— Аликот! — рявкнул Никльби. — Уводи отсюда девчонку!

— У меня разрегулировалось зрение! — ответил паровик. — Найдите кого-нибудь из моих клонов!

В часовую башню влетело еще несколько деревянных бочонков. Они покатились по полу, заполняя помещение удушливым дымом. Блэк тут же зашелся кашлем, перемежая приступы каскадом изощренных ругательств. Пелена дыма сделалась настолько плотной, что Молли потеряла подводника из вида. Дым имел сладковатый запах и щипал глаза, как уксус. Вдыхать его было все равно, что дышать ватой. Горло девушки болезненно сжималось, дышать с каждой секундой становилось все труднее и труднее.

Молли, ломая ногти, поползла по полу, в надежде отыскать Никльби и своих остальных друзей, но в задымленном помещении это оказалось невозможным. В следующее мгновение башня содрогнулась от взрыва, вслед за которым послышался металлический грохот — это с петель слетела бронированная входная дверь. Дрожа всем телом, Молли почувствовала, что ее окутывает темнота. Неудивительно, что она не услышала, как за оконную металлическую раму башни зацепился первый абордажный крюк.

* * *

— Что там завернуто в одеяло, которое он тебе дал? — поинтересовался Гарри Стейв.

— Я пока еще даже не успел развернуть сверток, — ответил Оливер. — Святой отец сказал, что это подарок. Что-то такое, чем он сам уже давно не пользуется.

— Лучше бы он попытался найти того самого горняка, которого мы ищем, пользы было бы куда больше, — заметил Гарри. — Старик сказал, что знаком с его сыном. Неужели это трудно, отыскать одного-единственного граспера?

На нижней лестничной площадке появился священник.

— Все зависит от того, насколько сильно этот самый граспер желает остаться ненайденным, Гарольд.

— Приятно удивлен тем, что у тебя по-прежнему острый слух, старина.

— Однако мое чувство гостеприимства в последнее время сильно пошло на убыль. К счастью для нас обоих, тот самый сын горняка только что зашел ко мне в церковь. Он ждет на заднем дворе вместе с вашим паровиком, но будь острожен, этот странник более чем просто напуган.

— Давно бы так, — ответил Гарри.

— Да будет тебе, Гарри, он ведь старик, — попытался смягчить прямолинейность своего спутника Оливер. — Просто он уверен, что совсем скоро отправится в вечные странствия по Кругу.

— Возможно, он прав, — согласился Ловец волков.

В хосписе при церкви он увидели граспера, о котором говорил священник. Тот явно нервничал, потому что стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, отчего подошвы его башмаков громко скрипели. Увидев, что священник возвращается, он заметно успокоился.

— Знакомьтесь, это Мабвой, — представил его священник. — Его отец состоял в комитете горняков.

— Садитесь, друг мой, — предложил Гарри. — Мы не сделаем вам ничего плохого. Люди, которые убили вашего отца, сейчас пытаются убить меня и этого юношу.

— Вы только не обижайтесь, если ваши слова не слишком утешат меня, — произнес граспер. — Я пришел сюда лишь потому, что мне сказали, будто меня ищут друзья его преподобия. Совсем скоро эти узнают, что вы хотели увидеть меня. Тогда они убьют меня, так же как и моего отца… да и вас, пожалуй, тоже.

— Ваш отец приезжал к нам в Хандред-Локс, — сообщил Оливер.

— К вам? — Граспер посмотрел на Оливера так, будто только что обратил внимание на его присутствие.

— К моему дяде, — уточнил юноша. — Он приезжал повидаться с моим дядей Титусом.

— Понятно, да, он туда ездил пару раз. Хотел кое-кому поведать о том, какие безобразия творятся на здешних рудниках. Мне почему-то казалось, что он встречался с каким-то чиновником из Гринхолла.

— А почему он не хотел сообщить о том, что здесь происходит, местным властям? — спросил Гарри.

— Да ведь они и виноваты в здешних безобразиях, — ответил граспер. — И при этом делают вид, будто ничего дурного тут не происходит. В Шэдоуклоке даже волос с головы не упадет без ведома губернатора. Все здесь знают об этом. Жаловаться ему все равно, что жаловаться разбойникам на ограбление почтовой кареты. Один из торговцев, побывавших в наших краях, сказал отцу, будто знает кое-кого, кто помог бы решить наши проблемы. И это стоило ему жизни.

— Это стоило жизни и моему дяде, — признался Оливер. — Ваши убийцы приехали в Хандред-Локс и прикончили его.

— Соболезную твоему горю, парень. — В голосе граспера прозвучало искреннее сочувствие.

Гарри осторожно выглянул в окно. Стимсвайп стоял на страже возле церковной стены, внимательно наблюдая за прохожими. Его главной задачей было вовремя выявить в толпе зевак тех, проявляет излишний интерес к церкви. Лорд Уайрберн был пристегнут к его боку, и его мрачноватое присутствие напоминало о том, что древний рыцарь в любой момент готов отразить любое нападение.

— Расскажите о ваших проблемах, — попросил Стейв.

Граспер усмехнулся, однако в его улыбке не было ни малейшей тени юмора.

— Вы готовы слушать меня весь день? Вряд ли. Я попытаюсь объяснить покороче. Все началось три года назад. Комитет горняков пополнился новыми людьми, молодыми и энергичными. Радикалы. Они потребовали прибавки жалованья. В общем, ничего нового.

— Ваш отец пользовался там уважением.

— Он тоже состоял в комитете, — продолжил граспер. — Сначала они не соглашались с радикалами — те не проявляли должного уважения к старикам. Радикалы их не послушались и без их согласия отправились прямо к губернатору с требованием реформ. И тот уступил. Без всяких там стачек, без призывов к соблюдению правил труда. Он просто сказал «да», выразил свое согласие.

Гарри издал странный горловой звук, нечто среднее между стоном и возгласом недоверия.

— Похоже, вы знаете, как это бывает, — заметил граспер. — Каждый пенни достается у нас потом и кровью, его приходится буквально вырывать из карманов хозяев. В Шэдоуклоке нет такой общественной бани, которая не была бы построена в качестве уступки на массовую забастовку или уличные беспорядки. И вот радикалы просят, а губернатор безропотно дает им все, что они хотят.

— Представляю, какой это вызвало переполох, — высказал предположение Гарри.

— Со старым комитетом было покончено, — сообщил граспер. — После этого радикалов стало просто невозможно остановить. Они прибрали к рукам всю власть над горняками. Начали расхаживать по улицам будто истинные хозяева города.

— Но почему тогда я не вижу на улицах улыбок на лицах у тех, кто возвращается домой с рабочей смены? — спросил Гарри.

— Что ж, денег нам прибавили, — ответил сын убитого горняка. — Но при этом прибавилось и проблем. Неожиданно начали куда-то исчезать опытные горняки. Сначала считанные единицы, главным образом старосты гильдий. Прокладчики туннелей, установщики крепежа, инженеры. Лучшие люди города. Без них стало гораздо труднее следить за безопасностью работ в рудниках. — Граспер распахнул ворот рубашки, показывая присутствующим следы ожогов на поросшей жестким мехом груди. — Взрывами газа убило четырех парней из моей бригады. Раньше такие утечки газа тотчас же обнаружили бы и устранили. Теперь, пожалуй, не найти такого рабочего, который смог бы отличить один конец буровой трубы от другого. Новый комитет запретил систему ученичества — она якобы способствуют неизбежному усилению кастовых различий. Рабочих из города исчезло так много, что теперь в рудники отправляют даже сопливых мальчишек.