— Благодарю. Весьма тронут вашим вниманием, — дружелюбно улыбнулся он. — Отличная вещь. Любимый напиток Гуэда.

— Это сырой ром, — пояснил Пинки, — его обожает лоа смерти по имени Гуэда.

— Тебе известны наши обычаи, — отметил Даймент, — и ты рассказываешь о них своему другу. Очень хорошо, что ты помогаешь своему другу. Но кто из вас нуждается в помощи доктора?

Я смахнул выступившие на лбу капельки влаги. А по спине пот уже стекал потоком.

— Помощь нужна мне, — вымолвил я. — Меня интересует Байрон Бодро. Я пытаюсь его найти, и мне сказали, что он был твоим другом.

— Бай-рон… — со вздохом протянул Даймент — У Байрона не бывает друзей.

— Мы слышали, ты его знал, — вмешался Пинки.

— Давайте-ка лучше выпьем! — Даймент отвинтил пробку, сделал здоровенный глоток и протянул мне бутылку.

Даже в полутьме я видел, как по его подбородку стекает слюна. Слюна, отсутствующая верхняя губа, кашель и стоны в соседней комнате… Одним словом, мне очень не хотелось прикладываться к бутылке. Но я чувствовал, что должен это сделать. Ром обжёг внутренности, но жар, как ни странно, показался мне приятным. Пинки пить отказался и вернул бутылку Дайменту.

Мои глаза полностью адаптировались к темноте, и я смог лучше рассмотреть доктора. Передо мной был очень тощий (неужели СПИД?!) человек, в некогда белой, а теперь просто грязной исподней рубашке и потрёпанных шортах. Его ноги украшала пара пластиковых вьетнамок.

— Зачем тебе Байрон? — спросил он и тут же, подняв руку ладонью вперёд, продолжил: — Нет. Пока не говори. Давай-ка вначале взглянем, что скажут карты.

Доктор извлёк колоду засаленных карт и разложил их перед собой на столе. Затем в каком-то лишь ему известном порядке удалил каждую пятую или шестую карту и вновь сдал сам себе несколько листков. Карты были настолько потрёпанными, что, когда он развернул их веером, листки сложились и упали на костяшки его пальцев. Мне показалось, что у меня начались галлюцинации, поскольку положение карт напомнило мне картину Сальвадора Дали «Течение времени». На картине, как вы, может быть, помните, изображены расплавившиеся и поникшие часы. Даймент с помощью левой руки вернул карты в вертикальное положение и, слегка прищурившись, принялся их изучать.

— О'кей! — Он сложил карты и положил стопку на стол рубашкой вверх. — Теперь скажи мне, почему тебя интересует Байрон?

— Я думаю, что он похитил моих детей. Двоих сыновей.

— Неужели?

— И я думаю, что он намеревается их убить.

— Хм… — произнёс Даймент, побарабанив пальцем по месту, где когда-то находилась верхняя губа.

— Мне нужна твоя помощь.

— Вот что я тебе скажу. Байрон пришёл ко мне, когда убил ту маленькую собачку. Ты об этом слышал?

— Да.

— После этого никто не хотел с ним разговаривать. Родители приказали детям сторониться Байрона. Церковь — его церковь — повернулась к мальчику спиной. Он нашёл меня ночью на кладбище, где я изготавливал веве (ритуальные символы, с помощью которых жрецы вуду вызывают духов). Байрона моё занятие заинтересовало, и я ему кое-что рассказал. На следующий день он пришёл ко мне после школы и предложил свою помощь. Он выполнял мелкие поручения, убирал в клинике и даже выгребал дерьмо из-под несчастных страдальцев, — кивнул Даймент в сторону соседней комнаты. — Взамен он просил меня научить его всему тому, что я знаю.

Доктор отпил из бутылки и протянул её мне. Я последовал его примеру и сделал большой глоток.

— Что же касается собаки, — продолжил Даймент, покачивая головой, — мы обсуждали этот случай. Я сказал, что в убийстве собаки, как таковом, нет ничего плохого. Ведь собака — всего лишь курица, только с хвостом.

— Что это должно означать?

Даймент оставил без внимания мой вопрос.

— Плохо то, что он убил животное только для того, чтобы наблюдать за тем, как оно истекает кровью. «Байрон, — сказал я ему, — это никому не принесло пользы. И в первую очередь — тебе». Убийство собаки было совершенно никчёмным. Оказалось пустой растратой джуджу.

— И что последовало за этим?

— Ни-че-го, — объявил Даймент.

— Боюсь, я вас не понял.

— Ответ, который ты ищешь, находится там, — показал он на алтарь. — Прямо перед тобой.

Я посмотрел на алтарь, но, кроме набора жутковатых или странных безделушек, ничего не узрел.

— Ничего, кроме этого, я тебе сказать не могу, — закончил Даймент.

— Но ты же мне ничего не сказал. Тебе известно, где сейчас Байрон? Как я могу его найти?

— Ты кое-чего не понимаешь, мой друг, — с сожалением покачал головой Даймент. — Байрон — часть бизанго. Мы являем собой закрытый кружок. Сказав тебе о нём, я нарушу обет. Предам доверие.

Пинки попытался убедить Даймента нам помочь и даже предложил ему деньги. Я тоже просил о помощи. Но доктор был неумолим.

— Мой рот на замке, — пошутил он.

— Но ведь есть же какой-то обходной путь, — не сдавался Пинки. — Такие возможности всегда существуют.

— Возможно, и есть такой путь, — согласился доктор. — Но только один. Если твой друг хочет узнать больше, он должен стать частью бизанго. Тогда у нас не останется тайн друг от друга.

— Отлично, — вмешался я. — Куда надо ставить подпись?

— Всё не так просто, — рассмеялся Даймент. — Существует особая церемония. Ритуал посвящения.

— Я готов на все.

— Некоторые люди, проходя через этот ритуал, чувствуют себя не очень хорошо. Ведь во время посвящения вы должны до конца верить мне и бизанго. После завершения ритуала вы станете вуду — то есть одним из нас.

— Что значит «верить до конца»? — спросил я.

— Вы должны нам полностью доверять, — пояснил Даймент. — Это то же самое, что садиться в аэроплан. В самолёте вы полностью отдаёте себя в руки пилота и людей, построивших машину. Абсолютно им доверяете. Вы застёгиваете ремень безопасности. Самолёт разгоняется по взлётной полосе. Вы не знаете, какая сила удерживает его в воздухе, вам не известно, что за люди им управляют, но вы до самого конца сидите на привязи и в итоге оказываетесь в том месте, куда хотели прилететь. Вот так же вы должны верить и в бизанго. Если вы проходите обряд посвящения, то верите нам до конца, — закончил он.

— Не знаю, — протянул Пинки. — Я слышал, что обряд бывает опасным.

— Опасным? Вне всякого сомнения. Переход через улицу тоже представляет опасность. Да, мы вызываем лоа, мы их знаем, можем о чём-то просить, но контролировать их мы не в состоянии.

— И о Байроне ты мне скажешь только после посвящения?

— Да, именно так, — кивнул Даймент.

— В таком случае к делу. Можете на меня рассчитывать.