Исполнительный комитет Кузнецкого уездного Совета 2 марта 1927 г. издал постановление по вопросу неправильного лишения избирательных прав, когда применялось «расширенное толкование» Инструкции ВЦИК о выборах советов. Указывались случаи:

а) лишения прав, когда продается хлеб своей выпечки,

б) крестьяне, продающие на рынках хлеб и прочее как продукт своего производства,

в) крестьяне, применявшие наемный труд в 1903–1915 гг., а сейчас хозяйства их середняцкие и ниже,

г) бывшие торговцы (более 10 лет назад),

д) лица, состоящие в данное время на службе (учителя в частности), но по своему бывшему происхождению принадлежат к составу зажиточного и эксплуатирующего класса. «В связи с этим, Уизбирком предлагает срочно пересмотреть все списки лишенцев и восстановить их в правах. При пересмотре лишенцев необходимо иметь в виду, что Инструкция ВЦИК по перевыборам направлена исключительно против кулачества и лиц, занимающихся эксплуатацией с целью наживы и торговли, как живущих на нетрудовой доход» (ГАПО, Ф-р. 1112, оп. 1, д. 238).

Бланк со сводками участия населения на выборах сельсоветов показывает, что численность населения Анненковской волости Кузнецкого уезда составляло в нач. 1927 г. 18858 жителей, из них от 18 лет – 8627. При этом лица, прибегающих к наемному труду с целью извлечения прибыли было 14 чел., лица, живущие на нетрудовые доходы – 35, торговцев – 140, служителей религиозного культа – 22, бывших царских полицейских – 14, осужденных – 2, умалишенных – 5, красноармейцев (на службе) – 1, батраков – 13, земледельцев – 7933. Всего поселений в волости было 14, с числом избирателей – 8338 чел., из них 259 были лишены на данный момент избирательных прав. Приняли участие в выборах 10 сельсоветов 3142 чел. (при установленной минимальной явке – 35 %), а переизбраны 192 депутата. Из проживающих в волости 1027 татар, на выборы явились 356 чел. Мы видим, что количество лишенцев было небольшим – 259 чел., а это число семейств – и того меньше, поскольку часто лишались и взрослые члены семьи, которые так или иначе соучаствовали в извлечении нетрудовых доходов. Жены священников, как правило, также лишались избирательных прав.

Выписка из протокола об исключении из списков лишенных избирательных прав Дебердеева Х. Ю., бывшего торговца… (поскольку) проживал исключительно на доход, полученный от сельского хозяйства и кустарной работы в кожевенном производстве, 1930 г.

В 1920-е гг. роль общины в хозяйственной и культурной жизни деревни была очень высока. Надо сказать, что сельские советы как высший по Конституции 1918 г. орган власти на селе, реально оказались поначалу неспособны взять на себя все задачи административного управления, а приоритет в принятии решений принадлежал сельскому сходу. Земельная обеспеченность бедняцких хозяйств по сравнению с дореволюционным временем к 1924 г. возросла примерно на 30 %, середняцких – на 12–15 %, а зажиточных несколько уменьшилась, а кулацкие хозяйства потеряли значительно – до 45 %. Но, прежде всего, увеличилась земельная обеспеченность мелкопосевных крестьянских хозяйств и значительно уменьшилось количество голодающего населения. Батраков на селе также стало существенно меньше. Так, из предоставленных сведений по избирателям видно, что в Анненковской волости безлошадных и бескоровных людей (избирателей) числилось в количестве 1915 чел. Имели по одной голове лошади и коровы 3814 избирателей. Более 500 имели по 2 и более головы в своем хозяйстве коров и лошадей, а одну корову (без лошади) имели 1680 чел. из тех, кто имел право голоса на выборах. После раздела частновладельческих земель внутри сельского общества земельные отношения окончательно запутались.

Документы свидетельствуют, что в 1921–1922 гг. земельные отделы уисполкомов оказались перегружены спорными делами о семейно-имущественных отношениях и споров внутриобщинного землепользования. Так называемая «бескоровность» бедных крестьян была унаследована от царского режима, а массовый истерический забой скота самими же крестьянами в процессе коллективизации еще более резко усугубил ситуацию. Коров было недостаточно и в колхозе, и на личном подворье, а взять их было негде, и быстро вырастить не было возможности. Очень плохо обстояли дела с добровольным самообложением налога среди крестьянского населения. Различные постановления Уисполкомов и Волисполкомов прямо указывало о том, что особенно много проблем на это счет в богатых селениях, к которым, несомненно, относилась и Пенделка. Указывалось о необходимости проведения собраний, а также добиться полного самообложения, проводя подготовительную работу среди бедняков и середняков. При противодействии кулацких элементов проведению самообложения, принять все меры, сообразуясь с местными условиями – к изоляции их, недопущения кулаков к участию на собраниях и лишению их избирательных прав (ГАПО, Ф-р. 1666, оп. 1, д. 1).

Кооперативное строительство в Кузнецком уезде в дореволюционное время в целом развивалось довольно слабо, и количество кооперативных заведений к моменту революции было всего 33, из числа которых на долю потребительских обществ приходилось всего 7. Производственные сельскохозяйственные, а также промысловые отсутствовали совершенно. Начиная с 1923 г., в период НЭПа, успешному развитию способствовали вольное членство и предоставленные кооперативным объединениям государственных льгот. В уезде к тому времени имелись три группы потребительских организаций: сельские, фабрично-заводские и городские, которые в свою очередь были объединены в одном Райсоюзе потребительских обществ.

Уже к концу 1925 г. наблюдалось значительное расширение сети подобных обществ и количества пайщиков по всему уезду, а также отмечалось об увеличении паевых капиталов (на 68,7 %) и торговых оборотов. Расширение сети торговых заведений дало возможность углубить потребкооперацию и в селениях. Фабрично-заводские потребобщества имелись в 1923–1925 гг. в Кунчеровской и Чаадаевской волостях. В целом в течение 1925 г. число обществ увеличилось с 7 % до 11, 5 %., а число пайщиков достигло 3066. Наибольшее увеличение числа потребобществ приходилось на Евлашевскую, Неверкинскую и Наскафтымскую волости. Наряду с ростом количества пайщиков увеличился и процент кооперативных хозяйств, и колебался от 2.6 % – в Атлашинской волости до 14,2 % – в Неверкинской. Из общего количества потребительских обществ по уезду в 1924 г. наибольший процент приходился на Кунчеровскую волость (16,8), а в 1925 г. он приходился на Неверкинскую волость (16,5).

Сбыт готовой продукции ремесленников-одиночек, как правило, производился ими самими на местных рынках или в самом селении. Но немалая доля товара продавалась перекупщиками в других районах. Например, щепной товар направлялся в южные регионы, где отсутствовали леса. Но овчина и шерсть завозилась в район также с юга, поскольку местного сырья для кожевенной и суконной промышленности не хватало или не соответствовало требуемым качествам. Показатели занятости в кустарно-ремесленной промышленности крестьянских хозяйств в каждой волости показывают следующие величины: Анненковской – 30,8 %, Барановской – 11,4 %, Камешкирской – 31,5 %, Кунчеровской – 12,4 %, Чаадаевской – 7,1 %, Неверкинской – 6,6 % и т. д. Таким образом, наименее промысловой волостью являлись Неверкинская и Чаадаевская – волости, где проживало значительное количество татарского населения.