— Все сюда! За стенкой пустота! Валите и ее! Этот пролом заложить!

Юн лишь одобрительно кивнул. Это был хороший выход из создавшейся ситуации. По крайней мере, к ним доберутся не скоро — и кирпичи тяжело бросать, и перед проломом находиться опасно: ведь противник знал, что они вооружены.

Следующий ход по размерам оказался совсем уж узким и невысоким. Широкоплечий Глеб протискивался в него с трудом. Но одно воодушевляло — тоннель круто забирал вверх. Скорее всего это была канализационная канава замка. И она уж точно должна вывести на поверхность… если, конечно, повезет.

— Ну что, кто пойдет на разведку? — спросил Николай Данилович, с сомнением осматривая новый ход. — Скопом соваться туда не следует.

— Я пойду! — храбро заявил пан Юлиуш. — Из вас я самый маленький.

— Не будем спорить, — ответил Тихомиров-старший. — Только мы обвяжем тебя по талии веревкой. Для страховки.

Глеб остался не у дел. Юн забивал пролом, а отец травил тонкий, но прочный шнур, который прихватил с собой его запасливый сын. Глеб прошелся по камере, посветил… В одном из углов лежало какое-то тряпье. Оно что-то прикрывало. Глеб небрежно поковырялся ногой в этом хламе и почувствовал, как его мгновенно прошиб пот — под истлевшими тряпками блеснуло золото! Этот блеск Глеб, опытный археолог и кладоискатель, не мог спутать ни с каким другим.

Присев на корточки, он начал осторожными движениями освобождать какой-то длинный предмет. А когда освободил, то не смог удержать крик восхищения — перед ним лежал золотой ангел! Неизвестный мастер сработал его настолько искусно, что различались даже волосы на голове. Ангел оказался размером в рост человека, а его одеяние сделали из серебра.

— Что там? — спросил отец.

— П-па… П-посмотри… — Глеб никак не мог удержать дрожь от огромного волнения.

Отец обернулся и ахнул.

— Боже мой! — сказал он, и как сидел, так и подбежал на четвереньках к находке Глеба. — Глазам своим не верю!

— Во что ты не веришь? — раздался бодрый голос пана доктора, и он, кряхтя, выбрался из пролома. — Матка Боска!!! — взревел пан Юлиуш как одержимый, увидев ангела. — То есть невозможно!!! Ангел Радзивиллов! Какая удача! Это фурор! Это мировая слава! А где остальные? Ищите, ищите! — заметался он по помещению.

Все бестолково засуетились — даже Юн, который закончил свое дело и восхищался таким большим куском золота не меньше, чем остальные.

Увы, среди хлама больше ничего стоящего не нашлось. За исключением плоского деревянного ящичка с медной оковкой.

— Что там, что там? — нетерпеливо спрашивал пан доктор, заглядывая через плечо Николая Даниловича, который пытался открыть этот ларчик так, чтобы не сильно его повредить.

А когда открыл, в подземелье воцарилась гробовая тишина. На истлевшем от времени красном бархате лежал наконечник копья необычной формы. Он потемнел — то ли от времени, то ли еще от чего и казался черным.

— Копье… Копье Судьбы… — чуть слышно прошептал пан доктор и сел, потому что ноги его уже не держали.

— Копье Милосердия… — повторил Николай Данилович, который был поражен не меньше своего старого приятеля.

Глеб и Юн молчали. Первый от того, что у него просто не нашлось никаких слов и он находился в состоянии ступора, а второй потому, что старинная железка была ему просто неинтересна. Ниндзя смотрел, не отрываясь, на золотого ангела и прикидывал, сколько он потянет на вес.

«Это же хватит на всю жизнь… — думал он. — Даже если разделить на четверых. А почему, собственно говоря, на четверых? Не будь нас с Глебом, не видать бы старикам этого ангела как своих ушей». Его рука машинально легла на рукоять пистолета, глаза недобро прищурились, но в следующий миг он покаянно опустил голову и мысленно обозвал себя самыми нехорошими словами.

Эйфория от потрясающих воображение находок прошла быстро. Этому поспособствовал Юн. Раздосадованный своими дурными мыслями, он резко спросил пана доктора:

— Куда ведет ход?

— А что? — Пан Юлиуш смотрел на него пустыми глазами.

— Я спрашиваю о результатах разведки! — рявкнул Ниндзя.

Пан доктор тряхнул головой, стараясь настроиться на нужную волну, и ответил:

— Все хорошо. Выход есть. Только узкий. Его надо расширить.

— Так чего же мы расселись?! — прорычал Юн. — Вперед, марш, марш! У нас на холке целая банда висит, вооруженная стволами!

Первым с лопатой наперевес полез Глеб. «Господи, как же нам повезло!» — думал он, расширяя выходное отверстие. Ему пришлось поработать от силы пять-семь минут. Канализация была вскрыта бульдозером реставраторов, и искатели приключений, выбираясь на поверхность, напоминали медведок, ходы которых, дабы избавиться от этих прожорливых огородных вредителей, рачительный дачник заливает водой. Ангела вытащили наружу с помощью бечевки, а ящичек с Копьем Милосердия держал в руках пан доктор. Он не расстался бы с ним даже под угрозой расстрела.

Наверху уже была ночь. Однако место, на которое они выбрались из подземного лабиринта, хорошо освещалось прожектором. Первым делом Юн и Глеб завалили выход, благо нашлось чем: строительного мусора вокруг было хоть отбавляй.

— Пусть теперь помучаются, — хохотнул Ниндзя, бросая в подземный ход бетонные обломки и куски арматуры.

А затем ребром встал вопрос: что делать с находками.

— Придется сдать их государству, — с тяжелым вздохом сказал Николай Данилович. — Куда денешься? А неплохо бы этот ангел смотрелся в нашей гостиной, очень даже неплохо… Как думаешь, сынок? — обернулся он к Глебу.

— Па, ну его! — Глеб любовно обнял отца. — Главная ценность — это ты с паном доктором. Приеду домой, свечу в храме во здравие поставлю.

— Когда будем передавать ангела и Копье, то потребуем, чтобы на музейной табличке в обязательном порядке выгравировали наши имена! — воинственно заявил пан Юлиуш. — Имеем на это право!

— Фанфарон! — рассмеялся Николай Данилович. — Не волнуйся, мировая слава тебе обеспечена. А насчет таблички с нашими именами… У нас всегда тот прав, у кого больше прав. Как высокое белорусское начальство решит, так и будет.

Только Юн помалкивал. Его занимал важный вопрос — что там с джипом? «Если тронут его — найду всех этих фрицев и убью!» — думал он, крепко стиснув зубы.

Пан доктор сел, устроился поудобней, включил фонарик и открыл ящичек-пенал с Копьем Милосердия. Он не утерпел, чтобы не полюбоваться на вожделенную находку еще раз. Пусть теперь смеются над ним те невежды, которые считали его утверждение, что Копье находится в Несвиже, благоглупостью!

— Что… что происходит?! — испуганно вскричал доктор.

Все бросились к нему и увидели, как металл на глазах превращается в серый порошок. Он будто истлевал. Вскоре от Копья остался лишь подток, но и тот быстро начала покрывать ржавчина.