населении». Проводимая внутренняя политика большевиков позволила резко сократить уровень социального неравенства и неграмотности населения, а также обеспечила широкий доступ населения к образованию, здравоохранению, социальной защите и высшим государственным постам. Но в Пенделке еще долго оставалось значительное количество кулацких хозяйств, а также торговцев и «заводчиков». Так, в 1925 г., в списке «О бывших помещиках, оставленных в пределах принадлежащих им имений в 1918 г.» указаны: бывший фабрикант Дебердеев Ю. А. (семья – 9 едоков, 6,33 десятин земли (около 3,5 га), 8 домов), бывший фабрикант Дебердеев И. М., бывший заводчик Дебердеев С. М., бывший кулак Усманов Х. М. и бывший заводчик Чураков Аб. М. проживают в общественных постройках, оставленных в их пользование[147].

По материалам анкет крестьян-лишенцев, имеющихся в различных архивах в большом количестве, можно отметить, что зажиточные крестьяне часто занимали выборные должности в сельских советах, являлись их председателями, хотя в Конституции РСФСР 1918 г. утверждалось, что «эксплуататорам нет и места ни в одном из органов власти». На повышение политической активности крестьянства, особенно зажиточно-кулацких слоев, партийное руководство ответило мобилизацией бедноты как своей непосредственной опоры, и резким расширением преследований. Арестам подверглись, прежде всего, «бывшие» – это помещики, белые, священники, представители интеллигенции и, конечно, кулаки (ГАПО, Ф-р. 889, оп. 1, дд. 1–6611).

Отметим при этом, что к выборам допускались и все категории граждан, «добывающие средства к жизни производительным и общественно полезным трудом», а также домохозяйки. В то же время не могли избирать и быть избранными лица, использовавшие наемный труд с целью извлечения прибыли, жившие на нетрудовой доход (проценты с капитала, доходы с предприятий и т. п.), торговцы, монахи и священники, бывшие полицейские, жандармы, члены царской семьи, душевнобольные, находившиеся под опекой и осужденные за корыстные и порочащие преступления. Но в условиях стабилизации обстановки в стране в 1925 г. была принята Инструкция ВЦИК о выборах городских и сельских советов и о созыве съездов советов, в которой подчеркивалось, что не должны лишаться избирательных прав определенная категория лиц, применявшие наемный труд в сельском хозяйстве. Не отстранялись от выборов кустари и ремесленники, владельцы и арендаторы мельниц, сложной с/х техники при условии наличия в хозяйстве одного наемного работника или двух подмастерьев (учеников), если они лично участвовали в работе. Новая Инструкция от 4 ноября 1926 г. снова значительно расширила круг лишенцев. В их число попали лица, «закабалявшие окружающее население» путем систематического предоставления в пользование сельскохозяйственных машин, скота или предоставлявшие кредит «на кабальных условиях», бывшие офицеры и военные чиновники белых армий. Избирательных прав лишались земледельцы и владельцы предприятий (мельниц, маслобоен и других), а также ремесленники и кустари, применявшие наемный труд. Лишенцы не имели возможности занять любую должность, а также учиться в средних специальных или высших учебных заведений, их труд оценивался по самым низким расценкам, не получали никаких пособий, пенсию и иных льгот. В 1936 г. их избирательные права вновь были восстановлены.

(ГАПО, Ф-р. 1666, оп. 1, д. 3), 1925 г.

Из протокола заседания членов Татаро-Пенделской избирательной комиссии от 16 ноября 1928 г. (председатель – Лазуткин; присутствовали: Бичурин А.Х, Дебердеев И. Ю., Кашаев И. Ш., Агишев И. Ю., Агишев И. М., Чапаев В. С.) мы узнаем список лишенцев из Тат. Пенделки в количестве 48 чел. (за исключением ныне умерших Мендялова и Богдалова). Еще в январе 1927 г. на заседании Тат. Пенделского сельского избиркома (председатель – Агишев) лишили избирательных прав Бичурину Адилю, Бичурина Исхака, Богдалов Мусю, Богдалова Хайруллу, Дебердеева Хасяна (восстановили в правах) как относящихся к категории торговцев, имеющих патент 1-го разряда. Также фабрикантов Хасяна Усмановых (шерстомойка) и членов его семьи и «заводчиков» – семьи Абдуллы Чуракаева, Ибрагима Дебердеева, Умяра Тенишева и его брата Ишмухамета, Абдуллы Дебердеева, Ахметжана Агишева и др.

На следующем заседании, проходившем 27 января 1927 г., были рассмотрены заявления лишенных избирательных прав об их восстановлении в правах. Заявление Еникеева М. С. было рассмотрено, и комиссия удовлетворила его просьбу, а Бичурин А. Х. не был восстановлен (против выступили: Агишев, Дебердеев и Акчурин; за восстановление: Юртаев и Силяйкин), а дело Кашаева С. Х. отложили до следующего заседания. При этом Еникеев утверждал, что никогда торговлей не занимался. Имеет в своем хозяйстве одну козу и две овцы. Его «накрыли» финагенты на базаре, когда торговал инструментами по овчинному делу, поскольку денег дома не было, а перед этим искал подработку по выделке овчины в Сердобском уезде и Беково, но не нашел. Тенишев И. И. тоже был вскоре восстановлен, «так как показал себя как образцовый хозяйственник-середняк, три года являлся членом сельсовета и ничем не торговал» (проголосовало 5 чел. – за восстановление, и 1 – против (Силяйкин). Заявление Богдалова Халила и его сына-инвалида также было рассмотрено положительно.

Отмечалось, что Богдалов Х., хотя и имел патент, но он сам ослеп, а его сын никогда не имел патента (проголосовало 5 чел. – за восстановление, и 1 – против (Силяйкин). Восстановили в правах Дебердеева Хасяна и Агишева Ибрагима («так как недвижимого имущества не имел, торгового патента не имел, хотя в прежние годы занимался кустарной торговлей в разноске и варкой мыла, чужой труд не эксплуатировал, не жил на иждивении брата Умяра (как это утверждают), был организатором машинного кооператива). Голосовали в обоих случаях также – пять голосов против одного (Силяйкин – против). Но Еникеев М. С. снова был лишен избирательных прав, поскольку являлся арендатором паровой мельницы. Но его племянники – Али, Искандер, Мустафа и Абдулла, восстановлены в правах. Они работали на мельнице лишь мастерами, а арендаторами не являлись, наемных работников не имели и занимались преимущественно хлебопашеством.

(ГАПО, Ф-р. 1666, оп. 1, д. 1), декабрь 1926 г.

По всей видимости, очевидные «клановость и кумовство» членов сельсовета не оставила безразличной некоторую часть населения Пенделки, и жалобы поступили в вышестоящие органы управления. Так, 8 февраля 1927 г. прошло совместное собрание Анненковского Волостного совещания с председателями сельских советов и избиркомов (председатель – Кулаков; члены: Муратов, Бичурин, Столяров и др.), на котором отмечалось, что члены избиркомов недостаточно ответственно отнеслись к делу по лишению избирательных прав, предоставляли справки лишь с положительной стороны, а с отрицательной умышленно скрывали, во многих случаях не имели представления о политических настроениях крестьянства. Также превысили свои полномочия, поскольку решения о лишении избирательных прав должен рассматривать Волизбирком. Не велась работа по подготовке к избирательному процессу с женщинами. Постановили: В течение 5 дней наладить делопроизводство, составить списки избирателей с «мощностью их хозяйств», составить справки