– Ага, видимо, Болотник нас хотел напоить, накормить, а потом и попросить помочь грузчиками сработать?! Ясен перец, что они так и сговорились! – Сталкер усмехнулся, принимая из рук Фифы толстую галету. – Сенк ю вери матч!

Вечерело. Низину уже окутывали легкие сумерки, солнце нырнуло за крайнюю на западе сопку. Первый появившийся «дистиллят» еле слышно загудел, устремляя волны белесого пара вверх, его протуберанец слегка колебался в небе и терялся в облаках. Сталкер отвернулся от него и, хрустя сухарем, вдруг отрешенно уставился в лес. Редкий частокол куцых деревьев казался безжизненным и чужим, словно не оттуда они недавно вернулись.

– Неужели снова туда побежишь? – Фифа поймала озабоченный взгляд Треша. – И так еле-еле выбрались, там сейчас вакханалия началась. Зачем, Данила?

– Не знаю, что меня туда тянет, но чую, что идти нужно. Я не могу позволить себе оставить у нас за спинами недобитков, чтобы потом они снова выследили нас, нашли путь к Армаде, Болотнику и узнали безопасную тропу под Дугой.

– А ты веришь, что такие тропы есть? И к Армаде, и под Дугой?

– Должна быть, – чавкая, пролепетал Малой, – я верю. Старик не зря тут столько лет ошивает… живет. Он же тоже некий Страж Армады, должен знать все подступы и лазейки.

– Ха, а ты, чувак, умен не по годам! – Треш потрепал мальчишку по голове, улыбнулся и вновь стал серьезен. – Ты верно подметил, Болотник знает многое, но вряд ли он Страж. Скорее, часовой ближних рубежей, этакий связной или хранитель Врат. Мутантов – да, умеет отваживать или управлять ими, а вот с двуногими… нет. Псы тому подтверждение.

– Управлять мутантами?! Он что, телепат?! – Малой аж перестал жевать и привстал.

– Вроде того. Вы не заметили, как он отваживал подводных тварей от нас, идущих по тропе в болотах? То-то! Да и вообще, немыслимо жить среди Больших Луж, по соседству с Дугой и при этом быть обыкновенным человеком, без сверхспособностей.

– Дела-а! – Фифа почесала ухо, вздрогнула от недалекого выстрела и тревожно посмотрела на Треша. – Пойдешь все-таки? Может, нам с тобой, подстрахуем?

– Подстраховые вы мои, подстраху… кхм… вые! Да, пойду, пора-а. Чего языком молоть и время терять? Нашим передайте, что до ночи вернусь. Пока не увижу, что все чисто, не успокоюсь. Анжел, патроны к моей найдутся? А то я пустой.

– Да… да-да, конечно, – Фифа вынула запасные магазины к «Валу», роясь в отсеках рюкзака, – аптечку дам, консерва одна есть, ПДА нужен?

– Нет, наши ПДА не видят новых аномалий. Тут только на чутье полагаться нужно. А вот занести бы их на карту и позже в ПДА не мешало. Только некогда этим заниматься, время уходит.

Треш принял от Фифы боеприпасы, еще кое-какую амуницию и поднялся с валуна. В глаза бросилась его пропитанная кровью повязка на рукаве.

– Может, сменить бинт? Сделаем? – предложила Фифа, вставая.

– Не-а, все пучком. Малой, я возьму на время твои бумеры? Молодец, хорошо выточил, четко молотят! Спасибо. Вы это… дуйте в болото, я отсюда подежурю, прикрою, потом и сам двину. Гура там выхаживайте, не хочу, чтобы он кончился. Неправильно это будет! Дену привет и… Златке. Если затемно возвращаться буду, свистну тремя короткими, не пальните во тьме с перепугу. Тропу помните? Пока не стемнело, дуйте.

– Удачи, Данила! – Фифа чмокнула сталкера в щеку, отошла на шаг.

– Ждем тебя, Треш. Возвращайся. – Малой по-взрослому пожал руку друга.

Треш кивнул, подмигнул и направился к самой высокой глыбе базальта на берегу, прочавкал жижей топи, разделяющей островок от суши, занял позицию, уставился на прореженную опушку мари. Махнул. Фифа с Малым двинулись к кромке воды, обернулись, будто предчувствуя долгую разлуку, и ступили в тину. Пять минут, четверть часа. Треш наблюдал за ними до тех пор, пока парочка не скрылась в пелене болотного газа. Прислушался, убедился в тишине и спокойствии болот, затем вздохнул, почти на брови натянул бандану и вынырнул из-за валуна. Мягко ступая по мху, мимо кустов голубики, направился к лесу и вскоре растворился в его сумраке.

Над берегом тотчас сгустился туман, будто ожидал ухода человека. Болота вновь усиленно заквакали и забулькали, на крайней ели закаркала ворона. Солнце поборолось с размытой тучкой за горой и, проиграв, скрылось из вида. На землю спешно опускалась тьма.

Дуга срабатывала раз в сутки – в разное время, никак не предупреждая о своей активации, не жалея никого и поражая каждого, кто попадал под ее влияние. Дуга действительно была рождена Армадой, дабы исключить любое внедрение в закрытую зону Больших Луж. Она не подчинялась никому, включалась сама по себе, озарялась ослепительным светом, выпуская сгусток энергии, и снова меркла. Все живое, оказавшееся под этой смертельной параболой, становилось мертвым либо искаженным. Словно всемогущий охотник поставил огромный силок на этих угрюмых болотах в надежде поймать особенную добычу, но в сети все время попадала не та дичь. Дуга ждала Избранных. Она боялась их, боялась допустить к Вратам, поэтому и ждала. Нельзя было пропустить мимо того, кто намеренно шел сюда за тайной Армады, чтобы оказать ей помощь. А таких попадалось не мало. Попадалось…

Кустик с чересчур сочными листьями ядовито-зеленого цвета шелохнулся. К единственной алой ягоде клюквы, размером с добрую помидорину, протянулись щупальца. Недавно они назывались пальцами, носили перстни, имели красивые ногти. Но попав вместе с их носителем под влияние Дуги, стали безобразными отростками, корявыми гнилыми обрубками. Зомби сорвал ягоду и поднес ко рту. Черные дырки отсутствующего носа втянули запах клюквы. Жуткого вида рот с гнилыми деснами и черными зубами издал недовольный рык. А ведь цвет плода так был похож на кровавый шанкр! Ягода лопнула в сжатой руке, брызнула между пальцами, сок заструился по костлявой кисти. Маленькие мутные глаза уставились на Дугу. Тонкая шея вытянулась, нижняя челюсть выдвинулась вперед, зубы клацнули. Мертвяк зыркнул на слегка сияющую арку над головой, бегающие электротоки которой иногда приковывали к себе взгляды мутантов всех мастей, затем издал долгий, протяжный стон, переходящий в вой. Ему вторили голоса всей округи. Эхо сотен глоток покатилось по болотам. И присутствовал в этом шуме какой-то зловещий оттенок, совсем не из-за того, что издавали его ходячие трупы, скорее потому, что Дуга вдруг впитала все электротоки внутрь, замерла на секунду, а потом взорвалась ярчайшим снопом голубого света. Вспышка озарила сумеречную долину, убивая смертельным сиянием все живое на километры вокруг, сжигая сетчатки глаз и слизистую тех, кто оказался чуть дальше.

Зомби с красной от раздавленной клюквы рукой дернулся и перестал выть. Его давно высушенный мозг и сгоревшие от многочисленных Вспышек глаза в очередной раз восприняли дозу светового удара и ультрафиолетового излучения аномалии без изменений – организм ходячего уже давно был мертв. Часть стоящих на болотах зомби попадала, не справившись с новой атакой Дуги, но устоявшие стали сильнее и злее. Эта энергия по-особому влияла на них – обострилась жажда крови и плоти. Питательной биомассы, которой в Пади хватало с избытком…