Заговорщически подмигнув. Рис направился к двери. Не зная, что он еще затеял, чтобы поразить ее, Джессамин ждала его возвращения, затаив дыхание. До нее донесся его шепот — по-видимому, за дверью был кто-то еще. Потом вдруг она услышала какой-то странный скрипучий, мяукающий звук и окаменела от удивления.

Не прошло и нескольких секунд, как Рис вернулся. В руках у него была плетеная корзина с крышкой.

— А теперь, госпожа, молю вас, присядьте! Я принес вам подарок. Пусть он пойдет в счет искупления грехов — во время нашего путешествия я вел себя как форменный идиот! Надеюсь, он вам понравится!

Растерянная улыбка появилась у нее на губах. Все еще не понимая, Джессамин с удивлением следила, как он опустился на колени у ее ног, В янтарных отблесках пламени, которые играли на его оливково-смуглом лице, Рис был дьявольски красив: еще влажные после купания волосы курчавились у него на лбу, темные тени подчеркивали словно высеченные из мрамора черты лица. У Джессамин заныло под ложечкой. Ей внезапно до боли захотелось обвить руками его шею и покрыть поцелуями смуглое лицо.

— Что это?

— Открой и посмотри.

Джессамин с любопытством приоткрыла плетеную ивовую крышку. Она давно заметила, что корзинка сердито покачивается из стороны в сторону, и почти ожидала, как что-то живое выпрыгнет оттуда прямо ей в руки. Наступила тишина. Бесшумно отложив крышку в сторону, девушка, затаив дыхание, заглянула в корзину. Из темноты на нее уставились два круглых карих глаза.

Джессамин издала восторженный вопль. В ответ на это существо забарахталось, отчаянно пытаясь выбраться наружу. Корзина покачнулась и рухнула на пол возле ее ног.

— О, Рис… Щенок!

Глаза Джессамин подозрительно заблестели, горло перехватило судорогой.

Осторожно протянув дрожащие руки, она извлекла на свет толстенькое лохматое существо. Малыш тут же восторженно облизал ей лицо розовым язычком, похожим на лепесток диковинного цветка, а потом устало ткнулся мордочкой в ее плечо и мгновенно уснул, убаюканный ласковым теплом ее тела. Прошло уже несколько дней с тех пор, как девушка со слезами поведала Рису об ужасной смерти верного Неда. Тогда он молча приласкал ее. И вот сейчас, догадываясь о той пустоте, что осталась в ее сердце после гибели старого друга, он подарил ей этот бархатный черный комочек, который, как он ничуть не сомневался, не замедлит занять еще теплое место Неда.

— Спасибо тебе, родной. Он просто прелесть!

Рис нагнулся и забрал задремавшего щенка из ее рук, ревниво рассчитывая получить свою долю ласки и нежности.

— Когда я уезжал, Бетси вот-вот должна была ощениться. К счастью, все прошло отлично. Она принесла шестерых, так что у меня было из чего выбирать. Похоже, из парня будет толк. Конечно, ростом он будет поменьше Неда, но из него выйдет отличный сторож для тебя, любимая. Ну а теперь скажи, как ты собираешься его назвать… Нед?

Она решительно покачала головой:

— Нет, это имя для меня священно. К тому же малышу нужно собственное имя, а не чужое. Может быть, назвать его Оуэном в честь вашего вождя? Если бы не он, может быть, мы никогда бы не нашли друг друга!

Рис любовно улыбнулся ей:

— Это точно. Не откликнись я, когда Глендовер позвал меня на помощь, никогда бы мне не отыскать свою прекрасную принцессу, которую злой волшебник вероломно похитил из высокой башни замка!

Джессамин радостно рассмеялась над его шуткой. На дне корзинки она обнаружила мягкую шерстяную подстилку и осторожно уложила кроху на эту импровизированную постель. Потом переставила корзинку поближе к камину, где было теплее, и откинула крышку, чтобы малыш смог вылезти.

Но тот не обнаружил ни малейшего желания покинуть свой уютный уголок, Он удобно устроился на одеяльце и завороженно уставился на пляшущие языки пламени. Глаза у него мгновенно начали слипаться, и очень скоро он задремал.

— Спасибо, Рис! Ты ведь знаешь, как я любила Неда. А этот малыш… он будет мне особенно дорог… ведь это ты подарил мне его.

Поцелуй Риса заглушил ее последние слова. Его нежные пальцы запутались в ее волосах.

— Ты настоящая валлийка в этом платье, — пробормотал он, скользя голодным взглядом по шерстяной ткани корсажа там, где она плотно облегала упругую грудь Джессамин и ее пышные бедра.

Польщенная его словами, она с довольным видом разгладила пышную юбку.

— Понятия не имею, кого я должна благодарить за наряд. Ведь все мои платья, к несчастью, так и остались в обозе сэра Ральфа. Даже то, самое мое любимое, которое ты мне подарил в Честере. Зато брошка со мной: я приколола ее как раз в тот день, и она так и осталась на платье.

— Не важно! Самое главное, что с тобой все в порядке. А платья я тебе куплю новые…

Рис перенес кувшин с вином и нагруженный едой поднос поближе к камину, и они уютно устроились в тепле у огня. Только теперь Джессамин поняла, что голодна как зверь. Вдвоем они моментально очистили целое блюдо жаркого из ягненка с густой подливкой, заедая его валлийскими пирожками с луком, потом перешли к супу, быстро расправились с ломтиками фруктового пудинга, щедро смазанного свежесбитым маслом, и пирогом с ревенем, обильно политым взбитыми сливками. Уже насытившись, они принялись лениво лакомиться вишнями.

Все было так вкусно, что Джессамин и не заметила, как проглотила такое количество, которого бы раньше ей хватило на несколько дней. Только вот сдобренное медом вино из можжевельника показалось ей немного странным на вкус. Однако уже после второго бокала оно пришлось ей по душе, тем более что напиток мгновенно ударил ей в голову.

Покончив с ужином, они предложили остатки щенку. И не прошло и нескольких минут, как малыш, расправившись с едой, блаженно засопел, уронив голову на край корзинки. Уютно устроившись перед камином, Джессамин наслаждалась теплом и сонно гадала, когда еще она чувствовала такое умиротворение и покой. Она потянулась к щенку и рассеянно провела рукой по его теплой головенке, мягкой, словно шелк. Ладонь ее коснулась маленького обмякшего тельца, и она с удивлением обнаружила, что он куда более сильный, чем кажется с виду: под мягкой черной шерсткой чувствовались упругие мускулы. Растрогавшись, она осторожно взяла его на руки, а тот, ничего не понимая со сна, что-то вяло пробурчал и лизнул ей палец.

— Это один из самых счастливых дней в моей жизни, — прошептала она, уютно откинувшись назад, к Рису, и чувствуя спиной жар его тела и твердые бугры мускулов.

К ночи поднялся ветер. Он тоскливо завывал в каминной трубе, яростно дергал ставни, и Джессамин покрепче прижалась к любимому, наслаждаясь исходившими от него силой и спокойствием.

— Завтра я представлю тебя моим людям, — пообещал он, ласково поглаживая ей плечи и спину. — Держу пари, этим дьяволам придется по вкусу их новая госпожа!

— Новая госпожа? — переспросила Джессамин, в удивлении широко распахнув глаза. — Неужели ты уже успел разорвать помолвку с Элинед?