— Скажи всем потом как-нибудь, что я их люблю… любила. Дорогой мой! Милый мой брат! Родной мой Уилл!

Они обнялись.

— Благослови вас Бог, Ви!

— Не смей печалиться! Слышишь! — она вытерла слезы с его щек. — Слышишь, не смей! Не забывай про стратфордский дом. Живи в нем с Энн счастливо.

— Себастиан! — Том положил руку на ее плечо. — Пора. Будь счастлив, Уилл. Будь счастлив, Джек. Мы свидимся еще. В путь.

В последний раз Виола была одета в мужское платье.

И оба — капитан и «юнга» — поднялись на борт галеона.

Уильям Шакспир и Джим Эджерли долго смотрели, как два корабля отходят от причала и скрываются в перспективе.

Ровно через месяц, 12 июня 1599 года, в день солнцестояния и новолуния, произошло событие, навсегда оставшееся в истории.

В этот день в Саутуарке по случаю открытия нового театра показывали «Юлия Цезаря». Пьесу играли на сцене нового театра — «Глобус».

История строительства этого театра и баталий, этому предшествовавших, началась в тот год, когда пьесы Уильяма начали издавать с именем автора на титульном листе, а на сцене одну за другой играли комедии о счастливой и преданной любви. Их героини то переодевались в мужскую одежду, отправляясь в отчаянное путешествие за своими возлюбленными, то вместе со своими достойными кавалерами являли публике торжество остроумия, юмора и красноречия. «Бесплодные усилия любви» сменились пьесой, в которой впервые появилась удивительная пара — Бенедикт и Беатриче — полюбившийся публике живой остроумный дуэт. Много лет спустя один из зрителей писал в воспоминаниях: «В ожидании Беатриче и Бенедикта публика доверху заполнила партер, галереи, ложи». В том же году Фрэнсис Мерез, magister artium[174] обоих университетов[175], а также составитель учебников, опубликовал труд, названный «Сокровищница ума».

«Как Плавт и Сенека считались лучшими мастерами комедии и трагедии у латинян, так Шекспир в обоих этих жанрах превосходит всех среди англичан…», — писал Мерез. — «Кажется, музы говорили бы отточенными шекспировскими фразами, умей они говорить по-английски». Далее автор перечислял трагедии — «Король Иоанн», «Ромео и Джульетта» и комедии — «Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец» и «Вознагражденные усилия любви».

Эту пьесу — «Вознагражденные усилия любви» — Уильям написал после издания «Бесплодных усилий», летом, когда Том отправился в Венецию, чтобы вернуться осенью и услышать ответ Виолы.

Он надеялся, что Том сможет занять в душе Виолы место, все еще занятое тем, усилия любви к кому оказались бесплодны.

Тем временем Тайный совет по-прежнему требовал снести все театры. Однако не так-то просто справиться с публикой, а уж тем более с актерской братией.

Новые театры возникали и в центре города, и на северных его окраинах, в частности, «Фортуна» и «Голова вепря». «Слуги лорда-адмирала» продолжали играть в «Розе», а «Слуги лорда-камергера» — в «Куртине».

Проблемы театра вынуждали основное ядро труппы — Ричарда Бербеджа, Уильяма Шакспира, Катберта Бербеджа, Уильяма Кемпа, Томаса Поупа, Джона Хемингса, Огастина Филипса и Генри Кондела — собираться едва ли не каждый день в доме Бербеджей. Их переговоры с Джайлзом Алленом, владельцем театра, по поводу аренды зашли в тупик. Компания искала выход из создавшегося положения, и он был найден. Такой же дерзкий и отчаянный, как вся кочевая жизнь этой отважной когорты. Хозяину по контракту принадлежала земля, но не сам театр. Так пусть и остается со своей землей, а театр они перенесут на новое место.

После Рождества 1598 года большая компания, вооруженная, как потом свидетельствовал Джайлз Аллен, «шпагами, кинжалами, пиками, топорами и тому подобными предметами», принялась «крушить здание театра», из-за чего жители Шордича пребывали «в большом беспокойстве и испуге». «Большое беспокойство» продолжалось четыре дня. Разбирали стены, грузили бревна на телеги и переправляли на пароме и по Лондонскому мосту на другой берег реки.

Здесь, на южном берегу, в Саутуарке, на участке, взятом Бербеджами в аренду на тридцать один год, театр собрали заново. К лету «Слуги лорда-камергера» привели участок в порядок. На время актеры превратились в плотников и садовников и, дружно, закатав рукава, подбадривая себя шутками и песнями, строили, мостили, копали, перекапывали и застилали. Том взялся помогать им. Он привлек к строительству лучших плотников и рабочих с верфей и доков. Вокруг театра разбили сады и построили несколько домов для сдачи внаем. Джайлз Аллен пытался взыскать с Бербеджей по суду восемьсот фунтов за причиненный ущерб. Два года дело рассматривалось в разных инстанциях, но Бербеджи действовали в рамках закона и Аллен проиграл.

Теперь совладельцами театра стали пять пайщиков, взявших на себя расходы по обустройству театра, в число которых вошел и Уильям. Отныне ему принадлежала десятая часть театра, в котором он играл и для которого писал пьесы. Он переселился в один из домов на земле при театре. Его соседями стали Огастин Филипс, Томас Поуп, Эдвард Аллейн и Филип Хенслоу. В документах 1599 года существует запись о том, что дом с примыкающим садом в приходе Спасителя в Саутуарке «in occupation Willielmi Shakespere et aliorum»[177].

Очень долго спорили о названии театра. Оно должно было устроить всех.