Та же Империя! Там в южных провинциях распахан каждый кусок земли! Она уже хлещет через край. Что будет, если Империя надолго управится с Аддраддом? Она неминуемо возьмется за Салмию! Это давит ее изнутри. Посмотрите! Те же пираты — это тоже брызги, которые летят через край чаши! Может ли что-то ее остановить? Может. Если она разделится на части. Если наследники императора перегрызутся между собой. Если рабы поднимутся против своих хозяев. А знаете, о чем мечтают рабы кроме свободы, а? Тоже иметь рабов!

— Так ты хочешь сказать, что по-другому не может быть? — нахмурился Лукус.

— Не знаю, — пожал плечами Баюл. — Где я только не был и где только не жил. Возьми ту же Салмию. К слову о стражниках Инокса, от которых вам пришлось убегать в Шине. Зачем они нужны? Зачем нужны Мраморные копи? Для воров и убийц?… Бросьте! Их не так много. Салмии приходится нелегко. Большое королевство, часть территории которого малонаселенна. Большая армия — почти дюжина легионов. Каждый легионер обходится королям Салмии не в один золотой в год. Очень дорого! Где взять эти деньги? Воевать? С кем? Из богатых соседей только Империя, которая много сильнее Салмии и не раздавила ее лишь потому, что сама трещит изнутри. Значит, надо увеличивать налоги. Значит, приходится плодить недовольных. Значит, нужны стражники Инокса. Закончится очередная война с Аддраддом и что-то переменится в королевстве. Может быть, оно распадется на части. Может быть, вздохнет на короткое время, воспользовавшись тем, что ее соседи зализывают собственные раны. Не знаю… Знаю главное: войны и беды следуют за элбанами как их тени. И чем выше элбан, тем длиннее его тень.

— Хочешь сказать, что нет места в этой жизни мудрости народов и правителей? — прошептал Хейграст.

— Я не знаю, что такое мудрость народов, — усмехнулся Баюл. — А мудрость правителя, который стоит во главе королевства, окруженного хищными соседями, может вызывать только сочувствие!

— Я много говорил об этом с Легандом, которого считаю своим учителем, — сказал Лукус. — Он рассказывал, что перед падением звезды смерти, перед большой зимой Эл-Айран был плотно населен. До сих пор можно найти развалины древних городов, даже названия которых утрачены. История древних государств забыта. Только банги да ари берегут ее в своих хранилищах. Леганд говорил, что постепенно войн становилось все меньше и меньше. Всякий правитель старался заручиться дружбой с соседями, а против тех, кто посягал на чужие земли, объединялись многие.

— Но рабство процветало во всех государствах без исключения! — поднял палец банги. — В некоторые страны не могли сунуться белу, шаи. Здесь, в долине Уйкеас, до большой зимы стояло предостаточно городов-государств нари. Так вот то, что я вычитал в древних книгах, вводило меня в дрожь! Рабы нари могли бы позавидовать участи нынешних рабов Империи. А вспомни воспеваемую многими прекрасную Дару! Для многих народов, которые попадали под ее владычество, она становилась кровавой Дарой. А в ее копях оставили свои жизни элбанов в лиги раз больше, чем в Мраморных копях Инокса!

— А служили ее властителям именно банги, — ехидно добавил Лукус.

— Банги ничем не лучше остальных элбанов, — спокойно ответил Баюл. — К тому же они ниже ростом и восполняют этот недостаток большей хитростью, изворотливостью и вероломством.

— И ты? — улыбнулся Хейграст.

— Я тоже восполняю, — пожал плечами Баюл. — Но другим. Собственной свободой.

— А как же твои обязательства передо мной? — не понял Хейграст.

— Это и есть моя свобода, — улыбнулся Баюл. — Просто она вот такая!

— Значит, в Эл-Айране мир никогда не установится? — спросил тогда Дан. — Хотя бы ненадолго? Не навсегда? У Трука иногда — останавливались священники храма. Они говорили, что Эл изначально завещал своим детям добро и любовь друг к другу.

— Порой священники говорят правильные слова, — отозвался Хейграст. — Но только служат при этом вовсе не Элу. Возьми того же Валгаса!

— Ангес мне понравился, — пожал плечами Дан.

— Вот! — поднял палец Баюл. — В этом и свобода! Следуй своим чувствам. И тогда через лиги лет, может быть, что-то у нас наладится.

— А как же быть с демонами, которые хотят переиначить все в этом мире? — не понял Лукус.

— Переиначить? — почесал затылок Баюл. — Знаешь, белу, мне всегда казалось, что демоны — это те же элбаны. Только обычные элбаны для них словно… банги! Или еще меньше.

Что тут можно сказать?… Надо постараться побольнее укусить их за пятку. Может быть, это их остановит?

Банги тогда все перевел в шутку, а Дан теперь повторял про себя все сказанные слова и понимал как никогда ясно, что нет такого уголка в Эйд-Мере, где старый Трук мог бы поставить свою заставу и спокойно коротать дни вдвоем с тетушкой Андой, не заботясь, что однажды в его дом ворвутся убийцы. И, может быть, никогда не будет такого уголка…

— Индас! — объявил Лукус, останавливая коня.

Дан спрыгнул на землю, подошел к стене кустарника, раздвинул ветви и замер. Рядом, в трех-четырех вармах локтей, блестела полоса медленной широкой реки. Тонули в вечерних тенях болотистые берега, зажигались масляные лампы на низких речных лодках, покрикивали на гребцов рулевые. Где-то в отдалении занудно били в медные полосы заступающие на посты караульные.

— Город левее, — объяснил, выглянув из листвы, банги. — Мы у сварской слободы. Это ее огороды. Прогуливаться беспечно тут не стоит, хозяева ночью выпускают собак. И по берегу не пройдешь — скоро начнутся причалы, сараи, склады. Там караульные, купцы, прислуга. Пойдем вдоль леса. Через пару ли минуем сторожевую будку, посадские ворота, а там переулками я проведу вас на улицу каменщиков.

— У тебя есть какой-то план? — не понял Лукус. — Ведь ты же сказал, что не слышал ни о каком Шаахрусе!

— Не интересовался я просто! — махнул рукой Баюл. — А поинтересоваться никогда не поздно. И есть у кого, кстати. А на улице каменщиков домишко у меня остался. Сосед надежный, должен был присматривать. Хотел продать сначала, но, когда вся эта заварушка с индаинским князем началась, все кинулись продавать, цены никто не давал. Так я рукой и махнул, не стал торговаться.

— А подробней про заварушку? — спросил Хейграст.

— Не знаю я ничего подробней, — поморщился Баюл. — Вроде князь как был, так и остался, да только в один день вся личная охрана у него обновилась, стражники в городе поменялись. Вот такие же серые встали у городских ворот. А куда прежние подевались — одному Элу известно. А у тех же родня в городе! Пошли те к Индаинской крепости разузнать, что к чему, так и сами пропали. А потом кое-кто своих соседей не обнаружил. Из особо любопытных. Вот и заварушка. Впрочем, это все в самом Индаине, у моря, у крепости. У нас тут на окраине у реки хоть и считается, что город, а все одно деревня. И осторожности это не отменяет. Ну пошли?

— Куда? — не понял Лукус.

— Домой ко мне, — вздохнул Баюл. — Не бойся, до места с нами ничего не случится, а там и переговорим. Только собачку придержите. Боюсь, что облают нас сейчас сварские песики!