туда-сюда на своей горгоне, чего-то явно ожидая, но при этом не показывая ни страха, ни озабоченности. Сейчас по его лицу было трудно что-либо прочитать, так как оно выражало лишь небольшой интерес, как лицо не знающего чем себя занять пастуха, который смотрит на белые облака, стараясь разглядеть в них причудливые формы.

А тем временем ашурийцы все еще прибывали, покрывая своими искаженными темными формами все видимые участки земли. Тысячи копий ощетинились, направив зазубренные концы на бесстрашных воителей, которые смотрели на них, как на досадное препятствие, небольшую расщелину, возомнившую себя краем всей земли, и не видящую что позади нее растянулось золотое поле, уходившее за горизонт. Но Феликс не мог разделить их уверенности. Ашурийцев было в десятки раз больше, и это были явно не все их силы. Только безумец стал бы надеяться на победу в такой ситуации, но по лицу Арка было видно, что он не страдает слабоумием. Так почему же он такой спокойный?

Прошло еще некоторое время, прежде чем главный отряд врага, тот, что был внутри каньона, приблизился к ожидающему их Арку. Теперь две армии разделяли всего лишь несколько десятков шагов, и только приглядевшись к передним рядам противника, Феликс заметил, что среди мускулистых и закованных в броню воинов, стоит белый конь, на котором восседает уже знакомый ему человек. Это был тот самый жрец в белоснежном одеянии, который выступал перед королем ферасийцев от имени императора, когда ашурийцы осаждали золотой город великанов. Сейчас, как и в прошлый раз, он сжимал в руке пылающий посох, и также, как и тогда, его лицо закрывала гладкая маска без каких-либо прорезей. Выехав вперед, он медленно направил свой огненный посох на Арка.

— Аркиракар Норнийский. — торжественным тоном произнес он, обращаясь к Арку. — Король Рабов и Владыка Цепей. Твой трон — холодный камень, а единственное царство — беспросветная тюрьма. Что ты ищешь на землях своих господ? Смерть? Разве одного раза тебе было мало? Сложи оружие, безумное создание, и император Виго пощадит твоих людей.

И снова Феликсу показалось, что голос священника необыкновенно мелодичен, и что он уж очень похож на женский. Но его мысли быстро сменились новыми, и Феликсу стало интересно, почему священник назвал императора другим именем. Похоже, что за то время, которое Арк провел в заточении, власть в империи успела поменяться.

Выслушав слова этого посланника, Арк наконец позволил своим сдерживаемым чувствам отразиться на его грубом заветренном лице. Скривив рот и нахмурив брови, он сплюнул на землю, прежде чем начать говорить.

— Плевал я на твои слова, белая гадюка, и на волю того очередного ублюдка, который заполз на ваш проклятый трон, возомнив себя чем-то большим, нежели обычный навозный жук. Если он не жалкий трус, который может говорить лишь через твой гнилой рот, то пусть выйдет и сам сразиться со мной! — последние слова Арк сказал так громко, что они долетели до вершин каньона, заставив ашурийцев переглянуться. В этот же самый момент по всей долине разнесся гулкий смех, будто сами камни источали холодящий звук, заставлявший болеть зубы и трепетать сердце.

— Ха-ха-ха! Я исполню твое желание, ничтожное создание! — прогремел голос.

После этого наступила тишина, и только спустя несколько секунд Феликс увидел, что на горизонте появилась какая-то высокая башня, похожая на кусок отколовшейся скалы. Постепенно приближаясь, она все больше увеличивалась в размерах, возвышаясь над головами ашурийцев, словно корабль, плывущий по темным волнам. Вскоре башня преодолела передние ряды солдат, и Феликс увидел, что это был просто огромный железный трон, который тянули закованную в броню риносы — существа, похожие на буйволов, но с одним рогом на конце нижней челюсти, которых Феликс раньше видел лишь на картинках. Сам же постамент, на котором находился трон, походил на груду черепов, которую залили расплавленным железом. И хоть высотой трон был в несколько человеческих ростов, Феликс смог разглядеть фигуру, восседающую на вершине этой ужасной громадины.

Новый император был прямой противоположностью предыдущего — стройного и гибкого. Человек, которой сейчас спускался по гладким бронзовым ступеням, был гораздо выше любого из ашурийцев, но не так высок, как застывшие в едином порыве великаны, возглавляемые Арком. Скорее всего в нем была смесь крови этих двух необычных рас, а, возможно, и какой-то еще. Весь его дикий вид кричал о звериной жестокости и первобытной силе. Длинная грива черных волос спускалась почти до пояса, а его упругий голый торс бугрился от распирающих мышц. В отличие от своих воинов, новый император, по-видимому, не любил железные доспехи, и поэтому на нем были надеты лишь кожаные штаны и легкая жилетка из красивой белой шерсти. На голове же была водружена корона, сделанная из черепа какого-то рогатого животного. И хоть лицо его не выделялось особой красотой и величием, и в нем имелось больше от зверей, чем от людей, Феликс смог разглядеть в его диком взгляде еле уловимую мудрость, которую тот скрывал за жестокой маской кровожадного хищника.

Как только тот достиг последних ступеней, к нему подбежали несколько ашурийцев, держа в руках два огромных топора, грубых и смертельно опасных, как и сам новый владыка. Тем временем Арк соскочил со своего скакуна, и к нему тоже подошли двое оруженосцев. Даже с закрытыми лицами, которые было не видно из-за позолоченных шлемов, Феликс узнал двойняшек, что сражались вместе с Арком на арене. Нельзя было сказать, что именно их выдало, может быть их совместная, почти зеркальная работа, или его ввели в заблуждение их одинаковые доспехи, но почему-то Феликс был уверен, что это были именно они. Сейчас они были чуть выше, чем прежде, и действовали слаженно, как две тени одного и того же существа. Когда они подошли, держа в руках железный щит и полуторный меч, Арк уже успел надеть на себя свой блестящий шлем с конской гривой, перед этим сорвав с глаза повязку, и теперь было видно лишь узкую полоску его лица сквозь закрытое забрало. Взяв из рук своих подопечных оружие, Арк размял руки, будто щит, который он держал, весил непомерно много, и нужно было время, чтобы привыкнуть к этой тяжести.

Когда будущий претор Стелларии вышел вперед, император Виго уже ждал его, уверенно расставив руки с уродливыми топорами в стороны, словно желая обнять его. Как только расстояние между ними сократилось до нескольких шагов, Виго, без какого-либо предупреждения, резко ринулся вперед, издав громоподобный клич, от которого задрожали камни и поднялся ветер. В последнюю секунду Арк успел укрыться щитом, и сокрушительный удар императора высек искры из закаленной