мы выехали из долбаного особняка Тотема, безжалостно отскакивает от лобового стекла, а дворники хлещут взад-вперед, заслоняя мне обзор.

Крик наполняет мой тихий грузовик, и я снова бросаю взгляд в ее сторону, чтобы обнаружить, что она физически свернулась в клубок, рыдая на коленях, крепко обхватив себя руками.

Нахуй вытаскивать ее отсюда, мне нужно, чтобы она увидела, что я здесь. Мне нужно прикоснуться к ней, обнять и защитить.

По мере приближения к городу я замечаю впереди "Старшую Школу Эшвилл", сбавляю скорость, сворачиваю на пустую парковку и останавливаюсь позади. Я заглушаю двигатель и включаю верхний свет, когда снова поворачиваюсь лицом к Бетани, обнаруживая ее на том же самом месте, что и несколько мгновений назад.

Я смотрю, как она дрожит и грубо проводит руками по своей коже, слегка покачиваясь, и мой желудок переворачивается, когда я пытаюсь найти способ удержать ее в своих объятиях.

— Бетани, — говорю я, но это выходит шепотом. Моя душа разрывается, когда она в ответ распахивает дверцу со стороны пассажира и выпрыгивает из грузовика.

Мое сердце замирает, когда я делаю то же самое, прежде чем обежать вокруг грузовика и обнаружить ее там, вцепившуюся руками в защелку задней двери и делающую огромные вдохи. Вода заливает нас обоих, когда мы стоим под дождем, и мрачная реальность наших жизней выходит на свет.

— Бетти, я…

— Это никуда не денется. Я не могу заставить это исчезнуть, Райан, — плачет она, глядя на меня сквозь мокрые ресницы, и ее глаза расширяются от отчаяния.

— Что никуда не денется? — спрашиваю я, делая еще один шаг ближе, и когда она не отодвигается от меня немедленно, я делаю еще один, так что мы стоим бок о бок, прислонившись к грузовику.

— Его руки… его рот… он, только он. Я чувствую его повсюду, и мне так сильно нужно, чтобы это ушло, Райан, — говорит она, всхлипывая с каждым словом, проводя одной рукой по горлу, а другой теребя разорванное кружево своего платья.

Я действительно хочу вернуть этого ублюдка к жизни, чтобы разрезать его на части, кусочек за кусочком.

Убирая с лица мокрые волосы, я делаю успокаивающий вдох и сосредотачиваюсь на том, чтобы быть здесь ради Бетани.

— Скажи мне, чем я могу помочь. Все, что угодно, Бетти, все, что угодно, — умоляю я, ненавидя потерю контроля, который ускользает, и ее широко раскрытые глаза обращаются к моим, когда она поворачивается ко мне лицом. Я тоже поворачиваюсь, отчаянно желая быть тем, кто ей нужен.

— Избавь меня от этого, Райан, пожалуйста.

Я хмурюсь в замешательстве, когда ее руки поднимаются к моей груди, ее пальцы сжимают мою промокшую рубашку, пока я моргаю от дождя.

— Я не понимаю…

— Здесь, — истерически кричит она. — Он прикасался ко мне здесь. Сотри его прикосновение своим. Я умоляю тебя, Райан, пожалуйста, — умоляет она, хватая мою руку и кладя ее на свою обнаженную грудь.

— Бет, я не хочу делать ничего, что могло бы спровоцировать тебя на…

— Если ты любишь меня так, как говорил, и все это не было ложью, тогда ты поможешь мне, — перебивает она, ее крики успокаиваются, когда она смотрит мне в глаза.

Она точно знает, о чем просит, и я сказал ей, что сделаю все, что угодно.

Черт.

БЕТАНИ

Дождь стекает по каждому дюйму моего тела, пока я умоляю мудака, который разбил меня вдребезги всего несколько часов назад, прикоснуться ко мне. Я смотрю, как он проводит пальцами по своим промокшим волосам, на концах которых собирается вода, но он не убирает другую руку с моей груди, поскольку выглядит растерянным, не зная, что делать.

Тусклые уличные фонари вокруг парковки дают немного света, ровно столько, чтобы я могла разглядеть все черты его лица. Из-за дождя, застилавшего мне обзор, все, что находилось на расстоянии более пятнадцати футов, было не чем иным, как темнотой.

Все, что я могла чувствовать и видеть, это прикосновения этого мужчины ко мне. Я не могла стереть это. Я надеялась, что дождь очистит меня… Но ничего. Кроме того места, где Райан касается моей обнаженной груди. Я чувствую, как возбуждение разливается у меня в животе от его прикосновений, и только от него.

Я больше не буду умолять, но я не знаю, что я буду делать, если он мне не уступит, я не могу думать об этом прямо сейчас.

Его большой палец медленно обводит мой обнаженный сосок, и он наблюдает за моей реакцией, когда я вздрагиваю от его прикосновений. У нас был секс всего один раз, но мне все равно, где мы сейчас. Мне нужно, чтобы он стер все, что произошло этой ночью, и отправил меня на небеса своим прикосновением. Я никому не доверяю так, как ему.

— Я все тебе объясню, Бетти. Обещаю, — шепчет он, и я киваю. Я соглашусь на что угодно, лишь бы он прикоснулся ко мне, но я знаю, что выслушаю, когда придет время. Прямо сейчас нам не нужны никакие слова, ни единого слова.

Я приподнимаюсь на цыпочки и прижимаюсь губами к его губам, и его рот мгновенно прижимается к моему, заставляя меня таять, когда я чувствую сильную связь между нами. Свободная рука Райана перемещается на мою талию, в то время как другая продолжает дразнить мой напряженный сосок, и я дрожу под его руками, отчаянно желая большего.

— Давай я отнесу тебя обратно в грузовик, — шепчет он мне в губы, и я качаю головой.

— Нет, здесь, прямо здесь, — настаиваю я, перемещая руку между нами и задирая платье на бедра. — Где она открывается? — Спрашиваю я, вслепую ища под дождем заднюю дверь, чтобы я могла ею воспользоваться, и он быстро находит ее. Я мгновенно скучаю по его прикосновениям к моей коже.

Не раздумывая, я хватаюсь за порванный кружевной материал на груди и натягиваю его еще сильнее, прямо до выреза, пока он не спадает по обе стороны от меня. Я стою полностью обнаженная под дождем, в одних туфлях на каблуках.

Мои мокрые светлые волосы прилипают к затылку, когда я сажусь на край задней двери. Райан в мгновение ока оказывается у меня между ног, его глаза широко открыты, а рот слегка приоткрыт, когда он вбирает меня в себя.

— Моя шея, прикоснись к моей шее, — говорю я ему, лаская его грудь, и его губы перемещаются к желанному месту, заставляя мою спину выгибаться от удовольствия.

— Ты чертовски красива, Бет, — шепчет Райан. Я едва слышу его из-за шума дождя,