наехал на Ники и попытался отжать его стриптиз-клубы. Ники пожаловался Сонни:

— Мы вчера переговорили и порешали, что за мной двенадцать клубов, а за человеком Кудрявого десять. Сегодня этот беспредельщик заявился в мой клуб и тряс бабки с одной из девочек. Типа она должна ему платить, чтобы танцевать в моем клубе.

— Пусть Левша организует мне встречу с этим Кудрявым в понедельник, — распорядился Сонни. — Я все улажу.

Как-то вечером мы с Красавчиком и Сонни отправились в ресторан «Крисчи», который располагался неподалеку от клуба, на Лоример-стрит, 593. Мы давно облюбовали это местечко. Хозяева души не чаяли в Сонни и обслуживали его и всех его спутников, как королей. Мы даже не открывали меню, а просто заказывали все, что хотели, и повара готовили специально для нас.

Мы уселись за барной стойкой, чтобы пропустить пару стаканчиков перед ужином.

— Мне нравится, как ты управляешься с делами во Флориде, — начал Сонни. — Со ставками, с ростовщиками. Ты самостоятельный, тебя не надо подгонять. Ты не клянчишь деньги, в отличие от остальных.

— Спасибо на добром слове, дружище.

— В конце года должны появиться списки на вступление в семью. Я могу порекомендовать пятерых, и у меня уже есть свой список. Красавчик на первом месте. Четверо остальных — родственники посвященных, поэтому они вне очереди. Но в следующий раз ты будешь на первом месте. Надеюсь, в следующем году.

— Сонни, это огромная честь для меня. Ценю это. Рад, что ты такого мнения обо мне.

— Тебя за наркоту привлекали?

— Неа.

— Отлично. Наркота сейчас как красная тряпка для копов. Они трясут всех, у кого уже есть приводы по этому делу. В общем, так держать, и в следующем году попадешь в списки.

— Я безумно рад. Это моя мечта, Сонни.

Я не лукавил. Ни одному агенту еще не удавалось стать посвященным мафиозо, находясь во внедрении. Посвящение открывало передо мной невиданные доселе горизонты.

— Так, теперь про Тони. Ты в нем уверен? Готов поручиться?

— Конечно. Из того, что я вижу: он умеет делать бабки и правильно себя вести.

— Если так пойдет дальше, я его тоже внесу в списки. Вы оба заслужили.

Мы переместились за стол, где нас уже ожидали свежий итальянский хлеб и салат с фасолью. Я решил рискнуть и еще раз поднять тему Левши, который продолжал доить Росси. Нас с Тони волновала эта проблема, мы продолжали тратить кучу бюджетных денег на рестораны и перелеты Левши. После нашего предыдущего разговора Сонни приказал урезать расходы на нашего друга, но ситуация не изменилась. Я все сильнее переживал, что Сонни заметит это и подумает, что я не выполняю его приказы.

Я хотел показать Сонни, что слежу за ситуацией. Если уж откровенно, Росси был и моей дойной коровой.

— Тут такое дело. Извини, что лишний раз поднимаю тему. В общем, Тони уже на пределе. Он тратит кучу бабок на Левшу и постоянно ноет мне об этом.

— Я-то, блядь, каким боком к этому всему, Донни?

По его тону я понял, что мой план не сработал.

— Сонни, я просто предупреждаю. Если Росси психанет и свалит, мы потеряем и клуб, и все связи.

Сонни ковырял вилкой в салате:

— Донни, у тебя два варианта. Либо ты сам разбираешься с Левшой, либо с ним разбираюсь я. Если мне придется вмешаться и он меня ослушается, я ему ноги нахуй отрублю. Какой вариант выбираешь?

— Я человек Левши, поэтому, я сам с ним разберусь. Не хочу, чтобы у него были проблемы. Не хочу конфликтовать с ним и не хочу, чтобы вы ругались между собой. Давай так: ты предупрежден, но это все пока между нами.

— Лады, — кивнул он. — Между нами. Но если ты не решишь вопрос, тогда вмешаюсь я.

17

Облава

Как и в предыдущие несколько лет, жена и дочери полетели на рождественские праздники в Нью-Джерси к нашим родственникам.

Ближе к вечеру в сочельник я заглянул в гости к Левше и Луизе, чтобы поздравить их с наступающим. На столе у них стояла небольшая елочка. Я подарил Левше две рубашки, а он вручил мне подарочный сертификат на сто баксов в «Лейтонс», магазин мужской одежды на Бродвее. На сертификате красовалась подпись: «Моему хорошему другу Донни от Левши».

Затем я отправился в Бруклин и немного потусовался в «Моушн лаундж». Сонни отвел меня на кухню и вручил два музыкальных центра. Он рассказал, что Кармин купил пятьдесят таких стереосистем с рук у знакомого водителя грузовика. Серийные номера на упаковках отсутствовали.

— Это тебе и Тони на Рождество. Поставите у себя в квартирах во Флориде, — объяснил он.

Затем я откланялся под предлогом того, что меня ждет «девочка в Джерси» на праздничный ужин.

Утром на Рождество все снова собрались в клубе. Я попил кофе, посидел с ребятами часов до трех или четырех, а потом отправился в Джерси на рождественский ужин к своей семье.

Через два дня после Рождества мы с Левшой и Сонни собрались в подсобке «Моушн лаундж».

— Завтра утром, — начал Левша, — ты поедешь в Монтичелло, в тамошнюю закусочную. Я тебе дам номерок, по которому надо позвонить и спросить Эла. Он к тебе приедет и передаст стволы.

Местечко под названием Монтичелло располагалось возле горного хребта Кэтскилл, в паре часов езды на северо-запад от Нью-Йорка. Я пару раз бывал там на местном ипподроме.

На улице стояла жуткая холодрыга. Ехать пришлось медленно из-за снега и гололеда. К десяти утра я все же добрался до закусочной «Мисс Монтичелло». Отыскав таксофон в зале, я набрал номер, который мне дал Левша, и переговорил с Элом:

— Это Донни из Нью-Йорка. Буду сидеть за барной стойкой. Рост выше среднего, темные волосы, коричневая кожаная куртка.

Спустя несколько минут ко мне подошел мужчина:

— Донни? Эл.

Эл оказался грузным типом среднего роста в очках. Мы заказали кофе. Он сообщил, что родом из Нью-Йорка, но живет в Монтичелло последние пять лет. Мы пожаловались друг другу на погоду.

— Так, мне пора, — я засобирался.

— Пойдем, получишь подарки на Рождество.

Мы вышли на парковку, Эл подвел к своему линкольну. Я запомнил номер, чтобы потом внести его в отчет. Эл открыл багажник и достал коробку, размером и формой похожую на обувную, которая была замотана в праздничную бумагу и обвязана красной лентой.

— Спасибо за подарочек, — кивнул я.

— Осторожней на дорогах.

По пути я съехал с шоссе Палисейдс и остановился на пустой площадке возле моста Джорджа Вашингтона, где стояли телефонные будки. К