— Хорошо.

Указательный перст родителя застыл в двух пядях от ее плеча.

— Завяжись именем Вэи и ее дракона Вэмовея.

И тут же с него исчезло первое колечко. Кончик живой нити скользнул под рукав девушки. Тиса совершенно ничего не ощущала, лишь, затаив дыхание, следила за «змейкой».

— Чем не колдун, — устало произнес отец.

Тиса улыбнулась, но скорее не шутке, а близости родного человека. Такой редкой до сего дня.

Нить с пальца исчезла. Войнова высоко задрала рукав и рассмотрела темно-синюю спираль на своем плече. И не скажешь, что волшебная вещь, на вид самая простецкая наколка. Словно только что из-под иглы.

— Так мне будет спокойнее.

— Спасибо, — поблагодарила Тиса. — И все же зря ты отдал оберег.

Капитан отмахнулся. Не выдержав, она шагнула к батюшке и порывисто обняла. Он развел руки, не зная, можно ли касаться плеч дочери. Затем, решившись, похлопал ее по спине.

Тиса отстранилась, скрывая неожиданно повлажневшие глаза, а отец прочистил горло внезапным кашлем.

— Ты не помнишь, а мамины часы, они для чего? — спросила она, желая сменить тему разговора.

— Там что-то с памятью связано. Но точно не помню, дочка.

Удалившись в свою комнату, Войнова вспоминала прошедший разговор. Как же странно, думала она, что именно эта черная пора вернула ей отца. Она и не надеялась уже на это. А Трихон оказался снова прав. Трихон… Единый, храни его! Сердце тоскливо сжалось.

Перед сном капитанская дочь провела некоторое время в жаркой молитве. Она просила на коленях защиты для шкалуша и Рича в эту ночь. Ведь где-то там, в лесу, бродят изнань и его безумный хозяин. Было бы великой милостью, Боже, если бы отступник сгинул из этих мест. И больше никого не тронул.

Кутаясь в одеяло, Тиса засыпала тяжело, боясь нового видения. Но страх уже не был таким всепоглощающим, как раньше. Ведь теперь у нее есть поддержка отца.

Ночь минула без видений, и Тиса даже разоспалась. Встала позднее обычного. Видимо, сказался недосып, накопленный за прошлые ночи. Глядя, как сквозь пелену облаков тускло проглядывает пятно солнца, девушка улыбнулась новому дню. Сегодня последние сутки шкалуша в станице, что не могло не радовать.

После позднего завтрака Войнова зашла поздороваться к отцу в кабинет, а заодно удостовериться, не приснился ли ей вчерашний разговор. Хотя наколка на плече уже утверждала обратное.

Капитан был не один — перед ним вытянулся посыльный паренек. Неужели новое нападение?

— Проходи, — пригласил ее отец.

Нет. На сей раз, слава Единому, никто не погиб. Однако новость показалась девушке любопытной.

— Мы перехватили коляску погодника на повороте на Сеевку, — продолжал солдатик. — Вы ж велели никого не выпускать без вашего на то дозволения.

— Все правильно, — кивнул капитан. — Где он сейчас?

Паренек махнул рукой в сторону окна.

— Карета внизу. Осмелюсь остеречь, ваше благородие, — посыльный оглянулся на дверь и сбавил голос до шепота. — Мать вэйна вовсю гневается и требует какой-то «аюденции».

— Аудиенции, — поправили его.

— Именно. Страсть до чего склочная особа. Вот, глядите, — солдат повернулся боком, показывая красное ухо. — Чуть ухо мне не открутила.

— Спасибо, Сидор, — поблагодарил капитан. — Мать его мне без надобности. Мои уши мне еще дороги. А вэйна пригласи подняться ко мне.

— Будет сделано, Лазар Митрич! — и испарился.

— Первое твое видение было около двух часов ночи после Горки. А последнее — в ночь с четверга на пятницу. Хорошо, сейчас узнаем, что колдун делал в это время, — отец открыл ключом ящик стола и вынул оттуда странные предметы. На вид они напоминали ручные кандалы. Толстая стальная цепь связывала массивные кольца, только выполнены они были не из металла, а из черного камня.

— Если у него не будет внятного алиби, боюсь, придется его задержать. Письмо в вэйностражу я уже отправил. Тиса, прошу, подожди за дверью. Этот разговор я должен вести один.

Оказавшись в библиотеке, девушка распахнула оконную раму и с любопытством выглянула вниз. Карету вэйна трудно было разглядеть под поклажей: тройкой огромных сундуков, множеством саквояжей и коробов. Мать и сын стояли у открытой дверцы кареты, и погодник имел довольно плачевный вид.

— Я знала, что добром это не кончится, — расслышала Тиса шипение Ордосии Карповны. — Почему ты мне раньше не сказал о своих долгах? Я бы поговорила с братом, он бы оплатил.

— Он уже платил несколько раз, — признался вэйн, склонив голову. — А сейчас заявил, что с него хватит и что я сам должен отвечать за свои поступки.

Ордосия на миг разинула рот, переваривая откровение. Потом как шлепнет с размаху сумочкой по плечу сына!

— Негодник! Паршивец! Это все твои проклятые карты! Гореть им синим пламенем! Если бы не твоя слабость к играм, нам не пришлось бы прятаться в этой дыре! Теперь нас не выпустят, и мы сгорим здесь заживо! Это кровожадное чудище, оно придет за нами! Я это знаю!

— Ма, успокойся, — Филипп снял цилиндр с головы и прикрылся им как щитом. — Это, должно быть, ошибка. Сейчас все узнаем.

Появился Сидор, вэйн выпрямился и движением, в котором угадывалась нервозность, водрузил шляпу обратно на голову.

— Я все же хочу знать, за что нас задержали? — поднял подбородок погодник, однако его тонкий голос выдавал волнение.

— Прошу не серчать на меня, ваше вэйновство, — ответил солдат, не подходя близко к Куликовым. — Только не превращайте меня в козла, пожалуйста! Капитан вам все растолкует, — он низко поклонился и жестом пригласил пройти к крыльцу.

Колдун гордо кивнул и отправился за провожатым в корпус.

— Филиппушка! Я с тобой! — заголосила мамаша и засеменила вслед за сыном. — Я все скажу этому капитану! Чурбаны неотесанные! Да как вы смеете задерживать карету вэйна!

Тиса отпрянула от окна. Даже издалека этот голос резал слух. Когда Куликовы появились в библиотеке, капитанская дочь поздоровалась. Колдун бросил на девушку затравленный взгляд, а его мать, не переставая шипеть как гусыня, облила ледяным презрением.

Отцу таки пришлось принять у себя в кабинете обоих. Оставалось лишь посочувствовать ему. И все же не верилось, что Филипп — отступник, натравляющий изнаня на людей.

Когда дверь кабинета открылась, библиотеку наполнил такой ор, что впору было затыкать уши.

— Это произвол! — кричала Ордосия Карповна. — Я буду жаловаться! Я найду на вас управу! Вы еще не знаете, какой чин мой брат занимает в Крассбургской вэйностраже! В самом ССВ! Вас поставят на место! Сегодня же отправлю ему письмо! Он всех, всех вас превратит в отряд козлов!