–Очень хорошо, проклятая душа. Ты действительно предотвратил дальнейший ущерб, который мог быть нанесен моей стае. Поэтому я считаю твою сделку со Старейшиной выполненной. Ты заслужил нашу благосклонность.

Рейк театрально поклонился.

–Ваша справедливость сравнима только с вашим знанием птиц.

После чего он поднялся, похоже, готовый оставить Холта и Талию на произвол судьбы, когда Страж окрикнул его.

–Стой, Рейк. Мы еще не закончили.

Рейк снова грациозно поклонился.

–Что насчет детенышей?

–О, точно!– спохватился Рейк, будто совсем об этом забыл.– Да-да. Они имели удовольствие наблюдать, как я спас их жизни, уважаемый Страж.

Из носа Западного Стража повалил зеленый дым.

–Они низшие члены Ордена, к которому принадлежит Повелитель Штормов. Должно быть, они помогали ему.

–Нет, если только Повелители не тренируют младших членов своего Ордена, атакуя их в полную силу,– заметил Рейк.– С другой стороны, прошло много времени с тех пор, как я сам тренировался там.

Стража остроумие Рейка явно не позабавило. Внимательно изучив Холта и остальных, сузив глаза, огромный дракон уставился на Эша.

–Слепота…

Двое «изумрудных», оскалившись, двинулись к Эшу, который попятился, а их с Холтом связь начала гудеть.

–Эй!– крикнул Холт. Отбросив в сторону все церемонии, которые, возможно, следовало соблюдать, он подбежал к своему дракону.– Держитесь от него подальше!

В отчаянии подросток умоляюще посмотрел на Рейка. Их предполагаемый спаситель ответил взглядом, говорившим: «Каждый сам за себя». Но Холт готов был поклясться, что Рейк крепче сжал древко своего оружия.

Помощь пришла к ним от Пиры. Рыча и собирая пламя для атаки, драконица загородила собой Эша.

–Назад!– взревела она. Обжигающая сила гудела в ее голосе. Должно быть, на это Пира потратила последнюю магию своего ядра.– Назад, или будете иметь дело со мной. Я унаследовала свою песню от самого Старейшины Огня, того, кто подчинил своей воле пылающие горы. Этот детеныш находится под моей защитой.– В завершение своих слов драконица принцессы щелкнула зубами.

Вопреки нависшей над ними опасности Холт вспыхнул от радости.

–Ты готова отдать собственную жизнь за этого детеныша?– спросил Страж.– Никогда раньше я не встречал дочери огня, что согласилась бы терпеть слабых.

–Он – величайшее оружие в борьбе со Скверной,– заявила Пира.

Страж от души расхохотался.

–Сомневаюсь.– Его глаза снова впились в Эша.– Хм… этой песни я не знаю.– Потом дракон перевел взгляд на Холта. И снова у подростка возникло ощущение, что кто-то дотрагивается до его души.– И связь… такая чистая…– Казалось, это обстоятельство обеспокоило Стража.– Докажи, что говоришь правду.

Еще один изумрудный дракон шагнул к ним навстречу. На его шее висели виноградные лозы, и на каждой – нечто похожее на свертки из таких же больших листьев, что покрывали Броуда. Одна из виноградных лоз сползла с его шеи вниз и, заскользив по траве, остановилась перед Эшем. Сомкнутые листья развернулись, открывая ветку ежевичного куста. Колючек на ней было больше, чем ягод, а сохранившиеся плоды покрылись зеленой слизью.

–Хватит ли у тебя сил?– спросил Холт.

–Думаю, да,– ответил Эш.– Только на что-то маленькое.

Белый свет с таким ярким центром, что края казались совсем черными, собрался у его морды, и Эш осторожно вложил его в ветку. Как и ожидалось, куст исцелился. Колючки, съежившись, отвалились, а плоды увеличились в размерах и созрели.

Со стороны стаи раздалось удивленное рычание вперемежку с урчанием.

Глаза Стража расширились, и он склонил голову.

–Я судил слишком поспешно. Успокойтесь,– добавил он, взглянув на тех «изумрудных», что до этого угрожали Эшу. Но они уже отступили, так же низко склонив головы.

Холт, как и Талия, вздохнул с облегчением. Рейк кивнул и опустил оружие.

–Прошу простить поведение моей стаи,– проговорил Страж, но Холт ему не поверил.

–Нет,– заявил он.– Не прощу.

Рейк поморщился.

–Холт…– застонала Талия.

Подросток знал, что ведет себя неразумно. Броуд непременно бы его одернул, указав, что он снова думает сердцем. Но Холт ничего не мог с собой поделать. Если Пира изменила свое отношение к Эшу, значит, и дикие драконы тоже на это способны.

–Нельзя убивать таких, как Эш. Признайтесь, что не стали бы останавливать свою стаю, если бы мой дракон не обладал этой силой.

Холт почувствовал, как магия Стража снова вторглась в его душу, на этот раз это прикосновение было сильнее – как если бы целитель проводил внимательный осмотр.

–Возможно, ты прав, дитя,– сказал Страж почти печально, но, овладев собой, продолжил:– Подобные открытия будут очень интересны моему Старейшине. Ни один изумрудный дракон прежде не рождался с такими способностями. Мы почувствовали эту силу где-то далеко в лесу, и эта сила уничтожила частицу Хвори. Мы считали, что только Всадник в ранге Повелителя может обладать такой силой.

–Я не изумрудный,– возразил Эш.– Я сын Луны. Моя песня написана ночью.

Это заявление прозвучало как удар грома. Если драконы могли обмениваться потрясенным шепотом, то именно этим они и занимались: тихо рычали, гортанно урчали и вертели головой, чтобы посмотреть друг на друга.

–Лунный?– задумчиво произнес Страж.– Магия света. Да… это может все объяснить. Выйди вперед, Эш.

Эш неуверенно подчинился. Его огромные голубые глаза были устремлены в какую-то далекую точку за правым крылом Стража, который опустил голову, будто близость помогала ему почерпнуть информацию.

–Ах да, я слышу ноты, похожие на луну и звезды. Незрелые, как первое чириканье певчей птички. Да, ты сын ночи.

–Вот это уже интересно,– пробормотал Рейк, заинтересованно покосившись на Холта. И в голове подростка сразу вспыхнула картинка: стаким же видом Иона Кук изучал каждый новый необычный рецепт. Только от подобного внимания Холту стало некомфортно.

–Рождается новая стая, а мир растет,– провозгласил Страж и, запрокинув голову, взревел так, будто весь мир только что склонился перед ним.

Сейчас он излучал безграничную радость. Невидимая сила Стража превратилась в осязаемую: прямо в воздухе распускались цветы, скалы и камни взметнулись вверх, устремляясь дальше в небо, и земля задрожала под их ногами.

Все закончилось так же быстро, как и началось. К Стражу, который все же продолжал гортанно урчать, вернулась его невозмутимость.

–Мой Старейшина оказался прав: яне должен был терять веру в то, что однажды природа сама отыщет решение.

–Если позволите мне спросить, почтенный… Страж,– осторожно начала Талия.– Что вы делали в Умирающем лесу?