Через некоторое время подоспевшие врачи скорой помощи обнаружили, что девушка еще жива, диагностировали острое отравление и отвезли пострадавшую в отделение токсикологической реанимации.

* * *

Железо и колеса – в психиатрическом реабилитационном центре их было слишком много. Здесь все двигалось. Железные столики, койки, каталки, кресла – все было на колесах.

Белый цвет и пустые взгляды. Запах моющих средств и безумия. Белый глянцевый пол и резкий белый свет освещения. И взгляды, взгляды, эти многочисленные взгляды, пустые, отстраненные, устремленные в никуда.

Нельзя забывать считать шаги.

Сорок четыре – до процедурной.

Пятьдесят шагов до холла, где у пальмы с высоким фикусом стоял желтый велюровый диван.

Двести двадцать шагов до выхода.

Сто восемьдесят девять шагов по улице от выхода до любимой лавочки у клумбы с тюльпанами.

Папа кормил Соню манной кашей. Мама надевала ей махровые розовые носки. Волосы девушки неаккуратными прядями спадали на лицо, некоторые были испачканы кашей. После завтрака родители вымоют ей волосы. Девушка могла справиться и сама, но они знали, что она не станет ни есть, ни одеваться, несмотря на то, что может чувствовать холод или голод. Тем более, не станет мыть волосы. Она ничего не будет делать сама. Соня угасла, и родителям было больно это осознавать. Было больно смотреть на дочь, которая изменилась до неузнаваемости. Она как будто стиралась из жизни, стала блеклой и прозрачной.

– Ты поправишься, дочка, – сказала мама, успокаивая больше себя, чем дочь. – Тебе дают лекарства нового поколения, они помогут тебе. Все будет хорошо. Скоро ты вылечишься, и мы поедем домой.

– Я не хочу домой, – Соня посмотрела на маму пустым взглядом. – Я хочу остаться здесь. Здесь нет надписей. Нет голосов. Здесь они меня не видят. И не будут винить.

– Никто тебя не винит. Ты ни в чем не виновата, – сказал папа.

– Виновата, – медленно по слогам произнесла Соня. Голос был глухой и чужой. – Стены меня судят. Они часто говорят, что знают правду и что скоро все узнают. Стены мучают меня. Их голоса сводят с ума. Но здесь нет голосов.

Соня посмотрела по сторонам.

– Слышите? – она замолчала и безумным взглядом пробежалась по стенам. – Пусто. Ничего нет. Здесь стены молчат. Не судят. И я не хочу отсюда уходить. Хочу остаться.

* * *

Тот, кто выносит приговор, должен сам осуществить казнь.

Эта мысль постоянно вертелась в голове у Алисы.

В своей собственной истории девушка никогда не была положительным героем, и никогда им не станет – это она понимала хорошо. Она не сможет остаться чистой и не замарать руки в крови своих врагов.

Девушке на почту пришли доказательства о проделанной работе от нанятых ею школьников-фрилансеров – фотографии сделанных надписей на асфальтах, стенах и заборах в тех местах, на которые указала Алиса, а также диктофонные аудиозаписи, снятые в момент разговора с Соней. Фрилансеры, парень и девушка, действовали по разработанному Алисой сценарию и, якобы случайно сталкиваясь с Соней на улице, говорили текст, придуманный Алисой. Девушка хорошо знала маршрут бывшей подруги – где она любит гулять, каким путем идет из школы домой, какой дорогой ходит в магазины, и надписи по ее указанию были сделаны в этих местах. Алиса взяла часть личных накопленных средств, полученных от родителей, и перевела фрилансерам за выполненную работу.

Таргетированную рекламу «ВКонтакте», которая так пугала Соню, Алиса создала сама. Установила соответствующие настройки рекламы так, чтобы она показывалась пользователям, состоящим в конкретном сообществе. Когда-то давно Алиса и Соня создали свою смешную группу, частную и закрытую от посторонних, которая называлась «Три Глотки», где размещали смешные посты о трех глупых девчонках с лодочной станции. Потом подруги забросили группу, но в ней до сих пор находилось два участника – Соня и Алиса. Алиса писала текст объявления и добавляла к нему ссылку перехода на разные нейтральные чужие сайты – продажа игрушек, салон красоты, доставка пиццы и суши, – чтобы еще больше запутать жертву.

Девушка даже подготовила плакат и листовки и приехала в свой старый город, где на балконе стоящей у железнодорожной станции многоэтажки дожидалась Соню.

Алиса решила свести бывшую подругу с ума. Это стало бы для нее достойным наказанием.

* * *

Алиса сидела в одиночестве под проливным ливнем на трибунах до боли знакомой лодочной станции в своем родном городе. Девушка вымокла до нитки, но не замечала этого. Она смотрела на водную гладь реки, покрытой мелкой рябью дождя. Струи холодной воды стекали по волосам и лицу, проникали под одежду. Девушке хотелось взорваться рыданиями, но ни один всхлип не вышел из груди. Что ее привело в этот город? Может быть, старые воспоминания, которые в последнее время стали такими обрывочными и размытыми. Она вспоминала, как вместе с Соней они проводили здесь столько времени. Алиса будто перенеслась на три года назад, в сухой и солнечный майский день. Она увидела Соню, которая визжит поросенком и бегает по площадке от Теодора. Смотрела на Пелагею, отпивающую из банки и громко смеющуюся над чьей-то шуткой. Повернув голову, она заметила себя и Назара, играющих в настольный теннис. Назар наигранно хмурился – он проиграл третий раз подряд. А Алиса довольно улыбалась. Может быть, он проигрывал ей специально, чтобы она могла порадоваться?

А если сухая погода сохранится и на выходные, то семьи Алисы, Сони и Назара смогут пойти в лес на пикник. Дядя Вася возьмет гитару и будет играть песню «Ах, Алиса». Как было здорово в то время…

Но воспоминания развеялись, как дым. И девушка перенеслась обратно, под холодный проливной дождь.

«Мы сделали это, маленькая Алиса», – произнес ливень голосом Мэда.

– Мы сделали это, – эхом ответил голос Алисы. – Виновные наказаны, – задыхаясь от душащих ее противоречивых чувств, сказала девушка дождевому потоку. Шум дождя заглушал ее речь.

«Все кончилось, девочка. Почти все».

С чувством глубокой тоски она достала из кармана бумажный листок со списком, который тут же стал мокнуть. Свершилось то, к чему она так долго шла. Но счастлива ли она? Удовлетворена ли тем, что месть наконец-то свершилась?

Нет. В жизни Алисы все так поменялось. Ей больше не хотелось жить своим мрачным прошлым и доводить до конца старую месть. Ей просто хотелось все забыть. А впереди Алису ждал удивительный мир, наполненный движением, музыкой, улыбками, яркими красками, и в этом новом мире ее всегда будет вести за руку человек, которому она доверяет куда больше, чем себе. И этот человек – чудесная добрая девушка с необыкновенной улыбкой, от которой всегда сладко пахнет ежевикой. Но будет ли она счастлива в этом мире, как она будет жить, имея выжженное на душе, причиняющее боль, отвратительное и убогое клеймо?

У любого человека могут рождаться желания и мечты, стремления, цели и безумные навязчивые идеи, на достижение которых он тратит годы. Но проходит несколько лет. Он взрослеет или, уже будучи взрослым, приобретает жизненный опыт, и вдруг, оглядываясь назад, с ужасом понимает, что что-то изменилось. Он стал другим или изменился мир вокруг него – неважно. Главное, что теперь ему больше не нужно то, к чему так стремился столько времени. В жизни человека появились новые цели и новые желания и стремления, а все старое кажется теперь таким неважным. Но его пронзает боль, как будто камень бросили в спину. Как же так? Разве можно все бросить? И предать самого близкого человека – себя самого, того, кем он был раньше. Столько времени потрачено на достижение цели, он не жил ничем другим, у него просто не было другой жизни, – а теперь человек плюет в лицо старому себе, отказываясь доводить начатое до конца. Нет. Он не посмеет все бросить – ведь до конца осталось совсем немного… и он доходит до финиша только, чтобы отдать дань прошлому, несмотря на то, что его ценности давно поменялись.