Мы разбили не только финнов — эта задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа».

Да, звучала и критика. Но она была в таком тоне: кое-кто сразу не смог перестроиться, а потом все исправились и воевали очень хорошо. Понятно, что если вы кабинетный ученый и никогда реальным делом не занимались, если вас так на совещаниях никогда не «критиковали», то можно это трактовать, как жесткий наезд начальства. На самом деле — это похвала.

Тем более что Иосиф Виссарионович четко определил природу недостатков командования в начале войны, они носили сугубо объективный характер: «Ведь имейте в виду, что за все существование Советской власти мы настоящей современной войны еще не вели. Мелкие эпизоды в Манчжурии, у озера Хасан или в Монголии — это чепуха, это не война — это отдельные эпизоды на пятачке, строго ограниченном. Япония боялась развязать войну, мы тоже этого не хотели, и некоторая проба сил на пятачке показала, что Япония провалилась. У них было 2–3 дивизии и у нас 2–3 дивизии в Монголии, столько же на Хасане. Настоящей, серьезной войны наша армия еще не вела. Гражданская война — это не настоящая война, потому что это была война без артиллерии, без авиации, без танков, без минометов. Без всего этого какая же это серьезная война? Это была особая война, не современная. Мы были плохо вооружены, плохо одеты, плохо питавшиеся, но все-таки разбили врага, у которого было намного больше вооружения, который был намного лучше вооружен, потому что тут в основном играл роль дух.

Так вот, что помешало нашему командному составу с ходу вести войну в Финляндии по-новому, не по типу гражданской войны, а по-новому? Помешали, по-моему, культ традиции и опыта гражданской войны. Как у нас расценивают комсостав: а ты участвовал в гражданской войне? Нет, не участвовал. Пошел вон. А тот участвовал? Участвовал. Давай его сюда, у него большой опыт и прочее.

Я должен сказать, конечно, опыт гражданской войны очень ценен, традиции гражданской войны тоже ценны, но они совершенно недостаточны. Вот именно культ традиции и опыта гражданской войны, с которыми надо покончить, и помешал нашему командному составу сразу перестроиться на новый лад, на рельсы современной войны».

И вообще на этом совещании не героев за подвиги награждали, оно и должно было носить критический характер, выявлялись ошибки и просчеты, определялись меры по их исправлению. Более того, был еще и Пленум ЦК после Финской войны, где К.Е. Ворошилов выступил с докладом о состоянии армии и мерах по устранению выявленных в ходе войны недостатков. Так там он в адрес своего детища вообще ни одного ласкового слова не сказал. Сплошная разгромная критика.

Это воспринимается «историками» как признание своего провала на посту наркома. Нормальный мозг, если его заранее не опылить дустом «исторической науки», может в докладе Ворошилова увидеть план необходимых мероприятий по дальнейшему развитию армии. Отравленный мозг… Что интересно, поинтересуйтесь, как в гитлеровской армии оценивали итоги войны с Польшей, вам критика Ворошилова покажется беспомощной и беззубой. Немцы свои недостатки высветили еще более безжалостно…

Конечно, у читателей может возникнуть вполне закономерный вопрос: если Климент Ефремович Ворошилов провел настолько блестяще финскую кампанию, то из-за чего его сняли с поста наркома обороны, заменили Семеном Константиновичем Тимошенко?

Да пока дядя Жора Жуков всем не рассказал, что Климента Ефремовича Сталин выгнал с должности за развал в армии, ни один советский гражданин об этом даже не догадывался. Весь советский народ в те годы знал, что Ворошилов как раз не развалил армию, а создал ее. Главную задачу Советской власти — создание вооруженных сил, которые могли обеспечить ее безопасность от внешней агрессии, он выполнил. Тому подтверждение и слова Иосифа Виссарионовича, сказанные на совещании 17 апреля 1940 года: «…наша армия вышла из этой войны почти что вполне современной армией, но кое-чего еще не хватает. Хвосты остались от старого. Наша армия стала крепкими обеими ногами на рельсы новой, настоящей советской современной армии».

Командовать уже созданной армией — задача не такая сложная, как создавать ее, совсем другие масштабы. С этой задачей вполне мог справиться опытный военачальник, и такой в ходе Финской войны выявился — С.К. Тимошенко. Дальше держать на прежней должности Климента Ефремовича было непозволительной роскошью, уже вставала задача подготовки не только армии к грядущей войне, но и всего народного хозяйства, и самой насущной задачей было перевооружение армии. К тому времени конструкторы военной техники смогли создать образцы вооружений, которыми можно было заменять устаревающее оружие. Их срочно нужно было принимать на вооружение и разворачивать их выпуск промышленностью, которая тоже уже могла их производить. Сегодня принято считать, что с принятием новых типов оружия мы к 1941 году запоздали, потому что военное ведомство не понимало, какое оружие будет применяться на будущих полях сражений, и навыпускали массу легких танков, вместо того, чтобы сразу делать Т–34 и КВ.

Например, Ю.И. Мухин прямо пишет, что вина за это лежит на военном ведомстве, которое давало конструкторским бюро задания на разработку техники и вооружений с параметрами, которые сразу делали это оружие устаревшим. Вредители в ведомстве окопались. Главным вредителем получается нарком — Ворошилов. Или просто он был тупым и ничего в технике не понимал. Так ведь? А ведь Юрий Игнатьевич производственник, ведь должен соображать, что военные могли много чего хотеть: самых быстрых самолетов, самых мощных танков — только их хотелки были ограничены уровнем развития техники и промышленности. И заказы на разработку образцов вооружения военные не из своих фантазий брали, а именно из тех возможностей, которые были у конструкторов и производственников.

Критиковать-то критикуют тех наших военных за загрузку промышленных мощностей производством легких танков, но ума у себя не могут найти покопаться в выступлениях Климента Ефремовича на съездах партии, где он прямо говорит о нехватке металла для нужд оборонного ведомства. Не могла еще наша тяжелая промышленность до 1940 года полностью обеспечить металлом страну. Можно было, конечно, не делать танки БТ, сразу выпускать КВ. Хоть меньше их было бы, зато они мощнее. Да? А на чем бы обучали командиров-танкистов в таком случае? На тракторах? И даже если бы те немногие КВ, которые удалось бы произвести, отдали в войска и на них стали бы обучать личный состав, то к началу войны дорогущие танки стояли бы с убитым моторесурсом. И требуемого числа танкистов не подготовили бы из-за нехватки техники, и техники не было бы. Так что не стоит сегодняшним критиканам воображать себя умнее Ворошилова. Итак, даже БТ берегли изо всех сил. «Пешему по-танковому» учились не потому, что лень было моторы заводить и по полигонам гарцевать. Моторесурс! Война ожидалась. Что толку от обученного танкиста, если моторесурс танка будет убит? Масса выпущенной техники к началу войны стала металлоломом даже при этой бережливости.

Тем более что эти критики постоянно расписываются в собственном идиотизме. На примере того, что они считают «снятие» Климента Ефремовича с должности наркома в 1940 году опалой. «Снятие» я не случайно в кавычки взял.