Рейчел подошла к порогу темной спальни, чувствуя, что ей не следует туда входить. Она пододвинула к распахнутой двери кресло, стоявшее рядом с письменным столом, и вынула книгу, которую принесла с собой, – совершенно новую, еще не разрезанную.

– Сама я тоже ее не читала, так что нам предстоит познакомиться с ней вместе. Это роман сэра Вальтера Скотта, называется «Айвенго».

– Роман? Я не люблю романов.

– А какие из них вы прочли? – возразила Рейчел. Ответом ей была тишина. – Я так и думала. Очень многие джентльмены утверждают, что не имеют к ним интереса и не находят в вымышленных историях никаких достоинств, хотя на самом деле так и не удосужились познакомиться хотя бы с одной из них, – сказала она.

– Голова у мужчин поглощена куда большим числом забот и обязанностей, чем у женщин. Скажите на милость, что именно мы можем приобрести, тратя время на фантазии романистов? Такие вещи скорее годятся для развлечения юношей.

– Послушайте, и, возможно, поймете, чем они могут вас обогатить, – едко возразила Рейчел.

Ответом ей послужила наступившая в затемненной спальне напряженная тишина, а потому она принялась за чтение.

Рейчел читала около часа или даже немного больше – до тех пор, пока у нее во рту не пересохло и она не погрузилась в состояние глубокого спокойствия, которое у нее наступало, когда произведение захватывало ее целиком. Найдя в тексте подходящее место, она остановилась и прислушалась. Из темноты доносились лишь звуки глубокого, ровного дыхания. Заснул. Рейчел на миг закрыла глаза, почувствовав глубочайшее удовлетворение. Перед тем как уйти, она еще немного посидела в тишине и вдруг почувствовала искушение посмотреть на Джонатана во время сна, когда на его лице не видны следы гнева, страха или отчаяния.

* * *

На сей раз Пташка ждала очень долго, когда миссис Уикс выйдет из дома. Похоже, ее посещения Джонатана с каждым разом становились все продолжительнее, и девушка изо всех сил пыталась подыскивать убедительные причины, которые позволяли ей оставаться неподалеку от парадного входа, чтобы услышать, когда хлопнет дверь. Вот и теперь, едва заслышав заветный звук, она стремглав бросилась вверх по лесенке для слуг и сдавленным окликом привлекла внимание Рейчел Уикс. Та быстро обернулась и испуганно, едва ли не виновато, посмотрела на нее. Пташка сразу же заподозрила неладное и подумала, не слишком ли она доверилась этой женщине. Кто знает, что происходит между миссис Уикс и Джонатаном в тиши его комнат. «Уж не скрывает ли она чего от меня?» Миссис Уикс была бледна, держала спину очень прямо и шла напряженной походкой. «Она ступает словно каменная статуя. Как чучело Элис». Рядом с ней Пташка казалась себе низкорослой и неопрятной. Она почувствовала себя снова беспризорницей, как раньше, и это привело ее в колючее, раздраженное настроение, словно ей приходилось от чего-то обороняться.

Шагая бок о бок, они отошли на небольшое расстояние от дома Аллейнов, держась поближе к высокой стене сада, чтобы их никто не мог увидеть из окон, и повернулись лицом друг к другу.

– Ну вот, – сказала Пташка за неимением лучшего начала разговора.

– Что ж, твое лицо зажило, и я этому рада, – отозвалась миссис Уикс.

– В свое время на мне зажили куда худшие раны. Вы ничего не сказали Дику Уиксу? – спросила Пташка. – Это хорошо, – продолжила она, когда Рейчел Уикс кивнула. – А что вы узнали у мистера Аллейна сегодня? Вы нашли письма Элис?

– Нет. Я упомянула о них несколько дней назад, но он… он не понял, о чем я говорю. Пташка, мне кажется, их у него нет. Однако он кое-что искал. Письмо, которое, по его словам, нашел в дупле дерева влюбленных. Ты о нем знаешь? Джонатан говорит, в записке назначалось свидание. Она была написана не им и не Элис, хотя адресована ей.

– Он лжет, – тут же заявила Пташка, хотя эта новость заставила ее сердце болезненно сжаться. «Этого не может быть».

– Он казался смущенным… Похоже, Джонатан думает, будто это записка от человека, с которым Элис сбежала. Он искал записку в своей комнате. Хотел перечитать в надежде, что она откроет ему что-нибудь новое. Но возможно ли это после стольких лет?

– Это ваша вина, миссис Уикс. Вы выглядите совсем как она… Это пробудило в нем воспоминания.

«Как пробудило их и во мне».

– Но почему он никогда не рассказывал о записке прежде? Никому?

– Джонатан все выдумал. Такой записки нет, и у Элис не было другого возлюбленного. Он стремится вас обмануть, миссис Уикс!

– Похоже, что нет. Джонатан не расчетлив. Он находится в смятении… в отчаянии…

– И в чем это выражается? – требовательно допытывалась Пташка.

Миссис Уикс, чувствительная и сдержанная по натуре, казалось, опешила от ее тона. Это рассердило Пташку еще больше.

– Он… по правде говоря, он сказал, что не уверен, действительно ли видел эту записку. Но мне показалось, что мистер Аллейн ее все-таки видел, – проговорила Рейчел Уикс не слишком убежденно.

– Но как вы можете быть уверены в том, что мистер Аллейн нашел эту записку, если он сам в этом сомневается и не может ее найти? – возбужденно сказала Пташка и, когда миссис Уикс промолчала, стиснула зубы и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

«Не следовало мне позволять посторонней вмешиваться в это дело». Жена Дика вносила лишнюю сумятицу и нарушала скрупулезно созданный ею баланс между здравым рассудком и безумием Джонатана. Плоды ее трудов могли пойти насмарку. На бледном, серьезном лице Рейчел Уикс появилось укоризненное выражение.

– Мистер Аллейн говорил мне о твоих проказах, – сказала она. – Он так и выразился: «Это была одна из маленьких шалостей Пташки», когда речь зашла о дурном запахе в его комнатах в тот день, когда я впервые туда зашла. Как ты думаешь, что он имел в виду?

– Откуда мне знать, что он имел в виду? Большую часть времени он ведет себя как полоумный и едва понимает, что говорит.

В ней вдруг проснулось чувство вины. Почему-то простой факт, что Джонатан был в курсе ее проделок, заставил Пташку почувствовать себя неловко, словно она была девочкой, застигнутой на месте преступления.

– Мне он вовсе не кажется сумасшедшим. Просто… у него расстроены нервы, – упорно продолжала гнуть свое Рейчел Уикс. – Это болезнь духа.

– А какая разница между тем и другим? У вас слишком нежная душа, миссис Уикс, вы всех готовы прощать. А может, дело всего лишь в короткой памяти?

– Я не забыла, как он на меня напал. Поверь, не забыла. Но в тот день он был сам не свой. Когда мне довелось узнать его получше, я поняла, что он просто был не в себе.

– А как быть с недавним происшествием? С разбитой банкой? Он даже не был пьян. Почему тогда он на вас напал?

– Я… мы заговорили о любви, о судьбе и… о самоубийстве.

– Вы его осуждали? – спросила Пташка.

– Конечно, – ответила Рейчел Уикс.