– Некоторые называют слабостью то, что на самом деле является силой. Намного труднее заставить себя умереть, имея возможность избежать смерти, чем умереть, пытаясь убивать других. Крест символизировал самоотверженность и желание спасти других людей, – пылко возразил Линкольн.

– Иисус Христос принадлежал к низшей расе – к евреям. Он был обычным человеком, который использовал свою харизму для того, чтобы манипулировать окружающими в личных целях.

– Ничего подобного. Он призывал современников изменить свое мировоззрение и больше не жить по закону «око за око, зуб за зуб», – не унимался Линкольн.

Фон Либенфельс сердито бросил кусок мяса, который он держал в руках, на тарелку и посмотрел на чернокожего американца.

– Я не собираюсь вступать в дискуссии с негром. Немедленно заткнитесь!

В комнате воцарилась тишина, а минуту спустя фон Гердер произнес:

– Четвертый волхв не признал Иисуса Христа истинным Мессией, и когда он уезжал из Египта, на него снизошло откровение об Арийском мессии, который явится, чтобы спасти арийцев и очистить их. Этому мессии предстоит пройти через определенные подготовительные этапы.

– И Адольф Гитлер через них уже, наверное, прошел, – пробурчал Геркулес.

– Ему осталось пройти всего один, господа. Именно поэтому мы и держим вас здесь – чтобы лишить вас возможности ему помешать, – усмехнулся фон Либенфельс.

– Гитлер сейчас находится в этом доме, да? – вдруг спросил Эрисейра.

Фон Либенфельс и профессор фон Гердер переглянулись, а затем профессор поднялся с дивана и жестом показал Эрисейре следовать за ним. Португалец вышел из гостиной вслед за фон Гердером, который держал его на прицеле, пошел вверх по лестнице на второй этаж. Через несколько секунд раздался выстрел, а еще чуть позже в гостиную вернулся улыбающийся фон Гердер.

– Ну что ж, господа, очень скоро вы сможете отдохнуть от своих житейских забот, – попытался пошутить фон Либенфельс. – Профессор, пожалуйста, продолжайте.

Фон Гердер жестом показал Геркулесу, что он – следующий, Геркулес молча вышел из гостиной и проследовал с профессором на второй этаж. Раздался выстрел, а затем наступила жуткая тишина. Алиса, не выдержав нервного напряжения, уронила голову на плечо Линкольну и начала всхлипывать, а у Линкольна, человека бесстрашного, на лице промелькнуло испуганное выражение. Вскоре в коридоре послышались шаги.

– Уважаемый профессор, это все равно, что убивать барашков, да?

– Да, Либенфельс, – послышался в ответ голос, который принадлежал отнюдь не профессору фон Гердеру.

Фон Либенфельс, увидев в дверях Геркулеса, на секунду удивленно замер, а затем выхватил пистолет и выстрелил. Пуля лишь чиркнула испанца по щеке, и тот мгновенно среагировал – выстрелил в фон Либенфельса. Тот вскрикнул и рухнул на пол. Линкольн в тот же миг бросился к нему и выхватил из руки пистолет.

– Проклятые отбросы, вы все равно его не остановите! – прохрипел, корчась от боли, фон Либенфельс.

– Мы, по крайней мере, попытаемся это сделать.

– Вы не сможете убить человека, о котором сказано в пророчествах. Другие пытались это сделать, и у них ничего не получилось!

– Всегда есть хоть какой-нибудь шанс, – парировал Линкольн, подкрепив слова мощным ударом кулаком по физиономии фон Либенфельса.

– А Эрисейра? – встревожено спросила Алиса.

– К сожалению, он мертв, – ответил Геркулес.

Алиса выскочила из гостиной и стремительно побежала по лестнице на второй этаж. Минуту-другую спустя она, рыдая, вернулась в гостиную, подошла к Геркулесу и прижалась лицом к его груди.

– Мне жаль, что так получилось, Алиса, – пробормотал Геркулес, обхватывая ее руками.

– Геркулес, но почему?…

Линкольн схватил фон Либенфельса за грудки и, подняв с пола, усадил в кресло. Затем он стал с размаху давать ему оплеухи.

– А теперь вы нам расскажете, где находится Адольф Гитлер, – сурово приказал Геркулес.

– Этот негр – сумасшедший. Вы можете меня убить, если хотите, но я не собираюсь вам ничего рассказывать, – бросил в ответ фон Либенфельс, изнемогая от полученных ударов.

– Мне кажется, он прячется в каком-нибудь укромном месте здесь, в этом доме, – предположил Линкольн, оставляя австрийца в покое. – Почему бы вам не осмотреть дом, пока я буду беседовать с этим ублюдком?

Алиса и Геркулес вышли, а Линкольн снова приблизился к фон Либенфельсу и с силой пнул ногой по его ране, отчего тот заорал так, что его крик было слышно во всем доме.

– Раз уж ты орешь, свинья, то ори, как свинья высшей расы.

Фон Либенфельс скорчился от боли, выплевывая какие-то ругательства себе под нос. Через несколько минут вернулись Геркулес и Алиса: они не обнаружили в этом доме и малейшего следа Гитлера.

– Ну, и что мы теперь можем предпринять? – спросила Алиса.

– Я уверен, что он где-то здесь. И ему рано или поздно придется выйти из своего убежища, – настаивал Линкольн.

– А вдруг вы ошибаетесь? Что тогда? – засомневалась Алиса.

– Искать Гитлера по всему Мюнхену – это какое-то безумие, – ответил чернокожий американец. – Поэтому нам придется рискнуть.

Трое друзей переглянулись, и у них снова возникло ощущение, что они потерпели поражение, что Эрисейра погиб совершенно напрасно и что вокруг них действуют неведомые темные силы, тягаться с которыми бесполезно.

Берлин, 31 июля 1914 года

Десятки офицеров сновали по коридорам и лестницам. Ультиматум, который несколько часов назад кайзер предъявил России, привел в движение военную машину Германии, а военное министерство стало похоже на встревоженный улей. Генерал фон Мольтке отдавал приказы и распоряжения, читал донесения и телеграммы. Вся армия приводилась в состояние полной боевой готовности, началась всеобщая мобилизация.

– Господин генерал, все ваши приказы переданы, – доложил один из адъютантов фон Мольтке.

– Будем надеяться, что мы не опоздали. Из Москвы пришел ответ?

– Пока еще нет.

– Сколько человек мы можем поставить под ружье?

– Более пяти миллионов.

– Очень хорошо, – сказал генерал. – Я хочу, чтобы приказ о мобилизации напечатали во всех газетах и чтобы на улицах городов по всей Германии были вывешены агитационные плакаты. Выполняйте!

Фон Мольтке понимал, что времени у него очень мало. Россия не станет медлить с ответом, а восточные рубежи Германии должным образом не защищены.

– Как только нам станет что-нибудь известно, немедленно сообщите об этом кайзеру.

– Будет исполнено.

– Ну что ж, будем молиться за то; чтобы русский медведь как можно дольше не просыпался. Если русские нападут на нас в ближайшие двадцать четыре часа, нам несдобровать!