуться?

Хотела ли она теперь вернуться? Уже кончался февраль. Вроде бы Бельтайн отмечают первого мая? Значит, ей остается всего пара месяцев… а потом Астерий ее убьет.

В это просто невозможно поверить. И все же, охваченная непониманием и недоверием, Микки интуитивно чувствовала, что Севильяна сказала правду. Все совпадало… Микки внезапно увидела, как легли на свои места все кусочки головоломки. Но она знала, к какому миру принадлежит… и это была не Талса в штате Оклахома.

- Я хочу вернуться, но я не знаю, хватит ли у меня храбрости.

- Прислушивайся к себе, Микадо. К своим инстинктам. К своей интуиции. Доверься тому, что они тебе скажут.

- Они говорят мне, что этот мир - не мой.

- Тогда, возможно, тебе следует вернуться домой.

- А вы знаете, как отправить меня туда?

- Я могу дать тебе священное масло, но все остальное уже существует в тебе самой. Ты принесла себя в жертву ради Царства роз, и ты оказалась достаточно самоотверженна, чтобы полюбить Стража того мира. Ты, моя дорогая, представляешь собой полную противоположность последней Эмпузе Царства роз. Я уверена, Геката услышит твой призыв и откликнется на него.

- Но как…

Микки замолчала. Она уже поняла, что должна делать. Она должна прислушаться к интуиции и следовать инстинктам. Микки посмотрела на Севильяну, и та одобрительно кивнула в ответ на ее размышления. «Успокойся и подумай. Ты - жрица Гекаты Эмпуза. И должен быть какой-то способ, чтобы вернуться обратно».

Микки вдруг улыбнулась.

- Ну конечно! Я же все еще Эмпуза! А Геката говорила, что во мне ее сила… и не могла же она полностью исчезнуть, даже здесь! Я хочу сказать, посмотрите на себя! Вы прожили две сотни лет, а вы ведь сбежали от богини!

- Да, ты должна все еще обладать ее силой, - кивнула Севильяна. - Даже в земном мире.

Старая женщина сунула руку в кожаную сумку и достала стеклянный стебель розы, точь-в-точь такой же, как тот первый, что она подарила Микки.

- Это священное масло Верховной жрицы Гекаты Эмпузы. И это единственный шаг в ритуале призыва богини, в котором я могу тебе помочь.

- Спасибо, Севильяна.

Микки взяла стеклянный стебель и тщательно завернула в салфетку, прежде чем спрятать в сумочку.

- Я только об одном прошу тебя, Эмпуза, - сказала старая женщина. - Я прошу тебя передать Гекате мою просьбу о прощении. Я знаю, что не могу вернуться в Царство роз, но я устала, и мне бы хотелось получить дозволение завершить эту жизнь и встретить вечность в полях Элизиума. Но я не могу это сделать, не получив прощения Гекаты.

- Я попрошу ее. Но почему вы сами этого не сделаете?

- Мне бы хотелось, но я не могу вернуться. Я очень, очень устала за эти долгие годы молчания. Богини нет рядом со мной. Она отвернулась от меня.

- Но от меня Геката не отворачивалась! - сообразила вдруг Микки, - Почему вы уверены, что я не призрак в полях Элизиума? Я же умерла. Я не должна была снова пробуждаться в Талсе… если только у Гекаты не было каких-то чертовски серьезных соображений для того, чтобы вернуть меня сюда.

Вспоминая, Микки напряженно выпрямилась.

- Она знала, что вы здесь. Я назвала ей ваше имя, когда она спросила меня, как это я могла «случайно» получить в руки священное масло Эмпузы. Я теперь вспоминаю, какое у нее сделалось выражение лица… она уже тогда это знала.

- Статуя Стража… Богиня установила его здесь, чтобы я могла ее найти… и найти тебя, - с трудом выговорила Севильяна, задыхаясь от слез.

- Геката хотела, чтобы я вернулась сюда и встретилась с вами. - На этот раз уже Микки сжала дрожащую руку старой женщины. - Геката простила вас, Севильяна!

- Ох, дорогая, если бы это было правдой…

- Давайте проверим. Сегодня ночь новолуния. Идемте в розовые сады. Вы встанете вместе со мной в священный круг. Попробуем вернуться домой, Севильяна.

Микки была рада, что пошел дождь. Конечно, ночь была холодной и неприятной, но зато было настолько темно, что даже фонари Вудворд-парка бросали вокруг себя лишь жалкие кружочки слабого переливчатого света. И тому, кто хорошо знал парк, было совсем нетрудно избегать освещенных мест. А Микки отлично знала этот парк.

Одной рукой крепко сжимая сумку, а другой поддерживая Севильяну, она помогала старой женщине пробираться в темноте. Они не разговаривали; им это было ни к чему. Микки мысленно снова и снова молилась о том, чтобы в парке или в садах никого не оказалось. К тому времени, когда они добрались до границы между парком и розовыми садами, Микки немного расслабилась. Ясно было, что не найдется ни одного достаточно сумасшедшего человека, который захотел бы погулять тут в подобную ночь, особенно через пару часов после полуночи. Но все же Микки молчала, пока они не прошли под каменной аркой и не очутились на третьем уровне розовых садов.

Иллюминация фонтана мягко освещала все вокруг, и этот водянистый свет в сочетании с моросящим дождем и туманом, повисшим в холодном воздухе, окрашивал весь уровень в призрачные цвета.

- Очень подходящая обстановка, - негромко сказала Микки.

- Да. Такой свет навевает фантастические образы, - согласилась Севильяна, сразу поняв, что имела в виду Микки. - Это добрый знак, Эмпуза.

- Будем надеяться, - пробормотала Микки.

Потом она посмотрела на опустевший пьедестал. Она не приходила сюда с того ужасного утра, когда ее здесь нашли. Ей это было не по силам. Микки даже отказалась от работы волонтера в садах, попросив отпуск, который ей немедленно предоставили. Все говорили, что прекрасно понимают, как ей должно быть тяжело возвращаться в сады, где на нее напали и оставили умирать. Но разумеется, на самом деле они ничего не понимали. Да и как бы они могли? Они ведь не представляли себе всей правды.

- Микадо? - Севильяна осторожно коснулась ее руки.

- Вы правы. Нам надо поспешить. Если нас тут застанут, вряд ли мы сможем объяснить, зачем пришли.

- Согласна. Займемся делом.

Микки выбрала место рядом с фонтаном. Она открыла портфель, и Севильяна помогла ей поставить по свече на место каждой стихии в круге: желтую - на востоке, для Ветра; красную - на юге, для Огня; синюю - на западе, для Воды; зеленую - на севере, для Земли. И наконец, в центре круга встала пурпурная свеча Духа.

Потом Микки достала из портфеля длинную, узкую коробку спичек для камина и острый как бритва нож, который всегда был спрятан в ее квартире, и положила все это рядом со свечой Духа.

Выйдя за пределы круга, очерченного свечами, Микки достала последнюю необходимую вещь, а портфель положила в тень рядом с пустым пьедесталом. Она вытащила пробку из флакона в виде изящного стебля розы и щедро намазала священным маслом ямочку на шее, запястья и грудь. Потом она передала флакон Севильяне. Заколебавшись на мгновение, старая женщина взяла флакон и нанесла священное масло на свое тело. Сильный аромат роз и специй повис во влажном воздухе, и внутри у Микки все сжалось от внезапно нахлынувших воспоминаний.