– Пожалуйста, отец… – Милан нащупал нож в рукаве и посмотрел на слугу. Он не мог этого сделать. Только не на глазах у Пьетро и Луизы. – Позволь мне увидеться с ней хотя бы еще раз. – Он продолжал говорить шепотом, чтобы слуги не поняли, о чем идет речь. В конце концов, никто, кроме Нандуса, Нок и Раинульфа, не знал о его связи с Фелицией.

– Пьетро! Скажи моему сыну, что тот, кто хочет торговаться, должен также что-то предложить.

Старик снова послушно повторил слова священника.

Милан нашел поведение своего отца смешным, но сдержал улыбку.

– Ты хочешь, чтобы я отправился в Красный монастырь. Ты добьешься своего. Но я обещаю тебе, что меня выдворят оттуда еще быстрее, чем Джулиано. Я буду притворяться глупым, не буду слушаться и позабочусь о том, чтобы имя Тормено навсегда потеряло уважение.

Между бровями его отца появилась глубокая складка.

– Если же ты пустишь меня к Фелиции всего на несколько часов, тогда я выложусь по полной в Красном монастыре. Я буду сыном, который станет верховным священником. Сыном, которого ты всегда хотел. – Слова вызывали привкус желчи у него во рту. Но он был готов сделать все, чтобы принести Фелиции серебряную трубку.

– Скажи моему сыну, что он слишком часто разочаровывал меня, Пьетро. Красивые слова ничего не стоят… Он должен дать мне клятву.

Не услышав, что говорил Милан, Пьетро выглядел все более и более озадаченным. Но он повиновался.

– Клянусь могилой моей матери, что все будет так, как я сказал, – торжественно заявил Милан.

– Представляешь, Пьетро, мой мальчик вбил себе в голову, что непременно хочет сегодня залезть на шлюху, прежде чем завтра отправиться в монастырь.

Кровь прилила к щекам Милана. Его рука крепко сжала деревянную ручку ножа. Полный ненависти, он посмотрел на своего отца. Он поплатится за это!

Нандус вытащил запечатанное письмо из левого рукава своей ризы и передал его Милану.

– Скажи моему сыну, чтобы он принес это письмо капитану Долендо. Затем он должен следовать приказам капитана. Если он выполнит это, то получит возможность поскакать на своей шлюхе.

Милан ослабил хватку вокруг спрятанного ножа и дрожащей рукой взял письмо.

ДАЛИЯ, ТЕМНИЦА СТРАЖИ, УТРО, 17-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

– Твой отец, похоже, не знает, чего хочет! – Капитан Лоренцо Долендо, казалось, кипел от ярости. Они спустились по лестнице в темницу и достигли коридора, где находились камеры. Пять стражей стояли наготове. Они выглядели озадаченными, когда их капитан неожиданно появился, и спешно отдали честь. – Ступайте! – резко приказал Лоренцо. – Ваша служба закончена.

Мужчины явно опешили, но не стали задавать вопросов.

Капитан помахал письмом перед носом Милана.

– Я считаю, что твой отец… – Похоже, в последний момент Лоренцо все же овладел собой и не стал говорить то, что действительно думал. – Твой отец… странный. Эта женщина опасна, даже если она ранена. Не позволяй ее красоте ослепить тебя. Это изящество змеи. Тебе действительно не стоило бы оставаться с ней наедине.

Милан не мог поверить своим ушам. Он понятия не имел, что было в письме его отца. Но побыть наедине с Фелицией… это именно то, на что он надеялся. Он прочистил горло.

– Значит… э… я последую приказам моего отца. Вы же знаете, каким он может быть, если ему не подчиняются.

Маленький капитан глубоко вздохнул:

– Отец небесный мне свидетель, это я знаю. – Он с явным сочувствием посмотрел на Милана и добавил: – Хотя мне пока что не приходилось испытывать на себе публичную бастонаду. – Лоренцо остановился перед дверью камеры в середине коридора. Он все еще казался нерешительным. – А у тебя вообще есть опыт? Ты ведь еще так молод…

Милан почувствовал, как кровь прилила к его ушам. Что это еще должно означать?

– Э… что вы?..

– Твой отец пишет, что я должен дать тебе несколько часов, чтобы допросить ее, и что ни при каких обстоятельствах этот допрос не должен прерываться третьими лицами.

Часы наедине с Фелицией! Этого он никак не ожидал от своего отца. Может быть, Нандус все же помилует ее? Но как этот подарок соответствовал его холодному поведению ранее на лестнице?

– У тебя есть опыт? – повторил Лоренцо свой вопрос.

– Конечно. Мне не было даже пяти лет, когда я впервые увидел, как мой отец проводит уголовный допрос. Во время военного похода в Швертвальд. Ну, вы знаете, отрезанные пальцы и все такое… Я многому научился.

Капитан пробормотал что-то невнятное и покачал головой.

– Семья Тормено, – произнес он громче и отцепил от пояса большую связку ключей. Капитан открыл замок, и Милан потянулся к засову на тяжелой дубовой двери, но тут Лоренцо положил руку ему на плечо. – И тебе не нужны стражи? Или принятые… инструменты допроса?

– Я и так узнаю все, что мне нужно.

– Знаешь, что я думаю? – Во взгляде капитана читалось недовольство. – Я думаю, что сегодня вечером принесу тебя к отцу завернутым в саван. Эта женщина намного больше, чем просто воровка. Она опасна, и ей нечего терять. Завтра в полдень она будет повешена. Этот допрос…

– Необходим! – решительно произнес Милан.

Лоренцо убрал руку.

– Каждый сам кузнец своего счастья, юный Тормено.

Милан больше не слушал капитана. Его сердце сильно билось. Тяжелая дверь камеры распахнулась. Фелиция стояла посреди убогого тюремного помещения. Яркий луч света падал через маленькое окно высоко в стене и окутывал золотым сиянием ее плечи и распущенные рыжие волосы. Выражение ее лица было суровым. Вызывающим.

– Я пришел по поручению верховного священника, чтобы допросить тебя, воровка, – произнес Милан твердым голосом.

– Мне нечего тебе сказать, – самоуверенно ответила герцогиня.

Дверь закрылась за Миланом.

На лице Фелиции появилась улыбка.

Они оба прислушались, пока шаги Лоренцо в коридоре не затихли. Затем она прыгнула на него. Ее ноги сомкнулись вокруг его бедер, ее руки обвились вокруг его шеи. У Милана подкосились ноги, когда она осыпала его поцелуями.

– Я всегда знала, что ты придешь, – сказала она, запыхавшись, и продолжила целовать его.

– Я… мне очень жаль…

Ее горячие губы на его губах заставили Милана замолчать, и он попятился к койке, когда Фелиция начала снимать с него рубашку.

– Нам нужно поговорить, – начал Милан еще раз, но она снова заставила его замолчать своими дикими поцелуями.

ДАЛИЯ, ТЕМНИЦА СТРАЖИ, ПОЛДЕНЬ, 17-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

Раздался громкий стук в дверь камеры.

– Все в порядке?