В заборе слева от фасада имелись железные ворота с еще одной видеокамерой, открывавшиеся автоматически. В них проезжали только автомобили сотрудников.

Тот летний полдень выдался особенно жарким. Дежурный, лейтенант с греческой фамилией Петрас, потягивал охлажденную кока-колу из пластикового стаканчика и жутко потел. Раз в две минуты он доставал платок, чтобы промокнуть лоб, потому что соленые капли стекали прямо в глаза.

И тогда он не мог видеть происходящего на экранах, поэтому пропустил тот момент, когда перед дверью управления появился небритый человек в не первой свежести плаще мышиного цвета.

Вскинув взгляд на экраны, Петрас обнаружил там его лицо крупным планом. Подошедший, в отличие от лейтенанта, совершенно не страдал от жары, хотя и одет был скорее по-осеннему. Глядя прямо в объектив одной из камер, он приоткрыл полу плаща, и тут вдоль позвоночника Петраса пробежал неприятный холодок: под плащом на плече незнакомца висел стволом вниз укороченный «Калашников».

Дрогнувшим пальцем лейтенант нажал тумблер интеркома и не своим голосом объявил:

– Внимание! Нештатная ситуация! Вооруженный человек у входа в здание… Охране принять меры предосторожности.

Сам он вдруг ощутил, что мерзнет, и поежился.

Человек в плаще потянул на себя дверную ручку. Массивная дубовая плита подалась с негромким скрипом.

К чести спецслужб, за дверью его уже ждали. Охранники управления даром хлеб не ели. Трое из них взяли на прицел дверной проем, а еще двое встали по обе стороны от него, Поэтому, когда незнакомец вошел, то первым делом увидел несколько стволов, смотревших ему точно в переносицу, а потом ощутил, как еще два бесцеремонно уткнулись под ребра.

Он, однако, ничуть не испугался. На его лице даже появилась улыбка. По всей видимости, на другой прием он и не рассчитывал.

– Распахни плащ! – потребовал один из охранников, стоявших перед ним.

По всей видимости, он был старшим.

Вошедший без колебаний выполнил это требование.

– Я пришел сдаться, – глухо сообщил он.

– Разберемся, – ответил на это старший. – Ложись на пол, руки на затылок. Живо.

Незнакомец сначала опустился на колени, а потом лег так, как приказывали.

– Саша, забери у него оружие, – скомандовал старший одному из охранников.

Тот опустил пистолет и подошел к лежащему. Присел, стянул один из рукавов плаща, а следом – и ремень автомата. Отошел обратно, держа оружие за цевье.

– Я хочу говорить с полковником Комовым, – уже с пола произнес человек. – Мне есть что ему рассказать. Отведите…

Старший усмехнулся.

– Думаю, что Александр Петрович сам к вам придет.

Чуть-чуть попозже. Пока что можете встать.

Человек в плаще поднялся, и тут же двое, стоявшие у него по бокам, заломили ему за спину руки и защелкнули на запястьях холодные браслеты.

– Шагай, – один из охранников махнул рукой в направлении лестницы, ведущей, по всей видимости, в подвал.

«Чуть позже» продлилось почти два часа. Задержанный провел их в металлической клетке из прутьев толщиной в палец. Охранник периодически отрывал взгляд от какого-то глянцевого журнала, чтобы удостовериться в его присутствии.

Человек неподвижно сидел на деревянной скамье внутри клетки, воткнув взгляд, словно нож, в стену напротив. На его лице была только усталость – и больше ничего.

Начальник управления, полковник Александр Петрович Комов, спустился в подвал к концу рабочего дня. С интересом взглянув на задержанного – вернее, сдавшегося добровольно, – он кивнул дежурному:

– В двенадцатый его. Не будем терять время и проверим его на детекторе.

И потом добавил, на сей раз обращаясь к запертому в клетке незнакомцу:

– Таков порядок. Возражения не принимаются.

В глазах у того, вопреки ожиданиям полковника, не было ни страха, ни удивления. А потому Комов решил, что человеку в плаще знакома процедура допроса с помощью детектора лжи.

Когда начальник управления вышел, охранник вызвал по интеркому своего коллегу, и вдвоем они отвели незнакомца в кабинет, где был установлен детектор.

Там уже находился медик в белом халате и сам полковник. Охранники сняли с задержанного наручники и плащ. До пояса он разделся самостоятельно, демонстрируя полное самообладание и завидное хладнокровие.

– Сюда? – вопросительно посмотрел на врача, сделав жест в сторону кресла с высокой спинкой и подлокотниками-желобками.

Врач кивнул.

Человек сел и даже поерзал, устраиваясь поудобнее. Врач затянул на его плечах и запястьях эластичные зажимы и начал крепить провода с микродатчиками, фиксируя каждый из них на строго определенных участках тела с помощью резиновых присосок. Потом он выдвинул ящик стола, перед которым был установлен детектор, и вынул оттуда крошечный шприц, непрозрачную ампулу, жгут и тампон с бутылочкой спирта.

Набрав в шприц какую-то бесцветную жидкость, врач затянул жгут на левой руке человека. Протер место укола и легким движением профессионала воткнул иглу в вену и дожал поршень до упора. Незнакомец даже не поморщился.

Комов вытащил сигарету из лежавшей на столе пачки, закурил. Один из охранников тут же включил кондиционер.

Звонок мобильного телефона отыграл первые аккорды фуги Баха. Полковник вынул мобильник, поднес к уху:

– Слушаю.

Его собеседник говорил долго. С каждой секундой лицо Комова все больше мрачнело. Время от времени он бросал короткие, ничего хорошего не обещавшие взгляды на незнакомца, глаза которого медленно затягивал туман.

Поблагодарив звонившего за ценную информацию, полковник отключил телефон и положил его во внутренний карман пиджака. Зажав сигарету в зубах, тяжело опустился на стул и, устремив взгляд поверх головы врача, проговорил:

– Экспертиза идентифицировала автомат. Он был похищен у охранника ведомственного госпиталя, убитого полторы недели назад неким Волковым, совершившим побег.

Врач почесал бровь. Один из секьюрити дернул щекой, второй опустил глаза в пол. Потом все четверо одновременно посмотрели на замершего в кресле человека.

В тишине и неподвижности прошло несколько минут.

Вдруг глаза сидящего закрылись, и он уронил голову на грудь, словно моментально заснул. Помедлив, врач подошел к нему и пальцем оттянул верхнее веко.

– Нормально, – сообщил он остальным. – Можно начинать.

С этими словами врач отошел в дальний угол комнаты, где стоял полукруглый пульт, на экраны которого поступала информация от датчиков, закрепленных на теле сидящего в кресле человека. Включив приборы и принтер, который должен был параллельно печатать графики физиологического состояния допрашиваемого, он, не отрывая взгляд от экранов, махнул рукой полковнику.