кафе, вошла и заказала кофе. Дождь усилился; Этли смотрела в окно, как он барабанит по лужам, пила кофе и не находила в потоках дождя ничего позитивного. Совсем ничего. С другой стороны, она грандиозно продвинулась в поисках сестры. Мерси похитил Ито Винченцо и отдал Аткинсам; Лен Аткинс, в свою очередь, передал ее Джо и Дезире Аткинс. В какой-то момент – Пайн не знала, когда именно, – Мерси переселили из комнаты в доме в пещеру, запертую на замок.

Этли сидела за столиком, а ее разум все глубже погружался в ужасные мысли. Вместо того чтобы найти сестру живой и здоровой или хотя бы выяснить, где покоятся ее останки, она обнаружила, что Мерси, возможно, убила одного или двух человек, а сейчас скитается неизвестно где и ее дальнейшая судьба покрыта мраком. Пайн понимала, что после стольких лет жестокого обращения она едва ли могла рассчитывать, что узнает в Мерси свою сестру…

Она закрыла глаза, и перед ее мысленным взором снова появился образ Мерси с видеозаписи.

В течение первых шести с лишним лет жизни Пайн постоянно находилась рядом с сестрой. А затем целых тридцать лет – ничего. До настоящего момента. И ей никак не удавалось объединить образ женщины на видео с маленькой милой девочкой, которой нравились чайные вечеринки – и которая неизменно приходила на помощь, если у Пайн возникали какие-то проблемы.

Я просто хочу ее найти. Хочу ей помочь. Хочу, чтобы она… имела ту жизнь, которая у нее должна была быть.

К счастью, зазвонил телефон и отвлек ее от мрачных размышлений.

– Алло?

– Привет, агент Пайн, это Даррен Кастер из Трентона. Вы говорили со мной о том, как я работал на Ито Винченцо.

– Да, мистер Кастер, что я могу для вас сделать?

– Ну, вы просили меня перезвонить, если я что-то вспомню. Так и случилось. Дело в том, что я перепутал даты.

Пайн напряглась.

– Прошу меня простить. Какие даты вы перепутали?

– Я сказал вам, что начал работать в автомастерской в две тысячи первом году…

– Да.

– Я ошибся, – продолжал Кастер. – Я начал работать в две тысячи втором, а не первом. В первую неделю июня. Мне следовало бы сразу сообразить. Ведь через три месяца случилось первое сентября.

– Вы уверены?

– Да. Я проверил данные банковского счета с заработной платой и некоторые другие записи, которые вел.

– Есть какая-то определенная дата? Это может оказаться очень важным.

– На самом деле да, – уверенно ответил Кастер. – Он не вышел не работу первого июня. Я помню из-за того, что день рождения моей жены – второго.

День рождения?

– Надеюсь, это вам поможет, – проговорил Кастер.

– О да, очень поможет, мистер Кастер. Вы мне невероятно помогли.

Этли отключила связь и посмотрела на телефон. Ужасная, странная мысль металась у нее в голове, словно рикошетирующий шарик в пинболе. Она позвонила Блюм.

– Нам нужно срочно встретиться с Джеком Лайнберри. Прямо сейчас.

Глава 77

Пайн вела машину быстро и почти все время молчала. Она не стала объяснять Блюм, почему ей потребовалось срочно встретиться с Лайнберри. Этли даже не могла заставить себя озвучить собственные мысли. Если окажется, что она права, это будет чудовищно.

«Однако теперь меня уже ничто не удивит…»

Она заранее сообщила о своем визите, и ворота открылись, как только Этли представилась. Они подъехали к дому, и Пайн с удивлением увидела Лайнберри, встречающего их у двери. Он пользовался ходунками, но двигался довольно уверенно.

– Вам стало лучше, – заметила Блюм.

– Да, я чувствую себя лучше. Сейчас собирался перекусить, можете ко мне присоединиться.

– Ну, я-то определенно проголодалась, – Блюм опередила Пайн.

Они перешли в застекленную оранжерею, откуда открывался вид на заднюю часть поместья, где рабочие заканчивали работу над коттеджем. Им оставалось привести в порядок четвертую стену, после чего они начнут укладывать стропила крыши.

– Надеюсь, больше в моем доме не будет взрывов, – сказал Лайнберри, бросив взгляд на бригаду строителей.

Ланч подала горничная. Он оказался невероятно вкусным, но Пайн едва прикоснулась к еде, что отметили и Блюм, и Лайнберри. Когда он вопросительно посмотрел на Кэрол, та лишь пожала плечами.

Все трое закончили есть, перешли в библиотеку и с чашками кофе в руках уселись напротив камина, в котором потрескивал огонь. Начался легкий дождь, снаружи было холодно; тепло и огонь доставляли особое удовольствие.

– Вам удалось узнать что-то новое? – спросил Джек. – Вы собирались в Толивер?

– Мы узнали очень много, – ответила Пайн. – И все новости плохие; слушать их будет неприятно.

Казалось, Лайнберри потрясли ее резкие слова. А Блюм удивленно посмотрела на Этли.

– Господи, – пробормотал Джек, – надеюсь…

– Нет, она не мертва, – оборвала его Этли. – Во всяком случае, по нашей информации.

– Но что тогда? – нетерпеливо спросил он.

– Ее держали в заключении в Толивере, – ответила Пайн. – Но не Аткинсы, о которых я тебе рассказывала, а его сын и невестка.

Лайнберри наклонился вперед и поставил на стол чашку с кофе. Он выглядел бледным и смущенным.

– Ты сказала «держали в заключении»? – переспросил он.

– Да. В запертой пещере, в которой я не поселила бы и собаку. Там было грязно и отвратительно.

– Агент Пайн, – укоризненно сказала Блюм, – Джек все еще не поправился.

Но казалось, Пайн ее не слышала.

– Она жила как животное, Джек. И никто ей не помог. Никто не пришел, чтобы спасти. В результате она спасла себя сама.

– Но как… что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что она разорвала цепи, выбила дверь тюрьмы и попыталась бежать.

– Попыталась бежать?

– Очевидно, это всего лишь мои предположения, но я думаю, что, когда она попыталась сбежать, Джо Аткинс ее догнал, – ответила Пайн. – Может быть, он собирался заставить ее вернуться. Может быть, убить.

Этли с такой силой сжала деревянные подлокотники кресла, что костяшки ее пальцев покраснели, а руки задрожали. Блюм это заметила.

– Агент Пайн, с тобой все в порядке? – спросила она.

Казалось, Пайн вновь ее не услышала; она не сводила взгляда с Лайнберри.

– Но Мерси развернула ситуацию на сто восемьдесят градусов. Она атаковала Джо Аткинса. Я могу только представить ненависть, которую она справедливо к нему питала за то, что они с женой с ней делали. Мерси так его избила, что он получил серьезную травму головы. Она была крупной, выше меня, и сильной. Им следовало иметь это в виду, даже если б Мерси не получила мощный эмоциональный заряд. Джо Аткинс был мелким мужчиной, и она быстро с ним справилась. Отняла нож и…

Лайнберри так сильно подался вперед, что едва не упал с кресла.

– И что? – спросил он приглушенным голосом, полным ужаса.

– Я думаю, она ударила его ножом в спину, перебила аорту и убила, – закончила Пайн.

Джек откинулся на спинку кресла, его дыхание стало тяжелым.

Блюм схватила стакан с буфета, налила в него воды из графина и поспешно дала Лайнберри. Он выпил половину и вернул стакан, поблагодарив Кэрол взглядом, хотя его лицо все еще искажал ужас.

Блюм бросила на