Даг и Фаун задержались, чтобы поболтать немного с дозорными. Добродушные насмешки, которые вызвала шляпа Дага, только заставили его еще решительнее ее надвинуть; Фаун вскинула голову, но не перестала улыбаться.

Наконец, как с удовольствием и предвкушал Даг, лодка скользнула в прозрачные воды уединенной заводи, где росли лилии. Он весело наблюдал, старательно скрывая усмешку под весьма удобными для этого полями шляпы, как Фаун озирается, обнаружив, что кое-чего она не учла: все покрытые густой травой участки берега, на которых можно было бы расстелить одеяла, оказались островками, окруженными по крайней мере двумя дюймами воды. Даг слушал ее разочарованное ворчание до тех пор, пока мог делать это, не выдав своей веселости, потом все же уступил более благородным чувствам и предложил устроить пикник в лодке, загнав ее между полузатопленными бревнами в тени ивы. Фаун нацелилась в пространство между ними и, лишь слегка оцарапав борт, причалила к этому импровизированному доку.

Даг и Фаун уселись на дно лодки лицом друг к другу, так что ноги их переплелись; Фаун до тех пор предлагала мужу еду и вино, пока ей не удалось выполнить рекомендации Хохарии: хорошенько его накормить. Потом он задремал, а когда проснулся, обнаружил, что даже фермерская шляпа и тень ивы не спасают от жары, и стал раздеваться и отстегивать протез.

Фаун сонно приоткрыла один глаз, потом встревоженно приподнялась, увидев, что Даг снимает штаны.

– Не думаю, что нам это удалось бы в узкой лодке...

– Ну, на самом деле можно бы, – рассеянно ответил Даг, – но я не это сейчас имею в виду. Я собираюсь нырнуть, чтобы охладиться.

– А разве, если плавать сразу после плотной еды, не начинаются судороги?

– Я не собираюсь плавать. Я хочу полежать на воде – при этом не нужно напрягать ни единого мускула.

Даг выбрал сухое поленце футов трех в длину из груды на берегу, спустил его на воду и повис на нем, почти не шевеля ногами. На поверхности вода была теплой, как в ванне, но более глубокие слои дали ту прохладу, к которой стремился Даг. Струи ласкали его тело, как шелк. Даг закинул руки на импровизированный поплавок, оперся о него подбородком и полностью расслабился.

Через некоторое время Фаун, к его удовольствию – увы, чисто эстетическому, – стянула с себя платье, тоже выбрала поленце и нырнула в воду. Даг с удовольствием висел в воде, глядя как Фаун с юношеской прытью резвится вокруг, не боясь намочить волосы; потом она окунула в воду лицо и нырнула в глубину.

– Эй! – изумленно сообщила она, вынырнув. – Я не могу погрузиться до дна, значит, и утонуть не смогу!

– Ну вот видишь, – проворчал Даг.

Фаун брызнула на него водой, не добилась реакции и тоже повисла на бревне рядом. Даг приоткрыл глаза ровно настолько, чтобы наслаждаться видом ее светлого нагого тела, кажущегося текучим в танцующих в воде солнечных лучах; длинные пряди водорослей ласкали ее. Даг задумчиво посмотрел на желтые листья ивы, качающиеся на волнах у его носа – предвестники скорого листопада.

– Свет стал другим. И звуки тоже. Я всегда замечаю эти перемены – когда лето минует свой пик и начинает клониться к осени. Появляются цикады. Это делает меня... не грустным, а... не знаю, какое слово тут подходит. – Как будто время ускользало, и даже его призрачная рука была не в силах его ухватить.

– Цикады такие громогласные, – пробормотала Фаун, опираясь подбородком о свое поленце. – Я слышала, как они как раз начали свои песни, когда я ехала в Рейнтри.

Они оба долго молчали, прислушиваясь к контрапункту жужжания насекомых. Коричневая голова ондатры вынырнула из воды и оставила расходящиеся волны на спокойной поверхности, потом с плеском исчезла, когда осторожное животное почувствовало, что на него смотрят. По протоке проплыла голубая цапля, потом застыла, стоя на одной ноге. Утки с зелеными головами дремали в тени, застыв неподвижными силуэтами. Ясный свет казался дышащим, как живое существо.

– Это место – нечто противоположное пустоши, – через некоторое время пробормотала Фаун. – Полная жизни чаша... если ты откроешь свой Дар, не хлынет ли жизнь внутрь, чтобы напитать тебя?

– Я распахнул свой Дар два часа назад, и думаю, так оно и происходит.

– Это что-то объясняет насчет подобных мест, – с удовлетворением сказала Фаун.

Прошло еще какое-то время, и Даг с Фаун с сожалением вылезли из воды и снова забрались в лодку, оделись и отправились домой. Солнце опускалось за деревья на западном берегу озера, когда лодка выплыла из протоки, и оставило только оранжевый блеск на облаках к тому моменту, когда Даг и Фаун поднялись на берег у шатра Блуфилд. В эту ночь Даг спал так спокойно, как ему не удавалось уже давно.

На следующее утро Фаун проснулась поздно, судя по тому, как ярко светило солнце в щели у входа в шатер. Воздух внутри еще хранил ночную прохладу, но скоро должна была прийти жара и духота. Лежавший рядом с Фаун Даг вздохнул и пошевелился, потом крепче прижал ее к себе. Что-то твердое ткнулось в ее бедро, и Фаун медленно улыбнулась, поняв, что это не его рука.

«Я так и думала, что пикник пойдет ему на пользу».

Даг уткнулся лицом в волосы Фаун, подтверждая ее весьма приятную догадку, и Фаун извернулась так, чтобы оказаться к нему лицом. Из-под полуопущенных век глаза Дага блестели, и Фаун погрузилась в его полусонную улыбку, как в мягкую подушку. Даг поцеловал ее в висок, в губы, потом скользнул губами по шее. Фаун позволила своим рукам начать блуждать по его телу, даря и получая наслаждение от прикосновения к его теплой коже в первый раз после того, как Даг был вызван в Рейнтри. Он прижал ее к себе еще крепче, радуясь близости ее мягкого тела. Теперь они не нуждались в словах... ни подсказок, ни вопросов больше не было. Чья-то рука трижды громко хлопнула по коже шатра, и резкий женский голос окликнул:

– Даг Редвинг Хикори!

Даг застыл и беззвучно выругался. Он прижал к груди лицо Фаун, словно пытаясь помешать ей что-нибудь сказать, и не ответил на зов.

Хлопки раздались снова:

– Даг Редвинг Хикори! Выходи, я знаю, что ты там.

Даг раздраженно зашипел сквозь зубы. Ощущение твердого предмета у бедра Фаун, увы, исчезло.

– Здесь нет никого, кто носит такое имя, – ворчливо откликнулся он наконец.

Голос снаружи зазвучал раздраженно:

– Даг, не дури, я не в подходящем настроении. Мне это нравится не больше, чем тебе, могу тебе доложить.

– Едва ли такое возможно, – пробурчал Даг, но со вздохом сел, провел рукой по всклокоченным со сна волосам и потянулся за своими короткими штанами.

– В чем дело? – нерешительно спросила Фаун.

– Это Дови Грейхерон. Она заместительница представителя острова Двух Мостов в совете в этом сезоне.

– Нас вызывают?