Жаркое тело девушки сжимало меня. Член пульсировал из-за желания начать двигаться.

Я убрал ладонь.

– Все еще больно?

После короткой паузы, она постепенно расслабилась. Бедра Уинтер опять раздвинулись шире, ногти уже не врезались мне в плечи.

– Нет. – Она сглотнула. – Не так сильно.

Просунув ладони под ее ягодицы и не сводя глаз с ее лица, я вышел и снова погрузился в нее.

Уинтер испустила сладчайший тихий стон, боль и наслаждение отражались на ее лице, пока она привыкала ко мне. Когда девушка начала выгибать спину и раскачиваться мне навстречу, я понял, что мог больше не сдерживаться.

Совершая резкие толчки, я видел, как сотрясаются ее груди. Она запрокинула голову назад и обнажила шею для меня.

Стоны Уинтер звучали все громче. Я накрыл ее рот своим, лизнул и прикусил губы.

– Ш-ш-ш-ш, – прошептал я дразняще. – У меня будут проблемы из-за тебя.

Уинтер улыбнулась, закусив губу.

– Это так приятно.

Да, но так будет не долго. Мне стоило огромных усилий держать себя в узде. Мой член был более чем готов ускорить темп.

– Дотронься до себя, – распорядился я.

Нужно, чтобы она помогла мне довести ее до оргазма, прежде чем я кончу.

Послушавшись, девушка протянула руку вниз и начала поглаживать свой клитор, пока я погружался в нее все быстрее и глубже.

Уинтер изогнулась и поцеловала меня, подняла колени выше, понимая, что мне требовалось проникать еще дальше. Она была такой влажной. Я слизывал капли воды с ее грудей, шеи и челюсти, в то время как ее пальцы двигались между нами.

Девчонка гладила себя все быстрее и быстрее, начала стонать. Вновь вонзившись ногтями в мои плечи, она перестала себя дразнить и передала контроль мне.

Ощущая приближение оргазма, я накрыл ей рот. Она кончила; ее мышцы тисками сжались вокруг меня под аккомпанемент ее сладких стонов.

– Тебе понравилось? – спросил я, осыпая ее губы поцелуями.

Уинтер кивнула. Я стал двигаться еще жестче, дав себе полную свободу и утратив контроль.

Мой член набух. Мною двигала настолько приятная жажда, что я больше не мог терпеть.

– Я прервусь, ладно? – предупредил я ее.

Секунду она молчала.

– Кончишь не в меня?

– Да, детка.

Ей, наверное, понадобилась минута, чтобы понять, что я имел в виду, однако затем Уинтер кивнула. В конце концов, мы ведь не воспользовались защитой. И я сомневался, что она принимала противозачаточные.

После нескольких толчков я вышел из нее и начал поглаживать свой член ладонью, пока не излился ей на живот. Оргазм разрушительной волной пронесся по моему телу, голова пошла кругом. Я закрыл глаза, упиваясь ощущениями; тем, что Уинтер со мной делала.

Я был практически уверен, что с ней ничто не сравнится, твою мать.

Она была невероятна.

Почему все чувствовалось совершенно по-другому?

Распахнув глаза, я заметил легкую улыбку на губах девушки. Она протянула палец, собираясь попробовать на ощупь мою сперму у себя на животе.

Я остановил ее, оттянув руку в сторону.

– Не трогай. Я… Подожди, – сказав это, я слез с нее. – Не двигайся.

Выйдя из душевой, я нашел салфетку, вернулся обратно и намочил ткань под лейкой. Отжал воду, я вытер Уинтер и покачал головой, сердясь на себя.

Какого хрена? Я кончил на нее?

Господи.

Закончив, я снова прополоскал салфетку, после чего сложил ее и прижал к нежной плоти между ног Уинтер. Я не знал, как она себя чувствовала, я был довольно напорист, а ведь это ее первый раз.

– Приятно, – произнесла девушка.

– Подержи ее там.

Она послушно лежала с салфеткой, я же стал под душ, чтобы смыть с себя жар.

Старался не смотреть на нее, но не мог сопротивляться. Уинтер была вся влажная, обнаженная, такая красивая. Ничего чище я в жизни не получал.

И, разумеется, испортил ее.

– Почему ты улыбаешься? – поинтересовался я, обратив внимание на приподнятые уголки ее губ.

– Разве я не должна улыбаться?

Да, ладно.

– Это похоже на фонтан, в котором я однажды сидела, – сказала Уинтер. – Вода стекала вокруг нас, словно закрывая щитом, пряча. Будто иной мирок внутри большого мира. Одновременно худшее и лучшее воспоминание в моей жизни.

Если бы она только знала, что тот же самый мальчик, с которым она была в том фонтане, трахнул ее минуту назад.

Уинтер до сих пор ненавидела его?

– Нас? – уточнил я.

Я хотел послушать, что она скажет обо мне. Узнать, какие у нее сохранились воспоминания. Излечило ли время старые раны?

Однако девушка промолчала, не углубившись в подробности.

– Итак, это был красный? – сменив тему, спросила она.

Красный?

А, точно. Ночь, когда мы катались на мотоцикле. Ей было любопытно узнать, как ощущается красный.

Я усмехнулся.

– Скорее оранжевый.

– Оранжевый? – Уинтер, казалось, ужаснулась. – Может, хотя бы фиолетовый?

Тихо засмеявшись, я подошел к ней и забрал салфетку.

– Фиолетовый, значит.

Я помог девушке подняться на ноги. Она тоже нашла путь к лейке и встала под воду.

– Когда я смогу увидеть красный?

Опершись одной рукой о стену, второй я обхватил ее щеки. Глядя на Уинтер сверху вниз, я представлял все то дерьмо, которое рано или поздно всплывет на поверхность.

Когда ты узнаешь, кто только что тебя трахнул, ты увидишь вдоволь красного.

Наши дни

– Михаил? – позвала я, двигаясь по коридору.

Проснувшись, я услышала скрип его когтей по паркету.

В доме играла музыка, внизу громко разговаривали и свободно ходили люди, к крыльцу подъезжали машины. Что происходит?

После вчерашнего эпизода в ванной я заперлась в своей комнате, переоделась, высушила волосы. Потом перепрятала свою дорожную сумку, снова посчитала деньги и подумала о том, куда могла бы сбежать на всякий случай. Я знала, что не сбегу, иначе подвергну риску своих близких, но мне нужно было чем-то занять мысли.

А позже я по глупости уснула. Беспокойство, утренний испуг и случившееся в ванной истощили мои силы, поэтому я свернулась калачиком на кровати и провалилась в полное забытье.

Надо составить новый план. И включить в него старых друзей Дэймона. Они могли остановить его. Они остановят его ради меня.